Ее отвлек звук, донесшийся от подножия холма, где сквозь дымку проступали очертания островов, напоминавших отсюда горсть разбросанных камней, некоторые размером с кулак, на котором ютится одно- два дерева.
— Я не была здесь много лет. И успела забыть, какая здесь умиротворяющая атмосфера. — Она повернулась к Джереми, в глазах ее блестели слезы. — Спасибо. Ты даже не представляешь, как это для меня важно.
Он смущенно опустил глаза, понимая, что она говорит не о пейзаже.
— Да ладно. Не вопрос.
— Надеюсь, мы сможем еще это повторить.
Джереми продолжал смотреть под ноги. После осенних дождей зеленый мох толстым пушистым покрывалом застелил землю. В этот миг Джереми хотелось лишь одного: упасть в его мохнатые объятия и закрыть глаза.
— Даже не знаю, — ответил он уклончиво. — Я в последнее время так занят. Все школа да работа, сама понимаешь…
— Понимаю.
— Мой шеф и так был не в восторге, когда я попросил отгул на сегодня.
— Хорошо. Но тогда, может, поужинаем как-нибудь вместе?
— Может быть, — сказал Джереми неуверенно. — Но обычно по вечерам я бываю с отцом.
Он наконец поднял глаза и увидел боль у нее на лице. Но она изо всех сил постаралась ее скрыть.
— Кстати, как поживает отец?
— Хорошо. Его назначили региональным менеджером.
— И неудивительно. Ведь он приложил столько сил, чтобы этого добиться.
— Плохо лишь то, что теперь он больше времени должен проводить в разъездах.
Участок Рэнди охватывал западную часть штата Вашингтон, а многие кабинеты врачей и клиники, куда он регулярно звонил, находились в сотнях миль друг от друга.
— Ну а ты? Чем ты теперь будешь заниматься? — спросил Джереми.
— Ты имеешь в виду работу? — Она улыбнулась. — Пока не знаю. Сначала нужно подыскать жилье.
— То есть ты планируешь остаться здесь?
Казалось, ее удивил этот вопрос.
— Конечно. Почему бы и нет?
Он пожал плечами. Часть его хотела, чтобы она осталась, а часть предпочла бы, чтобы мать держалась подальше. Но в большей степени он был смущен.
— Единственное, что держит меня здесь, это ты. Я хочу, чтобы мы хоть немного времени проводили вместе. — Неприкрытая просьба, прозвучавшая в ее голосе, заставила его поморщиться. — Скоро ты поступишь в колледж и уедешь, а я так по тебе соскучилась.
«Да неужели? И кто же в этом виноват?» — едва не вырвалось у него. Он нахмурился, стараясь сдержать слезы, которые так и норовили брызнуть из глаз.
— Я пока не решил насчет колледжа. Возможно, я пропущу год, попутешествую.
Она взглянула на него с недоумением.
— Дениз сказала, что ты метишь в Лигу плюща.
Джереми насмешливо фыркнул, делая вид, что для него это не так уж важно, хотя на самом деле он уже повсюду разослал заявки и последние месяцы только об этом и думал.
— Посмотрим еще, как я пройду отборочный тест.
— Возможно, я могла бы тебе помочь. Я была кем-то вроде неофициального репетитора в Пайн Ривер. Они все называли меня училкой. — Она улыбнулась, что его отчасти шокировало: он и не допускал, что у нее могли остаться хорошие воспоминания об этом месте. — Я понимаю, что это несколько другой случай. Женщины, с которыми я занималась, готовились сдавать тест по программе средней школы, а ты… — Она запнулась. — Так что еще не понятно, кто кого будет учить. Но я могла бы поспрашивать тебя по пройденному материалу.
— Мне не нужна твоя помощь, — сказал он резче, чем хотел.
Эллис умолкла. Деревья вокруг потрескивали, будто от статического напряжения, приносимого ветром с моря. Зелень хвои оттеняла ярко-желтые вкрапления лавра и тополей, которые его шеф, мистер Барбор, называл сорными деревьями, и это означало наступление бабьего лета. В небе над головой сложился барельеф из перистых облаков, а камни-голыши и наст из веток наводили на мысли об осколках древней цивилизации.
— Я буду делать это не только для тебя, но и для себя тоже, — сказала она наконец так мягко, что он почти не почувствовал дрожи в голосе.
— Спасибо, но все эти годы я прекрасно обходился без тебя.
Она покачала головой, и глаза ее наполнились слезами.
— Но ведь я по-прежнему твоя мать.
— Да неужели? У меня уже когда-то была мать, — парировал он. — Она пекла печенье и укладывала меня спать. А ты? Тебя я даже не знаю.
Она выглядела такой опустошенной, что Джереми почти пожалел о своих словах.
— Я никогда не переставала любить тебя, ни на секунду, — сказала она.
— Я знаю только, что тебя не было рядом! По ночам я плакал в подушку, мне так тебя не хватало. — Теперь и у него предательски защипало в глазах, и по щекам хлынули горячие, горькие слезы. Он яростно вытер нос рукой. — Я ведь был совсем еще ребенком. Почему ты не подумала об этом перед тем как?.. — Спазм в горле не дал ему договорить.
Боль исказила ее лицо.
— Мне очень жаль, Джереми. Я не хотела, чтобы все так вышло.
— Ты говоришь так, словно это произошло случайно. Но не забывай, я был там. Ты не думала обо мне, когда решила сбить мистера Уайта. Ты думала о Дэвиде. Ты предпочла мне
Воспоминание, которое он так тщательно похоронил, вылезло наружу, как отвратительное, полуразложившееся нечто, восставшее из могилы и захватившее его в плен.
— Все было совсем не так, — сказала она. По ее щекам текли слезы. — В тот момент я была не в себе. Может быть, сейчас и кажется, что я оправдываюсь, но это действительно так.
— Если бы ты действительно переживала за меня, то ушла бы и оставила меня в покое!
— Пожалуйста, Джереми…
Эллис положила руку ему на плечо, но он стряхнул ее, отвернулся и зашагал в сторону машины. Но не успел он пройти двадцати футов, как поскользнулся на мокрой листве, потерял равновесие и, больно ударившись, упал на спину. Мать испуганно вскрикнула и подбежала к нему. Джереми так и остался лежать на земле, снизу вверх с укором глядя на нее, словно это она была виновата в том, что он упал. Не обращая внимания на протянутую руку, он поднялся, стряхивая с джинсов грязь и прилипшие листья. Лицо его было непроницаемым.
— Надеюсь, мы закончили? Я хочу домой, — сказал он монотонным, тусклым голосом, изменившимся до неузнаваемости.
Эллис завезла Джереми домой и медленно поехала к мотелю, в котором остановилась. Она еще раз прокрутила в голове встречу с сыном. Могла ли она сделать что-то иначе? Быть более откровенной с ним, вместо того чтобы последовать совету Дениз и не торопить события? Так или иначе, она сомневалась в том, что это что-то изменило бы. Джереми страдал и злился, и никакие оправдания или объяснения здесь не помогли бы. Только время сможет залечить эти раны. А пока ей остается только набраться терпения, своим ненавязчивым присутствием давая ему понять, что если раньше ее с ним и не было, то сейчас она рядом.
И все же ей было больно оттого, что ее отвергли. Теперь Джереми казался еще дальше от нее, чем когда она была в тюрьме. Тогда у нее, по крайней мере, была надежда на счастливое воссоединение.
