предстояла зима. И большие траты на прием Ричарда Ативернского со свитой.
Анелия смотрела на себя в зеркало — и видела темные волосы, смуглую кожу, блестящие глаза…
Она красива.
Очень красива.
И способна очаровать кого угодно. Но сможет ли она?
Ричард, говорят, тоже красавец. Недостатка в женщинах у него нет. Что, если она не справится?
Анелию больше беспокоило, что с ней случится в этом случае. Потому что иногда она ловила на себе взгляд шута — и ее передергивало от холодных светлых глаз. Что с ней станется, если она не угодит этому страшному человеку?
О муже, которого убили, Анелия даже не вспоминала. А если и думала иногда, то с досадой. Он-то умер. А вот она — жива. И у нее может быть куча проблем из-за этого идиота.
О том, что именно она вешалась Лонсу на шею, Анель благополучно забыла. Как и о многом другом. О страсти, о клятвах…. Какое это имело значение?
Важен был только приезд Ричарда. И сможет ли она его очаровать.
Должна.
Она очень постарается.
Личный королевский шут Гардвейга 12-го, он же граф Альтрес Лорт, он же молочный брат короля, выслушивал доклады от своих подчиненных.
В принципе, его все устраивало. Ричард двигался к границе. Безопасность ему Альтрес обеспечит. В королевстве все более-менее тихо.
Не радовал только отчет личного докторуса Гарда.
Судя по словам пилюли, жить брату оставалось максимум лет десять. Нездоровая кровь, язвы на ногах, дурная желчь…
Альт не слишком хорошо в этом разбирался. Зачем?
Важно другое.
Нужен кто-то, кто пооддержит королевство в трудную минуту. Пока сын Гарда не сможет удержать власть. Если он еще пошел в отца….
Самому Гарду власть досталась в пятнадцать. Он справился, но какой ценой….
Никому и никогда не рассказал бы Альт, как утешал Льва Уэльстера, а тот, вцепившись в свои золотые волосы, едва не выл.
Все расползалось в руках, как грязная тряпка, страна была полна заговорщиков, на Гарда покушались раз шесть только за первые два месяца правления — и уцелели они чудом.
Что будет при маленьком ребенке?
Да, Гард повывел заговорщиков. Но…
При малолетнем короле должна быть сильная мать. А Милия…
Она хорошая. Добрая. Но — курица. Ей самой защита нужна. Она до сих пор уходит, если Гард утверждает смертные приговоры. Куда это годится? Каким она буудет регентом?
А кого еще назначить?
Его — нельзя. Герцоги… ну там свои проблемы.
Если только договориться с Эдоардом — и подписать договор о взаимопомощи в Ативерной. Чтобы за спиной младенца незримо маячил призрак другого короля. Это будет кстати.
А на престол Уэльстера Рик претендовать не будет. У него две сестры — и все. Ему и Ативерны хватит.
Брак нужен.
Поэтому и Анелия пока нужна.
А так…. Альтрес давно устроил бы ей несчастный случай. Не любил он блудливых кошек. Тем более при власти.
Эдоард Восьмой тоже не был счастлив. К нему на прием прорвалась дочка.
Хотя прорвалась — это не то слово. Пропустили и проводили. Попробовали бы не сделать так…
Очень давно Эдоард разрешил пропускать Амалию, Джеса, Джайса — без доклада. Джайс был его другом. Самым близким. Амалия же и Джес… официально они считались племянниками королевы. То есть — почти родня.
Амалия.
То есть она-то думала, что племянница. Но — дочурка.
Родная, любимая… копия Джесси. Хотя и его черты тоже встречаются.
Тот же упрямый подбородок, но губы — Джесси. Рисунок бровей и манера вскидывать голову — его. А вот глаза — матери. Синие, яркие…
— Что случилось, малышка?
— Дядя Эд…
— Да?
Эдоард вышел из-за стола, обнял дочку, усадил ее в кресло…
— Рассказывай, что случилось, заинька. Я думал вы с Питом уже в деревне. Город — не лучшее место для беременной женщины.
— Мы и хотели. Но…
— Что — но?
— Дядя, мне кажется, что у Джеса серьезные проблемы.
— Вот как?
Эдоард поднял брови.
Старшего сына он любил. И принимал его дела близко к сердцу.
— Дело в том, что ко мне приехал докторус, которого Джес послал в Иртон. Ну, когда узнал, что его корова беременна…
— И?
— У нее был выкидыш.
Эдоард вздохнул. Опять Джесу не повезло. В очередной раз.
— А она жива?
Амалия кивнула.
— Да. Но… она странно веддет себя.
— то есть?
— Крейби — это докторус, сказал, что она буквально выгнала его из поместья.
— Почему?
— Она пришла в себя, спросила, как ее лечили — и коогда Крейби рассказал ей — приказала убираться и никоогда больше не попадаться ей на глаза.
— Ну и что тут удивительного?
— Ну…
— ты же знаешь Лилиан…
— Вообще-то мы с ней виделись раза два….
— Я не больше. Но поверь мне — это нормально. Лилиан весьма неуравновешена.
— Может быть. Крейби сказал, что она выгнала управляющего за воровство…
Эдоард нахмурился. Это было серьезнее. Но только чуть. Ну, выгнала. И что?
— Полагаю, за зиму она без управляющего не умрет. Сейчас ехать туда уже поздно. А весной я попрошу Августа. Пусть навестит дочь.
— Хорошо. Вдруг она сошла с ума?
— тогда Джесу будет очень плохо.
Эдоард вздохнул. Безумие жены не считалось поводом для развода. Если так получилось — это тебя наказал Альдонай. Терпи и молись.
Только вот Джеса это вряд ли утешит.
— Весной я пошлю туда кого-нибудь. А ты езжай спокойно в деревню. Тебе вредно волноваться.
