— Сейчас? Вы сошли с ума! Как я могу уехать с вечеринки, которую устроили для меня!
Джереми пристально посмотрел на нее.
— Только не говорите, что я вас не предупреждал, если ваша мягкосердечность доставит вам неприятности. Наряжайтесь к празднику и играйте роль Люси, чтобы ублажить их. И, возможно, эти проклятые розы вскоре будут лежать на вашей могиле.
— Джереми! — Она схватила его за руку. — Вы сказали «их»! Кто они?
— Я хочу узнать, — сказал он тихо, — и, клянусь, сделаю это.
Только мисс Глори могла хоть что-то знать о злополучных розах, поскольку приняла их от посыльного. На карточке не было имени владельца цветочного магазина.
— Хотите знать мое мнение? Кто-то от вас без ума. Эти розы стоят целое состояние в такое время года.
— Но я не знаю, кто их прислал.
Мисс Глори завистливо вздохнула:
— Счастливая, у вас так много поклонников. И один из них богатый. — И быстрым шагом удалилась в направлении кухни.
Богатый? Что это, ключ к разгадке? В доме живет только один состоятельный человек — Арабиа. Неужели розы — своеобразный жест прощания с дочерью и приветствие Крессиде в роли новой Люси? Но Джереми убежден, что в этом подарке заключено нечто зловещее. Почему он так считает?
Но сейчас не оставалось времени думать о розах. Все обитатели Дома Дракона собрались к обеду, и только виновница торжества опаздывала. Крессида мудро решила больше не волноваться по поводу выбившего ее из равновесия подарка и прикрепила одну розу к платью изумрудного цвета, которое выигрышно подчеркивало ее золотистые волосы.
Собравшиеся за обеденным столом, накрытым в нише у высоких окон бального зала, представляли собой странную компанию. Фигура мисс Глори больше, чем обычно, казалась плоской, словно вырезанной из картона. В узком черном платье со скромным вырезом она сновала из кухни в зал и обратно, исполняя обязанности официантки. Мистер Моретти был в смокинге, а миссис Стенхоп стала еще более незаметной в тусклом сером платье. Даусон надел твидовый пиджак, который считал респектабельным, поскольку ходил в нем каждый день на работу.
Но самое захватывающее зрелище представляла собой Арабиа, надевшая все свои драгоценности. Скромные украшения никогда не были в ее вкусе. Она любила крупные камни в богатых оправах и сейчас сияла и переливалась, словно рождественская елка. Старая леди была в восторге, оказавшись в центре всеобщего внимания.
— Посмотрите на меня, — приговаривала она. — Посмотрите на это кольцо — его подарил один раджа, когда я путешествовала по Индии. А эту брошь преподнес мой второй муж на десятую годовщину нашей свадьбы. Серьги купил мой третий муж в Пекине, изумительная бирюза, не правда ли? А это восхитительное колье — подарок кувейтского шейха. Вы смеетесь надо мной?! Думаете, что я глупая разряженная старуха?
Она вызывающе посмотрела на сидящих за столом. Мистер Моретти поспешно встал и отвесил грациозный поклон.
— Мадам, я восхищен.
Арабиа улыбнулась с видимым удовольствием.
— Именно так говорил шейх. Чуть позже мы будем танцевать. Вы прекрасно танцуете.
— Еда остывает, — вмешалась мисс Глори.
— В один момент мы решим это. Давайте сначала выпьем вина. Джереми, наполните всем бокалы. А потом я произнесу тост.
Джереми наполнил бокалы розовым вином, затем Арабиа, сидящая во главе стола, встала и подняла бокал.
Крессида похолодела. Что собирается сказать сверкающая драгоценностями старая леди? Может, собирается помянуть Люси? Или хочет выпить за привидение?
Но лицо Арабии оставалось удивительно приветливым, счастливым и безмятежным.
— За возвращение весны! — провозгласила она.
И наверняка в этот момент каждый из присутствующих за столом подумал, что тост столь же оригинален, как и личность, его произнесшая.
Когда обед был съеден, вино выпито, посуда убрана, мисс Глори предложили сесть за рояль и сыграть вальс. Но она, взяв несколько аккордов, начала петь: «Эта последняя летняя роза, цветущая одиноко…»
— Под эту музыку мы не можем танцевать, — раздраженно сказала Арабиа.
Мистер Моретти поднял тонкую изящную руку.
— Умоляю вас, дорогая леди. Пожалуйста, это моя любимая песня. — И бросил пристальный взгляд на розу, приколотую к платью Крессиды.
Девушка заметила, что миссис Стенхоп и Даусон тоже уставились на цветок, который она опрометчиво решила прикрепить к платью. И только Арабиа разгадала смысл живого украшения Крессиды.
— Красная роза, — прошептала она, — мое дорогое дитя…
— Спасибо, что вы прислали их мне… — смущенно начала Крессида.
— Прислала их вам? Мое дорогое дитя, зачем бы я стала делать это? Ее цветы… вы же знаете, я решила раз и навсегда вычеркнуть ее из памяти. О, ради всего святого, мисс Глори, перестаньте петь эту похоронную песню. У нас вечеринка.
Мисс Глори взяла заключительный аккорд. Арабиа, отойдя от рояля, обняла Крессиду и надменно подняла голову.
— Если кто-нибудь, — начала она звучным голосом, — даже из добрых побуждений придумал эту шутку — послать Крессиде любимые цветы моей дочери — должна предупредить, такого рода вещи в дальнейшем не встретят моего одобрения. Почти двадцать лет я предавалась горю, а это достаточно долго. Я сказала себе, что жизнь может начаться сначала. Сегодня вечером вы стали свидетелями этому. У меня есть новая дочь, я волшебница и колдунья. Я возвратила весну. Это новая Крессида Люси. Она молодая, веселая и очень, очень добрая, и она изгнала мое горе.
Арабиа в самом деле помешанная, думала Крессида. Тонкая старческая рука, обнимавшая ее за плечи, соскользнула на талию, схватив с неожиданной силой. Камни, украшавшие браслеты и кольца, впились в тело Крессиды. И, как всегда, в чувствах Крессиды возобладали восхищение и любовь к этой экстравагантной, добросердечной, непредсказуемой женщине.
— Я больше не желаю, — продолжила Арабиа, — чтобы вы расспрашивали меня о Люси. Она наконец похоронена глубоко в могиле. Она покорилась смерти.
Странное молчание воцарилось в зале. Арабиа подлила масла в огонь, заявив, что каждый из обитателей Дома Дракона должен быть добр к Крессиде, потому что рано или поздно она станет его владелицей и может выселить всех.
Раздался звон стекла — миссис Стенхоп уронила бокал, содержимое которого выплеснулось ей на платье. У Арабии эта неловкость вызвала взрыв хохота.
— Не нервничайте, дорогая. Убеждена, Крессида столь добросердечна, она не станет вас выгонять.
— Простите, мне надо переодеться, — вспыхнула миссис Стенхоп и торопливо вышла из комнаты.
Мистер Моретти, вальсировавший в одиночестве посреди зала, остановился перед Арабией и галантно поклонился.
— Через пять минут я буду вынужден вас покинуть. Дорогая леди, позвольте пригласить вас на танец.
Мисс Глори с энтузиазмом ударила по клавишам. Арабиа скользнула в объятия Моретти, а Джереми подошел к Крессиде.
— Не хотите ли потанцевать?
