– Что, мама приехала? – отстранился Родион, выворачивая голову в сторону кухни.
– При чем здесь мама! Ты меня больше не любишь? – едва слышным голосом спросила Лада.
– Тогда я ничего не понимаю.
– Мой руки, проходи к столу, я сегодня приготовила утку по-пекински.
Родион прошел в кухню, сел за нарядно сервированный стол: две праздничные тарелки стояли на льняных салфетках каждая, тут же, в вазочке, красовался небольшой букетик синих гвоздик. Фужеры и рюмки дополняли натюрморт.
Лада достала из холодильника хрустальный графинчик с водкой.
– У нас сегодня какой-нибудь праздник? – напряг память Родион.
– Сегодня я поняла, что люблю только тебя. Давай выпьем за наше счастье вдвоем.
Они чокнулись: Родион равнодушно, Лада со значением глядя мужу в глаза. Затем она вытащила из духовки утку. Птица была заметно подгоревшая, почти черная и жесткая изнутри. Родион потыкал вилкой в усохшие бока и отставил бутафорски твердую пищу в сторону:
– Не завидую я этим китайцам.
– Не смейся надо мной, Родя. Я старалась.
– Ладно, спасибо. Я пошел спать, устал сегодня.
Мысленно Родион был еще с Ксенией. Закрыв глаза, видел бескрайний заснеженный залив, чувствовал горячую руку Ксении в своей руке. Неожиданно открылась дверь его комнаты, и к нему вошла Лада в ночной сорочке – это тоже было диковинкой для их семьи. Сколько раз Лада отстраняла Родиона, заявляя, что ЭТО ей не надо, что у нее болит голова. И вдруг – заявилась сама. Если принять, что человек, охваченный страстью, излучает волшебные токи, то человек с тонкой психикой примет их даже за сотни километров. Лада была не в состоянии понять, что с ней происходит – да и не задумывалась об этом. Как всегда, она следовала своей интуиции.
Родион не смог устоять против проснувшейся страсти жены и дал ей то, что она жаждала.
4
Ксения вернулась в санаторий и попала в круговерть дел и событий. Едва она передала Никитку на руки няни Прони, как ее позвал к себе в кабинет Жарковский. Оказалось, с сегодняшнего дня контингент больных увеличивался в два раза. Главврач в дни выставки нашел какие-то ходы к администрации города и «выиграл» тендер на реабилитацию стариков с серьезными переломами. За лечение обещало расплатиться государство.
– Погоди, Ксюша. Скоро грядут настоящие перемены. Пока мне надо получить дополнительные средства, а потом, как только я оформлю право собственности на санаторий, мы свернем эту программу, и у нас будут другие отдыхающие. Мы тут с тобой такие дела затеем! Ванны, грязи, соляные пещеры, все у нас будет как на Лазурном Берегу Франции. И номера люкс в придачу.
– Кажется, Виктор, ты ведешь не вполне честную игру. Не рассчитывай, что я буду помогать тебе обманывать стариков. Я буду назначать им то лечение, которое им показано.
– Да, кто же на тебя рассчитывает, глупыш. И лечить стариков тебе никто не запрещает. Напротив, обращайся с ними поласковее, они это любят – жалобы нам сейчас совсем не нужны. Я тебя прошу о другом: будь моей Музой, твое присутствие удваивает мои силы. А деловых партнеров у меня и без тебя хватает: и Мария, и директор сауны, и прочий серьезный народ. Ну, а сейчас иди работай, осмотри поступивших в пятницу больных.
Ксения едва заметно поморщилась и поспешно вышла из кабинета главного.
До сих пор ей удавалось прикрывать глаза на тягостную связь с главврачом, жить как бы в полусне. Здоровье сына, забота о нем служили оправданием компромисса с совестью и сердцем. Ксения надеялась, что со временем вырвется из этого кошмара, перелистнет неприглядную страницу, начнет жизнь с чистого листа. Но зажмуриваться дальше было немыслимо. Теперь рядом с ней незримо присутствовал Родион. Подобно объективу фотоаппарата, он следил за каждым ее шагом, каждым жестом. Он презрительно щурился, глядел, как безропотно сотрудница позволяет главврачу обнимать себя. Или с насмешкой смотрел вслед, на горделиво выпрямленную спину, когда она шла по коридору: разве ты имеешь право гордиться, поверженная королева! Ксения была уверена в том, что именно так вел бы себя Родион, будь он здесь. Она всю жизнь стремилась быть безупречной во всем, но теперь отличница получила двойку и страдала от этого.
Нога в ногу с Родионом Ксения вышла на улицу и направилась к соседнему корпусу – там находился ее кабинет. Весеннее солнце растопило снег на дорожке, но дворник не успевал соскребать на обочину темнеющую жижу и Ксении приходилось перепрыгивать подтаявшие болотца. Очередной прыжок чуть не закончился плачевно: нога поскользнулась и поползла в сторону.
– О-па! – руки выскочившего откуда-то из-за будки с дворницким инвентарем мужчины подхватили Ксению. – Куда же мы так торопимся?
В первый момент скрипучий голос, который она сразу узнала, показался ей таким же виртуальным, как голос Родиона – реальный Вадик никак не мог здесь оказаться. Но это был именно он: краснощекий, в распахнутой куртке, в шерстяной шапочке, съехавшей набекрень. С того дня, как Вадик узнал о том, что Ксения живет в этом санатории, он не находил себе места, сотни раз проигрывал в голове их встречу. Разузнал, где квартира и кабинет Ксении – и теперь метался от одного места к другому. Все же он пропустил ее приезд. Когда Вадик заявился в ее номер, баба Проня, няня Никитки, сказала, что Ксения на работе. Вадик наказал няне собрать вещи сына и его мамы, пару раз подкинул Никитку к потолку и был таков. Сейчас главным для него был разговор с Ксенией. Вадик понимал, что от того, как он поведет себя с ней, зависит будущее их семьи.
– Вадик? Как ты тут оказался? Кто тебе сообщил адрес?
– Как я тут оказался, это частный вопрос. Сейчас собирай вещи, реально, – и домой.
– Ты с ума сошел – у меня через десять минут начинается прием. Больные, должно быть, уже сидят в коридоре.
– Пошли, пошли, – Вадик потянул Ксению за рукав, в противоположную от лечебного корпуса сторону.
Неизвестно, чем кончилось бы это неравное противостояние, если бы на дорожке не показалась бегущая в месту борьбы Алина.
– Вадик, прекрати это безобразие. Куда ты тянешь Ксению? Отпусти ее сейчас же.
– И ты здесь? – изумлению Ксении не было предела. – Вы что, оба охотитесь за мной? Одна команда!
– Успокойся Ксюша, я все тебе объясню. Ты свободна?
– Я должна быть на приеме. Ни минутки нету.
– Ладно, беги к своим больным. Ты когда освободишься?
– В три часа.
Ксения заторопилась к лечебному корпусу, совершенно выбитая из колеи встречей с двумя людьми в неподходящем для них месте. Что они хотят от нее?
Приняв одного-другого больного, Ксения обрела утраченное равновесие. Работа захватила ее целиком, не оставила времени на размышления о странностях, творящихся вокруг. Она внимательно ощупывала места переломов, расспрашивала о перенесенных стариками болезнях, чтобы выявить противопоказания к тем или иным процедурам и назначить оптимальное лечение. В три часа выглянула в коридор – перед кабинетом никого не было. Ксения устало выдохнула – за последние месяцы она уже отвыкла от такой нагрузки.
Недалеко от кабинета, в зале, где стоял рояль, прохаживались Алина и Вадик. Они то присаживались на стулья, то подходили к окну, то бросали взгляд в глубину коридора, откуда должна была появиться Ксения. За прошедшие часы Алина смогла успокоить напарника, отговорить от безрассудных действий. В ее присутствии Вадик взял себя в руки. Выпил лекарство и стал вменяем: с его стороны было крайней самонадеянностью полагать, что Ксения послушно бросит все и последует за ним в город. Кроме того,
