похоронил Айгена, дядьку с теткой... Дрон, кузнецов младший, сказал бы с ухмылкой, что до ста лет все равно никому не дожить и что девки нарочно прикидываются грустными, чтобы их утешали. И еще уточнил бы, как именно следует утешать... Эх, и где сейчас сам-то Дрон? Нет, не буду я ничего такого делать. И вообще, нам еще завтра идти.
...А потом что? Допустим, дойдем мы до этого Ника, о котором сам Айген говорил, что он хоть и великий Хозяин, сильнее всех здешних, но со свистом в голове. Допустим, не прогонит он нас обратно в Лес. А дальше-то что?! А вдруг ему Яна самому понравится? Скажет: оставайся при мне, красотка, а ты, малый, катись куда покатит... Ладно, с ожесточением сказал он себе. Зато жива будет.
— Ты что? Случилось что-то?
Виту и тетя говорила, что у него все мысли на лице нарисованы.
— Огонь надо развести, — озабоченно сказал он. — Сиди-сиди, отдыхай еще, а я займусь. Давай еще попить сделаю... без медведя, не бойся!
Вит небрежно хлопнул по бутыли, звякнув кольцом о хрусталь, и дважды прищелкнул пальцами.
— Сейчас будет.
— Что будет?
— Ничего страшного. Сама приползет.
Яна смотрела, как по траве сам собой, будто камешек по льду, скользит поднос с новой бутылью. Нахмурила красивые брови.
— Непонятно. Рыба из пруда, вино — из яблок. А остальное? Вот это? — она показала на миску с остатками овощей.
— Из пруда? — Вит усмехнулся. — А ты прикинь, если бы тебе сказали поджарить рыбки, сколько бы времени ты ее чистила да жарила?
— Но... Значит, тут где-то есть печь, и рыба в ней уже сидела, горячая? Нас дожидалась? А если бы мы не пришли?
Вит покрутил головой. Вот девчонка! Все-то ей объясни на пальцах.
— Понимаешь, — рассудительно сказал он, — это вход. Мощный вход. Мир, он не везде одинаков. Некоторые Слова везде действуют, и без ключей даже, и без колец. Лучше их не говорить вообще. А возьмем, к примеру, Хозяйский Лес — там Слова сильнее, но точно не известно, какое как подействует и получится ли противоклятие. Потому и сказано: нам не дано предугадать, как Слово наше отзовется.
— Знаю.
— Умница. Так вот, в каждом Хозяйском Лесу есть входы.
— Куда входы?
— Господи! Никуда. Просто так называются. Там, где вход, Слова действуют как надо. Что захочешь, то и получишь. А которые не надо — не действуют. Только добраться до входа трудно.
— А почему...
— Погоди, дай я с огнем закончу. Сделаю кольцо во-от такое, — он очертил пальцем круг, охватывая и яблоню, и пруд. — И те кустики захвачу.
— А трава не загорится?
— Не должна, — серьезно ответил Вит. — Смотри!
Здесь, у самого входа, да еще после еды и вина, он почувствовал себя абсолютно всемогущим. Даже и мысли такой не было, что огненное кольцо может у него не получиться. И вправду: желтые язычки пламени заплясали в сумеречном воздухе, над самой травой, держась друг за друга и более ни за что, отразились в Яниных глазах. Огненная лента вытянулась, изогнулась дугой, стянулась в петлю, конец сросся с началом.
— Вот. Они всю ночь будут гореть. Никто нас не тронет.
— Ой. А что горит?
— Воздух.
Яна недоверчиво покачала головой.
— Ну ладно, не знаю что. Это волшебный огонь. Он не очень горячий. (Вит быстрым движением захватил в горсть один огонек, тут же тряхнул рукой и подул на ладонь.) Нет, вообще-то горячий. Но не такой, как настоящий. Главное, псы не сунутся. Что ты спросить хотела?
— Почему здесь никто не живет? Если тут все можно получить вот так, запросто?
— Ну ты спросила. — Вит мотнул головой, отмахивая волосы с лица. — Кто же тут будет жить? Сюда через Лес надо добираться, а это — ты сама видела, как. Кто сюда сунется?!
— Другие Хозяева?
— Это да, мы такие. Но Хозяева в одном месте редко живут. Когда все есть — это, конечно, хорошо, но ты представь — каждый день одно и то же... и рядом никого... (Он осторожно пододвинулся к ней вместе с подушкой.) И поговорить не с кем... даже Хозяину грустно станет...
Она будто не слышала.
— Сеном пахнет. Ты не чуешь?
— Сеном? Да нет, тебе кажется. Это цветами, с луга. — Но теперь он тоже почувствовал упоительный запах скошенной травы.
— А тут точно никто не живет?
— Точно. Из людей никого. Демоны — есть, конечно. Которые ключам повинуются.
— А раньше ведь жили.
— Почему ты так думаешь?
Яна посмотрела на него, как на недоумка.
— Яблони кто-то сажал. Пруд этот — выкопанный. И там, где мы бежали, иван-чай растет.
— И что?
— Он на пожарищах растет.
Виту стало страшновато. Но не очень. Устал он бояться за последние сутки, да и чего бояться у входа, в огненном кольце?
— Ну, может быть. Айген говорил, входы иногда перемещаются. Может, раньше здесь обычное место было. И Леса не было... — Он зевнул. — Давай-ка спать. Завтра вставать рано.
Раздеваться Яна не стала, только стащила с ног башмачки. Они лежали на огромной мягкой кровати, как на стогу. Дурак, и зачем такую большую кровать вызвал?! Хоть крестом руки раскинь — и то ее случайно не коснешься...
Вит посмотрел в щель между занавесями: черная масса яблоневых листьев, два яблока, будто две луны... Поднял палец, указал точку — в черной кроне вспыхнула белая звездочка. Потом еще одна, синеватая. И еще одна...
— Красиво.
— Нравится? Я потом их погашу, чтобы спать не мешали.
— Нет, оставь пока.
— Ладно.
— Вит?
— М-м?
— А правда, что раньше весь мир был, как эти... входы? Что везде можно было колдовать?
— Сказки, — лениво ответил Вит. — Все наоборот: сначала никаких входов не было, а потом они появились. И входы, и Леса вокруг них. Кто-то из Хозяев зарвался, призвал демонов, а прогнать не смог. Так они в нашем мире и остались.
— А еще говорят, что в Лесах живут духи мертвых... что это их владения. Это правда?
— Враки, суеверия. Нет тут никаких духов, только демоны. Жалко, яблоки еще кислые. Хочешь яблочко?
Яна уже спала. Пошевелилась, пряча локоть под атласное одеяло.
Вит отодвинул полог, выглянул наружу: огненное кольцо отражалось в черной воде, за ним ничего не было видно. Поразмыслив, он поднял с земли шкуру. Мех промок от росы, пришлось бросить и вызвать новую. Самому же надо чем-то укрыться, ночь холодная.
