раздражало Джошуа. Из неловкого положения его вывел Марсианин. Спросил:
– Ваша лавочка оборудовала лунный ресторан гравитаторами. Вероятно, на клипере они тоже установлены. Этим и объясняются фокусы с перегрузками. Я правильно понял, капитан?
Джошуа хотел ответить, что ничего не понимает в гравитационных реакторах, но заметил – мистер Марси смотрит не на того, кому задал вопрос. Внимательно следит за реакцией Симы.
Та, против обыкновения, не стала проявлять осведомлённость и даже отвернулась, будто бы для того, чтобы спросить у Портера: «Вы возьмёте с собой камеру, когда нас выпустят на грунт?»
Все они играли в какую-то сложную игру, правила которой оставались загадкой для капитана Росса. Он пожал плечами и пустил вверх поршень лифта-шлюза. Пока пассажиры один за другим покидали салон клипера, капитан лениво раздумывал над примеченными странностями. Если клипер действительно оборудован гравитаторами, зачем невесомость и перегрузки? Странная у Портера камера, открытый космос и холод ей нипочём. Сима, похоже, точно знает, есть ли на «Актеоне» гравитационный реактор. Не его ли она искала в машинном отсеке? Изабелла ведёт себя так, будто ждёт встречи с Вавиловым. Она его охмурить собирается?
Капитан сжал поручень лифтовой кабины так, что побелели костяшки пальцев. Горячиться не следовало. «Ничего это не значит, – успокаивал он себя, ожидая, пока не скользнёт в сторону цилиндрическая стенка шлюза. – Она со всеми так, не только с Вавиловым».
Проныли двигатели, щёлкнул фиксатор, Джошуа услышал, как в гулком кессоне:
– …и я хотела бы знать, мистер Вавилов, – чирикал голосок мисс Гилберт, – что заставило вас пойти на такой отчаянный шаг? Вам, должно быть, так одиноко здесь. Я знаю, что такое одиночество.
– Я не понимаю, – мямлил по-русски Илья Львович.
Вид у него был обалдевший. Даже беглый взгляд на хозяина лунного ресторана показал – в манерах мистера Вавилова за неделю затворничества произошли существенные изменения. На быка больше не смахивал Илья Львович, на капитана не исподлобья глянул, а зыркнул дико, как будто ожидал, что из лифта явится привидение.
Никто не спешил помочь актрисе найти общий язык с новым партнёром: Сима разглядывала кессонные шторки, Марсианин, присев на корточки, изучал пыль на полу, а Портер, хоть и заинтересовался диалогом, но с профессиональной точки зрения. Скалясь, держал мисс Гилберт и Вавилова в объективе камеры.
– Он не говорит по-английски, – сказал Джошуа Изабелле.
– Как это невежливо с его стороны, – обескураженно молвила Бэла.
Портер фыркнул, но удержался от реплики, был занят съёмкой.
– Я могу побыть вашим переводчиком, – предложил капитан, пожав Илье Львовичу руку.
– Спросите: не одиноко ли ему здесь? – попросила Изабелла, примеряя улыбку Сесиль Рутбергер.
– Мисс Гилберт передаёт вам привет от вашей бывшей супруги, мистер Вавилов. Джина интересовалась, не одиноко ли вам здесь, – перевёл капитан.
Илья Львович набычился, стал похож на прежнего Вавилова. Процедил сквозь зубы, щурясь:
– Передайте Джине, чтоб она провалилась ко всем чертям на хрен вместе с вами и с приветом, и чтоб ей там было так же весело, как мне здесь.
Сказавши это, Вавилов развернулся на месте и резво запрыгал по тоннелю прочь из кессона.
Уильям С. Портер, свистя от восторга, заснял бегство Вавилова, затем взял крупным планом лицо Изабеллы Гилберт.
– Что он сказал? – спросила та у капитана.
Тонкие брови её изогнулись дугами на беломраморном лбу.
Джошуа не вполне уяснил смысл ответа Вавилова, поэтому перевёл весьма вольно:
– Он сказал, что приглашает вас всех скрасить его одиночество и отобедать в ресторане «BlinOk», когда вы нагуляетесь по лунной поверхности.
– Он не очень-то любезен, – оскорбилась Бэла. – Мог бы и ответить на вопрос. Вас всех!.. Когда нагуляетесь!.. Капитан, я надеюсь, вы объясните мне…
– Зачем вы так, Джош? – шёпотом спросил Марсианин.
«Рэй понимает по-русски?» – мелькнуло в голове у Джошуа. Он процедил сквозь зубы: «Не ваше дело, Марси», – взял Бэлу под локоть и повлёк её к ближайшей шторке, говоря при этом:
– Не обращайте внимания, мисс Гилберт, я не слишком хорошо владею русским, поэтому мог неправильно передать кое-какие выражения. Я помогу вам надеть скафандр.
– Мне так легко, капитан, – щебетала мисс Гилберт, – как будто я воздушный шар. Если отпустите меня, я взлечу под потолок.
– Не отпускайте её, Джош, – издевался Свистун Дик. – Привяжите к ней что-нибудь для балласта, иначе её унесёт ветром и вам придётся пустить в ход зенитную артиллерию.
– Я уже говорила вам, что на Луне нет ветра, – вмешалась Хань Симен.
– Сима, чем читать лекции, покажите лучше, как влазить в эту штуку. Вы ведь всё знаете.
– Да, я знаю. Вот смотрите, Уильям, нужно нажать на эту и эту кнопки…
«Марсианин уже вышел наружу. Рекордное время. Точно, он пилот. Но почему-то сказал: я не пилот, я хуже. Что бы это значило?» – думал капитан, но размышления не мешали ему исполнять обязанности инструктора.
– Бэла, когда зажжётся зелёная лампа, вы нажмёте на пульте большую клавишу, створка откроется, и вы увидите лунную поверхность. Не торопитесь выходить, ждите меня, – наставлял он. – Я сейчас надену скафандр и помогу вам сделать первые шаги.
– Спасибо, Джошуа, – услышал он в ответ.
«Она назвала меня по имени!» – ликовал капитан Росс. Белые одежды сбросил и облачился в оранжевый лунный скафандр, побив собственный рекорд. Выскочил из шкафа, как чёртик из табакерки; мгновение, и мисс Гилберт, терпеливо ожидавшая в кукольной своей коробке, сделала первый шаг навстречу своему провожатому.
Что-то непонятное происходило с капитаном Россом. Благосклонность Изабеллы тому виной или слабое тяготение, но Джош в неудобном скафандре ходил, как по облакам. В голове шумело, словно после шампанского, настроение было безоблачное. Синее земное сияние не мертвенным казалось, а ласковым. И даже болтовня туристов перестала действовать на Росса раздражающе.
Портер подсмеивался над собственной неуклюжестью, в адрес Бэлы и капитана отпустил пару колкостей, но ни это, ни комментарии, которыми он сопровождал съемку, не испортили капитану прогулку по лунной поверхности.
Свистуна Дика взяла под опеку Сима. Диалог их больше напоминал разговор учительницы младших классов с воспитанниками во время экскурсии в планетарий, причём Хань Симен исполняла роль учительницы, а тридцатью малолетними лоботрясами был Уильям С. Портер.
Марсианин бродил вокруг станции молча, пейзажами не интересовался, в разговорах не участвовал. Казалось, больше всего его занимают кожухи ресторанного оборудования и пристыкованный к одному из посадочных узлов клипер. Впрочем, и свободный портал был им осмотрен тщательно.
– Хотите его заминировать? – спросил Портер.
Марси ответил неопределённым ворчанием, и Свистун Дик снова переключил всё внимание на Симу.
Прогулка подходила к концу.
– Мне хорошо здесь, – сказала Изабелла Гилберт, оказавшись лицом к лицу с капитаном.
Джош услышал: «Мне хорошо с вами». Он стал искать слова, подходящие для такого случая, и, как ему показалось, нашёл, но произнести не успел.
– Капитан, мне кажется, пора заканчивать, – сказал Марсианин.
Джош с неохотой повернулся к нему – ответить колкостью, но сообразил, что Марси, пожалуй, прав. «Что со мной? – удивился Джош, посмотрев на часы. – Десять минут лишних».
– Я зверски проголодалась, – игриво пропела Изабелла, но очарование было разрушено.
Не Сесилия разговаривала с Джошуа Россом; Изабелла Гилберт, известная актриса реал-видео, дурачила простоватого капитана клипера.
За обедом капитан молчал, к разговорам не прислушивался. Обиженная таким невниманием Бэла попыталась разговорить Вавилова, но не получилось, тот либо не понял, что обращаются к нему, то ли
