– Сталин железом и кровью старую Россию переломал и новую страну создал, где простой человек совсем другое положение имеет. Лучше сказать, будет иметь в дальнейшем. Сейчас все только начинается. Простому человеку сейчас трудно, но он ведь помнит, как раньше было и на светлое будущее надеется. Он Сталина поддержит и свой пример другим трудящимся покажет. Это европейским капиталистам – смерть. Они нам этого не могут простить. Поэтому нападут.
– Батя, ты про Сталина никогда хорошо не отзывался.
– Про таких больших политиков трудно отзываться хорошо или плохо. Все в них есть. Я ведь много ночей в сомненьях мучился и прямо скажу, советскую власть осуждал. А сейчас вижу, что она на прямую дорогу выбралась. Ведь невероятные достижения, сынок! Где это видано, чтоб индустриализацию громадной страны провести за пять лет!? А это не сказки. Она ведь и до нас дошла: в МТС целая рота тракторов районные земли пашет. Всего пятнадцать лет назад в окояновском уезде ни одного трактора не было. Верунька Бусарова неделю назад в районной больнице загибалась по женскому делу – из Горького за ней аэроплан прислали. Это как? Разве это не надежда? А грузовики за урожаем приезжают? А электричество по району бежит? Конечно, все еще в самом начале. Но начало обнадеживает.
Говорили долго за полночь и Севка набирался от отца того понимания крестьянской жизни, которое может появиться только у человека много повидавшего. Старший Булай мог сравнивать прошлую и сегодняшнюю жизнь, оценивать пройденный этап советской власти и взглянуть на него крестьянскими глазами. Он не был безоглядным обожателем этой власти и ее вождя, но трезвым своим рассудком видел, что впервые в русской истории государство своей огромной силой пришло на село и вдыхает в него новую жизнь. Всяким оно было по отношению к земледельцу. Было и жестоким, было и нерасчетливым. Но сегодня оно заботилось о том, чтобы земледелец работал продуктивно, и этого нельзя было не замечать.
На следующий день Севка отправился в Окоянов. Он нарочно не стал искать оказии подъехать и решил пройтись пешком, чтобы приготовиться к разговору с Настей. Несмотря на молодое свое легкомыслие и неумение глубоко понять последствия своих поступков, Булай все же предчувствовал, что разговор будет тяжелым. Не зря тетка Анна предупреждала его об особой душе девушки, о ее хрустальном сердечке. Как ни старался Севка сосредоточиться и наметить план разговора, у него ничего не получалось. То его доводило до озноба ожидание Настиного взгляда, то он вспоминал жаркие ночи с Волей и наполнялся жаром желания, то мысли улетали как воробьи к серому небу, ронявшему на поля редкий снежок вперемешку с каплями дождя.
Наконец он достиг знакомой калитки. Дом Дружининых стоял в глубине участка, от калитки к нему вела узкая тропинка на которой была видна только одна цепочка следов. Занавески на окнах были задернуты, из трубы едва заметно парил белый дымок.
«Кто-то дома есть» – подумал Булай и быстрым шагом преодолев расстояние, взбежал на крыльцо и постучал в дверь. Дом ответил тишиной. Севка снова постучал и стал ждать. Наконец в коридоре раздалось медленное шарканье шагов, дверь отворилась и он увидел тетку Анну.
Женщина сильно изменилась. Она словно ссутулилась, лицо ее похудело, карие глаза смотрели скорбно и неприветливо.
– Здравствуй Сева – сказала она тихим голосом – зачем ты пришел?
– Я хотел поговорить с Настей.
– Поговорить? Ты два месяца не давал о себе знать. Наверное, не хотел говорить. А сегодня что-то случилось?
– Да, но я хотел бы лично….
– Нет, Сева. Лично ты с ней говорить не будешь. Она не для таких, как ты. Прости, что я ошиблась и не распознала тебя сразу. Если бы распознала, то в тот же день попросила бы нас не беспокоить. А ты обеспокоил. Ох, как обеспокоил! Уходи. Тебя здесь не ждут.
– Тетя Анна…
– Какая я тебе тетя. Ты человек бессердечный или безголовый. Не знаю, где правда. Я родней такому быть не хочу. Все, прощай.
Дверь за ней захлопнулась.
Севка понурив голову побрел прочь от дома. На душе его скребли кошки, в голове мелькали обрывки бессвязных мыслей. Он понимал свое ничтожество и не мог ничего возразить.
Все-таки они встретились. После разговора с матерью Насти Севка потерял покой. В душе его шевельнулись воспоминания о недавних днях душевного блаженства с Настей и ему нестерпимо захотелось повидаться с девушкой. Студенческие каникулы были длиннее праздников и когда город вышел на работу, он пришел к пошивочной мастерской. Парень появился рядом с заведением ближе к концу рабочего дня и терпеливо дожидался появления Насти. Наконец она вышла в группе портних и сразу увидела его. Слабо улыбнулась и подошла.
– Здравствуй, Настя, прости меня – с самого начала выпалил Севка.
Настя достала из сумочки наручные часы и протянула ему:
– Вот, возьми. Теперь они не мои.
Севка взял часы. Действительно, история должна иметь логическое завершение.
– Я хочу объяснить тебе, что случилось.
– Ты бросил меня, вот и все, что случилось. Наверное, не просто так бросил. Причина имеется.
– Да, Настя, я сошелся с другой девушкой. Как это случилось, сам не пойму. Будто не я это был.
– На совсем сошелся, или как со мной?
По Настиному лицу текли слезы.
– Ты прости меня, я не знаю, как тебе описать.
– Ты уже все описал. Сошелся с другой девушкой. Раз сошелся, значит, это твоя судьба. Будешь, наверное, с ней семью строить.
– Ну, что ты говоришь, я не думал об этом.
– А я подумала. Будешь строить. Счастья тебе.
– Я тебе тоже желаю…
– Давай прощаться, Сева. Я, наверное, уеду отсюда. У меня в Муроме тетка живет. Там тоже работа есть. А здесь ни на что смотреть не могу. Прощай.
Настя пошла, глядя себе под ноги. В ссутулившейся ее спине читалась боль и унижение обиженной души. Души, открывшейся навстречу любви и получивший беспощадный удар. Севка смотрел ей вслед и его раздирали противоречивые чувства. Где-то на самой окраине его сознания свербила мысль, о том, что он совершил огромную ошибку. Но молодой его разум и неопытная душа не обращали внимания на эту мысль. Воля своим теплым телом и страстным чувством заслоняла весь белый свет.
Силы небесные не делают скидок на неопытность и молодость. Поступок против совести наказывается всегда, только расплата, бывает, приходит не сразу. Севка не знал, что в тот самый момент, когда он разговаривал с Настей, в дверь Волиной комнаты в Ветошкино постучали и вошел Колосков. Точно также, как и Воля, Владимир Дмитриевич не остыл в своих чувствах и настал момент, когда он не смог больше сдерживаться. Он приехал в пустой техникум, и пришел к Воле переполненный ожиданием чуда. Он знал, что она примет его. И она приняла, потому что ждала его прихода. Они сразу же слились в единое целое и комната наполнилась их шумным дыханием.
