уверены в себе?
— Как раз не был. Но пришлось рискнуть.
— Вы знаете, что это было? — напрямик спросил кап-1. — Вы ведь целенаправленно искали нечто странное? И своих людей послали, чтобы не делиться. Или подчистить следы, если что-то пойдет не так?
— Точно не знаем, но подозреваем. Наследие Первых.
— Зачем ученых привлекли? — Предыдущее откровение, казалось, начальника экспедиции ничуть не удивило.
— Они у нас на зарплате, — отмахнулся Линдеманн. — Им платят за риск.
— Королев тоже? — удивился Яковлев.
— Этот мажор? — хмыкнул безопасник. — Нет, конечно. Напросился, папочкой пугать пытался. Я, собственно, на него виды имел, вот и не стал возражать. В случае успеха операции его было бы легче склонить к сотрудничеству.
— Ага, зато теперь неизвестно, выкарабкается ли он. И его отец этот факт без внимания не оставит. Бучу поднимет на всю Федерацию.
— Не поднимет, — тихо ответил «особист».
На несколько секунд снова воцарилось молчание.
— Вот как… — наконец нарушил тишину Яковлев. — Я, признаться, не представлял… Это очень серьезно. Так понимаю, мой рапорт, равно как и рапорт майора Исаева, должного впечатления на руководство не произведет?
— Вы все правильно понимаете, Илья Тимофеевич. Ему заткнут рот. Быстро и эффективно. Цена успеха слишком высока.
Начальник экспедиции молчал, безопасник тоже не стремился продолжить беседу. Судя по звукам, он встал и принялся мерить брифинг-зал шагами. Хорошо, что у Петровича уши чувствительные, а то бы половину дальнейшего разговора не разобрали.
— Хотите правду? — спросил вдруг Линдеманн. Видимо, дождался кивка и продолжил: — Вы правы, мы знали заранее, куда направляемся. В руки людей корпорации попали данные об экспедиции «Левиафана», в том числе первый, он же последний, отчет, поступивший автоматическим курьером. Думаете, почему первая за сто лет дальняя экспедиция направилась именно в эту систему? Я навскидку могу назвать еще не менее пяти отличных вариантов. Но руководство «Внеземелья» настояло. Компания финансировала предприятие более чем наполовину, к тому же некоторые чины из штаба Флота практически едят у нас с рук. Вы не поверите, сколько продажных тварей развелось в высших инстанциях. Так что выбор нужного объекта исследования — дело техники. И чтобы между нами не осталось больше недопонимания, скажу следующее: планета сама по себе никого не интересует. Ценны именно те самые неизвестные факторы, с которыми мы столкнулись. И чтобы изучить их, корпорация готова идти на любые, повторяю, любые жертвы.
— Почему полугражданская экспедиция? Могли бы военных привлечь.
— А вот тут сыграл роль другой фактор. — Линдеманн наконец уселся в кресло. — Одно слово: оружие. Да, вы правильно поняли. Представьте только, что удастся разгадать принцип управляемой утечки энергии из накопителей. Это же эффективнейшее нелетальное оружие! А ментальное воздействие? Денисов предельно четко его описал. Какие перспективы! Да даже смерть пилота от отека мозга — факт, казалось бы, совершенно рядовой. Но если знать, как это делается, возможна нейтрализация любой техники любого потенциального противника. Дух захватывает, не правда ли? И вы думаете, кому-то хочется делиться этими знаниями с вояками? «Вектор Армамент» — вам о чем-нибудь говорит это название?
— Оружейная компания из Внешних миров, — невесело ухмыльнулся Яковлев. — Известные подонки. Вы хотите сказать, что они стоят за экспедицией?
— Именно, — подтвердил безопасник. — Только Внешние миры имеют к этой компании опосредованное отношение. На самом деле ею через подставных лиц владеют три влиятельные персоны из Внутренних систем. И одна из этих персон имеет родственную связь с адмиралом Тишкевичем. Это как раз тот человек, который отвечал за организацию экспедиции со стороны Флота. Продолжать?
— Не надо, — буркнул кап-1. — Только не могу понять, зачем вы все это мне рассказали?
— Элементарно, — победно хмыкнул Линдеманн. — Вы очень сильно задумались, Илья Тимофеевич. Это несомненный плюс. Надеюсь, теперь вы не будете чинить мне препятствий?
— Не буду. Но и на попятный не пойду. Ближайшие две недели работаем по ранее одобренному плану. Что-то большее я вам позволю лишь после прибытия курьера. И не трогайте ученых и техперсонал.
— Половина ученых у нас на зарплате, — возразил безопасник. — Их я буду задействовать по своему усмотрению. Остальных обещаю не трогать. И у меня есть маленькая просьба.
— Я слушаю.
— В некоторых случаях моим людям потребуется поддержка Охотников. Я понимаю, что лишние свидетели ни к чему, поэтому согласен не расширять круг посвященных. Мне достаточно будет тех подразделений, что уже привлекались к совместной работе.
— Хорошо. Но я вас заранее предупреждаю, что мои люди будут фиксировать все происходящее. На всякий пожарный. Если инцидентов не случится, все записи будут переданы вам. В противном случае мы их используем как доказательства.
— Согласен, — не стал спорить Линдеманн. — Надеюсь, этого наглеца Денисова привлекать не придется. И на Исаева повлияйте, пожалуйста.
— Я с ним поговорю.
— Я рад, что мы достигли консенсуса, — провозгласил напоследок безопасник.
— Не смею вас больше задерживать, господин Линдеманн! — холодно отозвался Яковлев.
Раздался шум отодвигаемых кресел, потом до нас донеслись шаги и задумчивый голос «особиста»: «Кота забыли! Кис-кис! Иди сюда, животное!» Ага, щаз! Петрович не полиглот, интер не понимает, к тому же с малознакомыми людьми предпочитает не общаться. «Да бог с ним, пусть спит!» — а это уже Яковлев. Хлопнула дверь, и в брифинг-зале воцарилась тишина.
— Конец! — объявил Исаев и задумчиво уставился на дверцу бара. — Есть что-нибудь покрепче?
Вместо ответа я поднялся с дивана и извлек на свет божий из персонального «погребка» початую бутылку коньяка. Дождавшись, пока я наполню стопки, майор опрокинул свою порцию в глотку, сморщился, как от лимона, но закусывать не стал.
— Вот это мы, Олег, влипли! И ведь не денешься никуда, расхлебывать придется собственными силами. Мать их.
Я согласно кивнул и употребил коньяк по прямому назначению. Настроение, и так не самое лучшее, упало ниже плинтуса. Такой свиньи от работодателя я точно не ожидал.
Вчера мы с шефом немного не рассчитали, и сегодня я мучился легким похмельем. Исаев ушел уже за полночь, уничтожив в одиночку почти всю бутылку, потом пришлось открыть вторую. Я с молчаливого согласия начальника тоже расслабился, но до майора мне было далеко — после принятой лошадиной дозы у него даже цвет лица не изменился, не говоря о прочих признаках опьянения. Силен мужик. Услышанное мы обсуждать не стали, и так все было ясно. Перед уходом Исаев еще раз напомнил об осторожности, запретил предпринимать что-либо без согласования с ним, ругнулся от души на великом и могучем и убрел к лифту, чуть заметно покачиваясь. Я же завалился на диван и забылся в беспокойном сне, забив на вечерний душ. Помню еще, что разгневанный Петрович пытался достучаться до моего затуманенного алкоголем сознания, но ничего не добился: я почти напрочь лишился способности расшифровывать мысленные образы напарника. Питомец обиделся и вышмыгнул из каюты, расслышав какой-то шум за неплотно прикрытой дверью. Я же еще долго ворочался, то и дело проваливаясь в наполненное смутными видениями забытье.
Утро почти не принесло облегчения. Впервые за не помню сколько лет пришлось лезть в аптечку и
