Шаровые молнии вылетели из Круглой Башни. Они спускались в печную трубу каждого дома, зажигали огонь в очаге, и летели дальше. Скоро над всеми крышами поплыли уютные дымки. Окна замка осветили первые солнечные лучи.
Тесто уже поднялось настолько, что оставалось «посадить» каравай на железный лист и отправить в печь. Из нарисованной муки получился румяный, настоящий каравай. Света положила его на медное блюдо, умыла водичкой, нагретой тут же, в печке, и поцеловала.
Вдвоём с Илькой понесли тяжелый поднос с хлебом в Синий Зал.
Магистр стоял у окна, смотрел, как всё выше поднимается солнце. Потом повернулся и долго, словно не веря глазам, рассматривал каравай. Подошел, взял в руки, потёрся щекой о тёплую хлебную боковушку:
— Как пахнет домом… — отщипнул и проглотил маленький кусочек.
Потом осторожно, медленно стянул с руки перчатку. Света отвернулась, но краем глаза всё же посмотрела — ожога нет. Зато в волосах магистра появилась седина.
Раздался скрежет — в больших часах с маятником поползла вниз гиря на цепи, над циферблатом раскрылась маленькая дверка, и деревянная кукушка прокричала:
— Теп-ло, теп-ло, теп-ло.
— Я совсем старый, Илька. Скоро вырастешь, и расстанемся навсегда. Никогда в это не верил, но всегда знал, что так будет. Потому что ожог не заживал. Теперь его нет. Конец сказке и волшебству!
— Ты же самый сильный!
— Сильней всех тот, кому нечего терять. Но это незавидная сила. У каждого есть что-то дороже самой жизни — тебе не принадлежит, а потерять больней всего.
— Что же это?
— Наши друзья и родные. Илька, попрощайся со Светой. Ей пора вернуться в Башню. Если девочка отразится в огненных зеркалах, Башня отпустит её домой. Надо спешить. Зеркала скоро превратятся в золу.
Фейерверки давно погасли, не было и лучей, исходящих от зеркал. Но в каждом из них Света видела своё отражение. В одном промелькнул маленький человечек с длинным носом и большими ушами, вылитый Кобольд. Потом зеркала треснули и превратились в золу.
Дорога была одна — по ступенькам на верх башни. Света не умела прощаться, просто сказала Ильке:
— До свидания, — и сразу отвернулась, чтобы мальчик не подумал, что она плачет. Хотя, это было действительно так.
— До свидания, Света! Иди осторожней, не смотри вниз…
Она уже поднялась почти до самого верха, когда захотелось еще раз увидеть Ильку. Глянула вниз, голова закружилась. Света оступилась и полетела вниз…
Раздался шелест огромных крыльев. Одна из каменных летучих мышей ожила и сорвалась с карниза. Цепкими коготками подхватила девочку, подняла над башней и опустила на крышу замка. Света увидела огромные глаза, узкий раздвоенный нос и тонкие крылья, похожие на складной зонт.
Огненная вспышка мелькнула перед глазами. И Света очутилась на крыше старого кирпичного дома, рядом со своей дачей. Вместо огромной, заросшей мхом и диким виноградом Круглой Башни — маленькая угловая башенка, и в неё нельзя больше вернуться. Совсем рядом — печная труба. Старый заржавевший флюгер поскрипывал, раскачивался, хотел повернуться, но не мог. В жестяном человечке Света сразу узнала Кобольда.
— Значит, ты не боишься солнца, раз сидишь на крыше?
Но жестяной гном ничего не ответил.
— Света, ты ужинать идёшь или нет? Смотри, гроза собирается…
Мама стояла на крыльце и всё так же звала Свету. Выходит, что время, действительно, остановилось?!
С другой стороны дома кто-то прислонил к крыше деревянную лестницу. Раньше Света побоялась бы подняться дальше второй ступеньки, не то что слезать с крыши. Но после сказочных происшествий это показалось таким пустяком!
Девочка не помнила, как спустилась, прибежала домой, и обняла маму:
— Мам, я есть совсем не хочу. Ты только скажи — часы идут или остановились?
— Часы? — удивилась мама. — Конечно, идут.
В кармане лежали карандаши — подарок Обжоры. Они не пропали, когда летучие мыши подхватили Свету в башне и вынесли из сказки. Девочка дала папе волшебный карандаш и попросила, чтобы еще раз отметил её рост на двери.
Папа удивился:
— Ты стала выше на целый сантиметр? Нет, я сам ошибся. Ты вертелась и мешала сделать правильную черту.
Девочка знала, что папа не ошибся, но ничего ему не сказала.
Ночью Свете снилась луна над сказочным городом, шелест крыльев летучей мыши и запах первого в жизни самой испеченного каравая. Утром разбудил шум машины. Света подбежала к окну. В раскрытую калитку соседнего дома вносили вещи, с окон снимали ставни.
Мама обрадовалась:
— Теперь не надо бояться, что рядом заброшенный дом. В нём, говорят, особенная старинная печка, вот дом и купил мастер печных дел. Знаешь, Света, у него сын. Твой ровесник, зовут Илья. Хочешь познакомиться?
— Хочу!
Света выбежала во двор.
Мальчик вышел из машины и направился к дому. Был ли он похож на Ильку? Наверное, да.
Тут снова хлопнула дверца. Маленький вертлявый человечек, смуглый, с огненными колёсиками шпор на сапожках, незаметно прошмыгнул в дом. Но это Свете, уж точно, показалось. «Интересно, что будет, если снова войти в старый дом и открыть печную заслонку…»
— Мам, а знаешь, что главное в сказке? — за завтраком спросила Света.
— Что?
— Она никогда не заканчивается.
