указанном направлении. От небольшого аккуратного домика с решеткой антенны на крыше — скорее всего, диспетчерской — к нам шел молодой парень ярко выраженной семитской внешности: смуглый, большеносый, с непокорными темными кудряшками и белозубой улыбкой во весь рот.
— Коллеги, позвольте представить вам знаменитого, — Викентий на секунду задумался и подпустил в голос пафоса, — и, я не побоюсь этого слова, всеми уважаемого Кульмана Михаила Давидовича! Он занимает должность заместителя директора базы по хозяйственным вопросам, знает все и про всех, в общем, страшный человек. И настоящий одессит.
Последние слова Викентий выделил с явным намеком, на что отрекомендованный незамедлительно отреагировал:
— Таки ви мене смущаете, Викентий. Где я и где Одесса! — Кульман возвел очи горе, одновременно экспрессивно всплеснув руками, и перешел на нормальный тон: — День добрый, коллеги. Вижу, этот неугомонный товарищ меня уже представил. А вы, я так понимаю…
— Рыжик Галина Юрьевна, — послушно отозвалась моя ненаглядная. — Младший научный сотрудник. Прикомандирована к морским биологам, лаборатория профессора Корневой.
— Очень приятно. — Кульман, заложив руку за спину и согнувшись в манерном поклоне, галантно приложился губами к Галиному запястью. — С коллегами познакомитесь позже, завтра у нас выходной, а сегодня определимся с жильем и поставим вас на довольствие. Вы не против?
Галя отнеслась к новому лицу благосклонно, и тот это заметил. Впрочем, немудрено — парень симпатичный, хваткий и деловой, такие бабам нравятся, и он об этом прекрасно знает и частенько пользуется. Знакомый типаж. Если не хочу проблем на личном фронте, надо сразу расставить все точки над «ё», чтобы потом не опускаться до рукоприкладства…
От размышлений меня отвлек шелест крыльев за спиной. Я машинально обернулся и с удивлением увидел крупного птаха, смахивавшего на попугая ара, пестрого, с длинным иссиня-черным хвостом. Тот бесстрашно приземлился в паре шагов от меня и неспешно направился к Петровичу.
Мой питомец сидел, ничего не подозревая. Вернее, подозревая, но не то, что нужно: кот изображал столбик, пристально уставившись на Мишу Кульмана. Одно его ухо было вздернуто, а хвост нетерпеливо елозил по пенобетону, собирая пыль. Такая поза свидетельствовала о крайней степени любопытства с примесью неудовольствия. Если бы он так смотрел на меня, я бы сказал, что зверь меня запоминает — дабы отомстить в перспективе, пусть и достаточно отдаленной. Видимо, Петрович воспринял возникшее у меня неприятие к новому знакомцу буквально и взял того на карандаш.
Вот только дергающийся хвост привлек внимание попугая, который бесшумно приблизился к Петровичу с тыла и с ходу долбанул мощным клювом в рыжий кончик. Попал удачно, если судить по истошному мяву и высоченному прыжку с двойным сальто. Приземлившись на все четыре лапы мордой к неведомому врагу, Петрович застыл враскорячку с выгнутой спиной и вздыбленной шерстью, готовый наградить супостата мощным ударом когтистой конечности, но наглый птах, не ожидавший подобной реакции, испуганно вспорхнул к Кульману на плечо, зацепив того крылом за нос и прервав на полуслове очередной комплимент в адрес Гали. Девушка рассмеялась, Петрович обиженно фыркнул и спрятался за мои ноги, а деликатный Викентий ограничился странным хрюкающим звуком и слезинкой в правом глазу, которую смахнул украдкой.
Администратор же, ничуть не удивленный выпавшей ему ролью насеста, спихнул попугая с плеча и укоризненно погрозил пальцем:
— Карлуша, таки ви мене разочаровали! Зачем ви пристали к нашему гостю? Стыдно, Карлуша!
Птах невнятно каркнул, расставив крылья, косолапо развернулся к нам спиной и ловко вспорхнул на крышу диспетчерской.
— Не обижайтесь на Карлушу, он несколько эксцентричен, — принялся оправдываться Михаил. — Кстати, вы у нас…
— Денисов Олег Игоревич, — отрекомендовался я, пожимая протянутую ладонь, которая оказалась хоть и костистой, но неожиданно крепкой. — Лейтенант корпуса Егерей. А это мой напарник, Василий Иоганн Петровский Распадок. Можно просто Петрович.
Напарник высунулся из укрытия и многозначительно фыркнул, пристально уставившись на моего собеседника.
— Таки ви просмотрите во мне дырку, и я превращусь в ходячий свисток! — подмигнул коту Кульман, и Петрович первым отвел взгляд, чего я за ним ранее не замечал. Обычно сдавались его оппоненты, за исключением меня самого. — Вы будете работать с зоологами, насколько мне известно.
— Так точно. Подробностей пока не знаю.
— Ничего страшного, — заверил меня Миша. — Сегодня все равно работать не придется.
— Я уже понял. Сегодня решаем проблемы с жильем. Думаю, нам хватит и одной комнаты. Правда, любимая? — Я приобнял Галю за талию, та хмыкнула и прижалась ко мне плечом. — Пойдемте выбирать?
— Таки понял, не дурак, — ухмыльнулся при виде этой сцены администратор. — Давно знакомы? Если не секрет, конечно?
— Давно, еще с Находки, — не стал я вдаваться в подробности.
Тут как раз и Галя опомнилась:
— Денисов, дурак! Какая одна комната?! Офигел, что ли?! И вообще, куда собрался? А вещи?!
Миша Кульман окончательно удостоверился в серьезности наших отношений, осознал, что на этой грядке ему ничего не обломится, и повернулся к едва сдерживающему смех Викентию:
— Много вещей? Кстати, по списку все закупил?
— А как же, — отозвался тот. — Боюсь, в руках не утащим. Надо тележку. Или лучше электрокар.
— Не вопрос, сейчас охламонов припрягу. Вы пока из багажника все доставайте… — Миша окинул орлиным взором посадочную площадку, локализовал братьев-пилотов и коршуном накинулся на них: — Павел! Таки сколько раз я вам говорил, не ревите движками над поселком! Ви таки идиот или притворяетесь? Еще раз повторится — обоих лишу премии! И вообще, бегом за каром!
Против ожидания двойняшки без лишних слов оторвали задницы от скамейки, притулившейся у стены диспетчерской, и разбежались в разные стороны: Паша метнулся в прохладную полутьму ангара, а Леша направился к катеру. Или наоборот, фиг их знает.
Дальше дело пошло споро: мы совместными усилиями рассортировали поклажу на две неравные кучи — причем наша с Галей вышла как бы не больше — и загрузили имущество Викентия на платформу электрокара. Юркая машинка под управлением то ли Паши, то ли Леши укатилась в сторону длинного складского здания, тянувшегося напротив посадочного комплекса, и Кульман в ожидании ее возвращения принялся щелкать по сенсорному дисплею переносного терминала. Девайс он извлек из набедренного кармана своего спецкомбинезона, поверх которого он зачем-то напялил белый халат. Я этому факту сразу удивился, но спросить постеснялся. Впрочем, впоследствии выяснилось, что здесь так заведено среди ученой братии и лиц, к ним приравненных. А Миша Кульман хоть и занимал административную должность, был еще и неплохим генетиком, просто сейчас набирался необходимого опыта, чтобы впоследствии возглавить собственную лабораторию. Это мне по секрету сообщил Викентий, когда мы вечерком решили пропустить по паре пива, любуясь на живописнейший закат.
Между тем электрокар вернулся, мы побросали на него наши вещи, и Миша согнал Пашу-Лешу с водительского места. Впрочем, сразу же выяснилось, что это все же был Паша, потому как он окликнул блаженно расслабившегося на лавочке брата по имени. Пилоты собрались заняться послеполетным обслуживанием катера, Викентий после небольших колебаний отправился домой, решив проявить деликатность — вмешиваться в таинство распаковки вещей подопечных на новом месте он посчитал бестактным. Впрочем, Петрович возмущенным мявом и не менее возмущенным мыслеобразом дал понять, что ни на грош ему не верит. Я был склонен с ним согласиться: Викентий просто откосил таким образом от лишней работы. Однако уговаривать мы его не стали и молча загрузились в электрокар: Гале, как девушке хрупкой и нежной, досталось место в кабине, мы же с Петровичем довольствовались баулами на грузовой платформе.
Миша Кульман оказался водилой хоть куда, тронул неуклюжий кар без малейшего толчка и вообще управлялся с ним довольно ловко, без труда вписывая в извивы не самой широкой дорожки, вместо пенобетона присыпанной крупной галькой. Обточенные водой камешки вкусно хрустели под покрышками,
