Аким повалился на коврик из упругой «пенки» и тут же уснул спокойным сном младенца – словно и не дрых четверть века до этого. Кот же уснуть не мог. Как же, уснешь после такого. Он сидел, поджав колени, на смятом спальнике и курил, по сталкерской привычке, в кулак.
По небу медленно ползли звезды, перестраиваясь в незнакомые созвездия. Говорят, здесь можно увидеть чужое небо, будто смотришь с другой планеты. Вон две звезды слились в одну, сверкнули – и стали расплываться ядовито-красным пятном. А может, это просто плыло перед глазами от усталости. Нужно снова привыкать к Зоне. А Зоне нужно привыкать к нему.
Хотя как к этому привыкнуть… Вспомнилось, как мальчишками они впервые залезли за запретную территорию. Периметр большой, дыр в нем много, особенно для вездесущих малолетних разгильдяев. Так что залезть было нетрудно, да и не очень-то страшно поначалу. Что они знали тогда про настоящую Зону? Достаточно было самого запрета, чтобы захотелось во что бы то ни стало проникнуть туда – на глазах длинноногой, умопомрачительной красавицы Танечки. Их двое, она одна. Каждый пытается произвести впечатление крутого парня и даже не думает о том, что Танечке на них наплевать – ее интересуют парни постарше и желательно на солидной тачке. И два самонадеянных идиота лезут на тщательно охраняемую помойку, будто в хранилище государственного банка. Через час они уже забывают и про скучающую по ту сторону «колючки» Танечку, и про то, какие они крутые парни. Потому что другая дама являет им свой лик. Лик жуткий, как разложившийся чумной труп, как лицо самой Смерти, скрытое в глубине черного капюшона. Она смотрит на них в упор и обдает ледяным смрадом своего дыхания. Она выбирает. Глупые дети не знают еще, что она выбирает себе любимчика на этот вечер, они видят лишь приближающийся, искрящийся, как шаровая молния, радужный шар. Шар замирает в воздухе, и они завороженно любуются этим чудом. А после Зона делает выбор.
В тот день она выбрала другого. И потому Кот сидит сейчас здесь, посасывая сигарету за сигаретой, и не может отделаться от наползающих воспоминаний. Просто радужный шар, коснувшийся любопытного паренька. И его тело, расползшееся вдруг по поверхности радужной пленки, как узор на мыльном пузыре. Пух – пузырь лопается, и потрясенный Кот остается в одиночестве. Такое он больше никогда не встречал и ни от кого не слышал про подобное. Но никогда и ни с кем не делился увиденным. Даже не дал название этой ловушке. Словно не хотел признавать, что все это случилось на его глазах.
После такого сходят с ума. Возможно, это произошло и с ним: он стал сталкером. Будто случившееся с другом не отталкивало, а, напротив, притягивало его к Зоне. Все сталкеры психи. Не хабар им нужен, и даже не адреналин. Тут что-то другое – то, что трогает те струны, которые в большом мире спрятаны в самой глубине души.
Потому лишь там, на людях, он – циничный и острый на язык пройдоха, здесь же, наедине с Зоной, его пальцы нервно крутят монету-талисман, а губы беззвучно шепчут заговорные слова:
– Через порог переступаю, гадюкою выползаю, всем врагам рот затыкаю. Я не иду, а еду черным волом, чтобы у всех моих врагов язык стал колом…
Он так и не уснул. С рассветом растолкал Акима и молча наблюдал, как тот сонно складывает коврик, отряхивается, поправляет одежду.
– Ничего не хочешь сказать? – поинтересовался Кот.
– А? – Аким выпрямился, посмотрел на него покрасневшими глазами. – Идем в сторону Бердска.
– Об этом я уже догадался, – сказал Кот. – Хотя спасибо за доверие. Ценю. Я хотел спросить про то, что было ночью.
– А что-то было? – Аким напряженно посмотрел на сталкера.
Он не помнит. Может, просто разговоры во сне? Не такое уж редкое явление, особенно среди неврастеников.
– Да так, ничего особенного, – Кот вскочил, сунул руки в лямки рюкзака, подтянул, защелкнул поясной ремень. Хлебнул воды из фляжки, огляделся. – Готов?
Аким кивнул. Кот с сомнением прикинул маршрут. До Бердска по прямой – несколько километров. В нормальном мире расстояние небольшое. Но в Зоне своя география.
– Значит, так, – сказал он. – Мы с тобой сейчас – как богатыри на перепутье. Прямо идти нельзя. Эти места я помню – там дальше порченая земля, запросто порчу подхватить. Потом еще третий глаз вырастет…
– Правда – третий глаз? – простодушно спросил Аким.
– Или второй нос, – отозвался Кот. – На заднице. Это кому как повезет. Так что прямо мы не пойдем. Можно попробовать слева обойти. Но того пути я не знаю, ну его в баню. Остается двигаться вправо. Доберемся до железной дороги – попробуем вдоль нее… Правда, придется пройти через Лебедевку… Ну ничего, как-нибудь прорвемся.
– А что там такого, в этой Лебедевке? – спросил Аким.
– Болтают разное, – туманно ответил Кот. – Сам-то я после Сдвига там не был.
– А почему не пойти прямо по дороге? – Аким указал туда, где у километрового столба ржавел старый «КамАЗ».
– Потому что! – буркнул Кот. – Можно было бы по дороге – пошли бы по дороге. Только я не знаю никого из тех, кто бы по ней куда-то дошел.
Они побрели на восток. Ели по правую руку сменились высокими корабельными соснами. Кот невольно потянулся к саперной лопатке. Убрал руку. Пустое. Перед шатуном лопатой махать бесполезно. Надо надеяться на удачу да еще на статистику. Ну не может он две ходки подряд с шатуном встретиться. Не бывало ни с кем такого. Да еще говорят, мол, шатун в Зоне один был. Выходит, теперь шатуна нет.
Но оружие раздобыть было бы неплохо.
– Не отставай! – бросил он через плечо. Хотелось побыстрее проскочить шатуньи заросли.
Приблизились к дороге и залегли в десяти шагах. Кот внимательно осмотрел окрестности. Все вроде в норме. Но что-то мешало с ходу форсировать преграду.
– Почему мы боимся этой дороги? – тихо спросил Аким.
– Потому что мы боимся любых дорог, – терпеливо пояснил Кот. – Не для людей они в Зоне.
– А для кого? – Аким продолжал свой дурацкий допрос.
– Для смерти! – отрезал Кот.
И прикусил язык. Совсем он позабыл правила. Не говорят здесь такое. Даже не думают об этом.
– А как же железная дорога? Мы ж вроде к ней идем?
– То совсем другое дело… – начал было Кот, но заставил себя заткнуться.
Болтливый сталкер – мертвый сталкер. Жестом приказал Акиму: вперед! И стал наблюдать за тем, как парень движется в сторону дороги. Старое правило: новички вперед. Если там ловушка – ему вытаскивать на себе этого чудака. Нет, вроде ничего, прошел. Так откуда же это беспокойство? «Чуйка», она никогда не подводит. Выждал еще с полминуты и двинулся следом. Похоже, все в норме. Но назойливое беспокойство не проходило.
И тут он кое-что вспомнил.
– Скажи-ка, Аким, – присев на жухлую траву по другую сторону дороги, спросил он. – Ты лунатизмом не страдаешь?
– Чего? – удивился парень.
– А во сне разговариваешь?
– А, в этом смысле, – Аким кивнул. – Бывает. Только не я говорю. Голос.
– Голос?
– Ну я же объяснял – я посредник, медиум…
– И он всегда говорит правду, твой Голос?
Аким пожал плечами:
– Иногда он говорит непонятные вещи. Я видел записи в лаборатории, там снимали мой сон на видео. Но оба Сдвига он предсказал точно…
Кот молча скинул рюкзак, выдернул из ременной петли лопатку. Крутанул в руке пару раз. Сказал Акиму:
– Жди меня здесь. Если я не вернусь…
