Впереди катила его золоченая, роскошная карета, в которой покачивались на мягких подушках Потемкин с Морозовым, за ней массивный рыдван с личным поваром и дорожными припасами; замыкал шествие десяток лейб-гусар в зеленых доломанах и меховых шапках с красными шлыками, во главе с ротмистром.
Ночевали на почтовых станциях, приводя в неописуемый трепет их смотрителей. Во время короткого отдыха, светлейший бражничал с Морозовым и ротмистром, отличавшимся необычайной стойкостью в выпивке, в громадных количествах поедал редьку и квашеную капусту, а между делом играл с офицерами в карты.
Двигались достаточно быстро и без особых приключений, если не считать выбитых ротмистров зубов у нескольких нерадивых смотрителей, да зарубленного гусаром конокрада, пытавшегося угнать лошадь.
На седьмой день, в утреннем полумраке, миновав шлагбаум с караульной будкой, въехали в Архангельск, где, как и две недели назад, стояла небывало теплая погода, и направились к резиденции генерал-губернатора. Вопреки ожиданиям, он был уже на ногах и искренне обрадовался столь высокому гостю. Светлейший, как и Екатерина, ценя умных и деятельных людей, всегда благоволил к Мельгунову, выделяя его из числа других губернаторов.
- Ну, как поживаешь, Алексей Петрович? - сказал он, облобызав хозяина. - Я к тебе по повелению матушки.
- Все хорошо, ваше сиятельство, - ответил Мельгунов, - как здоровье государыни-императрицы?
- Слава Богу, - слегка качнул головой светлейший. - Да вот только ты, Алексей Петрович, со своим адъютантом,- кивнул он на Морозова, - привел нас с матушкой в изрядное замешательство. Давай, вези в порт, сам хочу лицезреть сей корабль. Тем паче, что к флоту дело имею прямое.
- Как прикажете, ваша светлость, - сказал Мельгунов. - Вот только велю подать карету.
- Поедем на моей, - ответил Потемкин, горя нетерпением.
- Слушаюсь, - повиновался губернатор, и все трое направились к выходу из дома. Внизу, чуть приотстав, Мельгунов сделал знак дежурному унтер-офицеру, тот быстро подошел и хозяин, что-то шепнул тому на ухо.
Через минуту блестящая кавалькада выкатилась за ворота.
Необычный вид стоящего в гавани громадного корабля, поразил вновь прибывших. Светлейший застыл на причале в немом оцепенении, а один гусар не удержался в седле и упал с лошади.
- Однако, - пробормотал светлейший, приходя в себя и обескуражено глядя на генерал-губернатора. - Невиданно! Алексей Петрович, вели подать какую-нибудь шлюпку, мы немедля отправляемся на корабль.
- Зачем же шлюпку, ваше сиятельство? - мягко возразил Мельгунов. - Вон стоит моя яхта, - указал он на пришвартованное неподалеку изящное судно. - Кстати, с минуты на минуту здесь будет и наш гость - командир того самого корабля.
- Как? Он разве на берегу? - удивился светлейший.
- Да, Григорий Александрович. Я поселил его вместе с командой в своей летней резиденции за городом.
Словно в подтверждении его слов сзади донесся цокот копыт по деревянному настилу и неподалеку остановился небольшой экипаж. Из него вышел и спешно направился к стоящей на причале группе рослый человек. Это был Морев, извещенный посыльным о визите светлейшего и необходимости срочного прибытия в порт.
- Здравия желаю, господа! - приветствовал он всех присутствующих и, остановившись в двух шагах от Потемкина с Мельгуновым, бросил руку к козырьку фуражки. - Разрешите представиться, ваша светлость. Командир крейсера, капитан 1 ранга Александр Иванович Морев.
- Вот те раз, - несколько растерялся князь. - А вы разве меня знаете?
- Точно так, - ответил Морев. - Вы генерал-фельдмаршал, князь Григорий Александрович Потемкин.
- Все верно, - сказал удивленно светлейший. - За малым исключением. Я генерал-поручик.
Насколько мне известно из истории, - тихо произнес Морев, - вы станете генерал-фельдмаршалом.
- Кхы-кхы, - даже закашлялся светлейший. - Так я вошел в историю? - также тихо спросил он
- Да, - подтвердил Морев. - Как крупнейший государственный деятель времен правления императрицы Екатерины Великой. Новая Россия помнит и чтит ваши заслуги.
Неслыханно, - прошептал светлейший, и глаза его увлажнились. На минуту на причале установилась полная тишина, нарушаемая только плеском легкой волны и криками вившимися вдалеке чаек.
- Ну что ж, господин капитан, - растроганно произнес князь. - Премного благодарен потомкам, что не забыли меня. А корабль то покажешь? - ишь какой он у тебя мудреный, - переходя на 'ты', - кивнул он головой на залив.
- Почту за честь,- наклонил голову Морев, и все направились в сторону яхты.
Вскоре, поставив белоснежные паруса и подгоняемая легким бризом, она заскользила к ракетоносцу.
Коротающий в настывшей рубке второй час утренней вахты, капитан-лейтенант Бельский сразу же заметил появившуюся на пустынном причале порта золоченую карету в сопровождении эскорта и вскинул к глазам тяжелый бинокль.
- Никак какое-то начальство, - пробормотал он. - И, судя по охране, покруче генерал-губернатора. Бельский нажал педаль 'каштана' и приказал вахтенному центрального немедленно разбудить и вызвать наверх помощника командира.
- Какого черта, - пробурчал появившийся через несколько минут из рубочного люка, сонный Лобанов.
- Михаил Иванович, взгляни, - к нам никак гости, - сунул Бельский помощнику бинокль.
- Ну-ка, ну-ка, - хриплым со сна голосом сказал тот и приник к окулярам. - Точно. Судя по всему, какой-то важный гость из столицы. И вдруг, поймав в мощную оптику лицо глядевшего в их сторону высокого грузного человека, едва не выронил бинокль.
- Да это же..., это сам князь Потемкин! - воскликнул он, вспомнив, что видел это лицо на одной из картин, в прошлом году в Эрмитаже. - Точно, Григорий Александрович Потемкин, фельдмаршал, князь и фаворит Екатерины Великой!
Давай Валера, дуй вниз и прошвырнись по отсекам. Чтобы вся вахта привела себя в порядок и была готова к встрече. Интенданта и кока на камбуз, пусть быстро варганят, что повкусней. Ну, давай, чего стоишь! - заорал он на остолбеневшего Бельского и тот, загремев сапогами по трапу, обрушился в люк.
После этого помощник взглянул на светящийся циферблат наручных часов - было без четверти шесть.
- Шустрый, однако, фельдмаршал, - подумал он, снова вскинув бинокль к глазам. Ни то, что наши генерал-адмиралы, те в это время обычно дрыхнут.
- А вот и кэп, - увидел он вышедшего из подъехавшего экипажа Морева. - Видать подняли с постели.
Когда Морев, козырнув стоящим на причале, о чем-то заговорил с Потемкиным, а спустя непродолжительное время вся группа направилась к стоящей неподалеку губернаторской яхте, Лобанов вызвал наверх мичмана Ксенженко и приказал тому быть готовым пришвартовать отвалившую от причала яхту.
- Есть! - ответил тот и, спустившись вниз, поспешил на носовую надстройку.
Когда яхта подошла к борту, мичман принял с нее пеньковый швартов, набросил его на лодочный кнехт, а потом установил поданный с борта яхты, узкий трап.
- Смир-рна! - на весь залив - рявкнул, вскинув руку к пилотке Лобанов, едва нога шедшего впереди командира ступила на трап и Ксенженко, а вместе с ним и команда яхты, застыли истуканами.
