жизни, но не может сказать ей об этом. Николь возненавидит его навсегда, если узнает об обмане. И, видит бог, он не посмеет винить ее!
Кто мог предположить, что эта игра зайдет так далеко!
Но теперь не время для сожалений. Поздно. Она стала его женой. Замужней женщиной… Но еще не знала об этом. Он собирался заставить ее захотеть стать тем, кем она стала, и уже после этого раскрыть карты. И теперь ему больше ничего не оставалось, как довести дело до конца.
Сегодня, выйдя из ванной, Патрик уловил проблеск желания в глазах Николь. Это открытие так поразило его, что он едва сдержался, чтобы не наброситься на нее. Но каким-то образом ему удалось сохранить невозмутимость, проигнорировав этот невольный призыв.
И вот он лежит рядом с ней в постели. Чудо… или, возможно, самая большая ошибка его жизни? Он никогда не собирался быть фиктивным мужем! Он хотел быть настоящим, из плоти и крови, пылким любовником, хотел показать ей, что они созданы друг для друга…
Но нельзя рисковать. Нужно ждать и наблюдать, притворяясь равнодушным. Может быть, она подаст ему знак? Патрик знал, что Николь любит его, но мог только мечтать, что когда-нибудь она будет хотеть его так же сильно, как он хочет ее в эту минуту.
Придется играть свою роль до конца.
Николь шевельнулась и, обхватив руками подушку, прижалась к ней щекой. Ее губы приоткрылись, как будто приглашая, и Патрик стиснул зубы, удерживая стон желания. Она выглядела как ангел, но была так соблазнительна!
Он смотрел на нее и чувствовал, как его контроль над собой ослабевает. Всю прошлую неделю ему удавалось держать себя в руках. Но сейчас он балансировал у опасной черты.
Маленькая рука на подушке шевельнулась, как будто подавая знак. Он смотрел на любимое лицо. Спящая сирена. Проклятье! Первая брачная ночь! Но имеет же он право хотя бы прикоснуться к своей жене? Или нет? Потянувшись, Патрик запечатлел осторожный поцелуй на ее губах и уже не смог отодвинуться. Он медлил, вдыхая чистый запах ее волос, сладкий аромат кожи.
Николь издала слабый звук, и он догадался, что ей что-то снится. Что же она может видеть во сне?.. Ее губы раздвинулись в улыбке, и острое вожделение пронзило его тело, так что на лбу выступили капельки пота. Патрик сжал кулаки.
— Любимая, — шептали его губы, — надеюсь, ты поймешь, что любишь меня, прежде чем узнаешь, что я натворил…
Николь проснулась, чувствуя приятное тепло, и тут же смущенно нахмурилась.
— Доброе утро, — раздался низкий голос над самым ее ухом.
Она тряхнула головой, стараясь прогнать остатки сна, и, повернувшись, наткнулась взглядом на лицо Патрика.
— Доброе утро, — повторил он, улыбаясь. — Хорошо спала?
— Что происходит? Почему я…
— Почему ты прижалась ко мне? — закончил он, все еще продолжая улыбаться.
Она села, опершись о подушку.
— Да. Почему?
Он приподнялся на локтях.
— Об этом надо спросить тебя. — Он быстро взглянул на нее, приподнимая темную бровь. — Я как лежал, так и лежу.
Николь покраснела. Она была смущена и раздосадована.
— Ты замерзла? — спросил он.
— Замерзла? — рассеянно повторила она. Да, наверное ей было холодно. — Прости. Надеюсь, я не очень стеснила тебя.
Легкая тень промелькнула на его лице.
— Если честно, мне понравилось спать с тобой.
Эта шутка мгновенно сняла ее напряжение.
— Спасибо за комплимент.
И вдруг неожиданно для самой себя Николь пригладила его спутанные волосы.
— Ты такой симпатичный утром, — улыбнулась она.
Он чуть подвинулся, чтобы лучше видеть ее лицо.
— Ты уверена, что хочешь вставать? Еще рано.
Она испытывала непреодолимое желание нырнуть под одеяло и свернуться калачиком рядом с Патриком, может быть, даже прижаться к его груди. Но разве она могла позволить себе это?
И вдруг ей захотелось похулиганить. Николь перегнулась через него, делая вид, что хочет посмотреть на часы.
— Который час? — спросила она без всякого интереса.
Когда ее груди коснулись его, ей показалось, что она слышит тихий стон.
— Еще рано, — отозвался он.
Она вздохнула и лениво потянулась.
— Ты прав. Может, действительно стоит поспать еще немножко? — Она покосилась на свою половину постели. — Но там так холодно…
— Мне перебраться туда, чтобы согреть тебе место?
— Нет, боже упаси! Лучше я останусь здесь…
— О, ради бога, если хочешь… — Он повернулся на бок, похлопав по одеялу рядом с собой.
— Ты не думаешь, что это нехорошо? — вдруг спохватилась Николь.
Она сама не понимала, почему ведет себя так необдуманно, но ей было так уютно рядом с Патриком. Натянув одеяло, она прижалась к нему, раздумывая, оценит ли он это движение как поиски тепла или….
Он обнял ее за талию.
— Теперь теплее? Спи!
Но близость Патрика отнюдь не навевала сон. Николь положила руку на его ладонь, и их пальцы переплелись. Она слышала тяжелые удары его сердца. Или своего собственного?
— Ник? — спросил он.
— Да? — прошептала она.
— Я… — Звонок телефона не дал ему закончить. — Извини, — сказал он с раздражением, — наверное, это мой управляющий.
Интересно, кто это может звонить в такой ранний час, нарушая уединение их медового месяца, раздраженно подумала Николь и вдруг побледнела, увидев выражение лица Патрика.
Обворожительная улыбка заиграла на его губах, и она поняла, что это Венера.
— Нет, ты не разбудила меня, милая! — проворковал он бархатным голосом. — Я как раз думал о тебе.
Он сделал паузу и хихикнул. При этом звуке, таком нежном, полном намека, Николь залилась краской. Патрик быстро заговорил по-французски, наверное, о чем-то очень интимном.
Она дотронулась до его руки, но прошло несколько минут, прежде чем он обратил на нее внимание.
— Секунду, милая! — наконец сказал он и, прикрыв трубку, посмотрел на Николь. — Венера не знает, что мы в одной комнате… Ты понимаешь? Шепни, чего ты хочешь…
Николь обиженно пожала плечами.
— Извини, — сказала она негромко. — Может, мне уйти?
— Пойди прими душ. Скоро принесут завтрак.
Войдя в просторную ванную комнату, она стянула пижаму и глубоко вздохнула. Ее преследовал запах Патрика. Приятный запах. Мужской.
Николь встала под душ и пустила ледяную воду.
Когда она вернулась в комнату, Патрик все еще говорил по телефону. Он посмотрел на нее и
