многие девушки охотно уступят не раздумывая. Монахом или заядлым книгочеем его не назвать — привычка к охотам, рыцарским поединкам, рейдам по зачистке беспокойных границ. Но всегда исключительно в мужской компании! Мгновенное согласие на брак со мной, а герцог ему не говорил, что я — не мальчик. Зачем мне муж с такими… склонностями?
— Вы их осуждаете? — заинтересовался я.
— Мне все равно, когда оно от меня далеко. Это как практикуемая горными племенами копрофагия. Личное дело каждого, но рядом с такими людьми находиться неприятно. Позывы к тошноте, знаете ли. Кроме того, я хочу настоящую семью. С дочкой, сыном. Еще одной дочкой. И сыном. А кто знает, насколько у Анчина такое получится? Даже если я стисну зубы и стерплю близость с ним.
— Ну, — ситуация меня стала забавлять, — родить ведь, на крайний случай, можно и не только от мужа.
— А вот это, — глаза Саши посуровели, — уже оскорбление. И наследницы короны, и меня лично. В нашем роду выходят замуж один раз и навсегда. Можно уйти в монастырь, если супруг умер. Или с ним жить невмоготу. Но измена?
Её лицо передернула гримаса брезгливости:
— Это для быдла!
— Мои извинения за необдуманные слова. И я рад, что дело разворачивается таким образом.
Насторожилась, стиснула узкими пальчиками эфес сабли:
— Каким?
— Взаимным отказом от свадьбы, что снимает все проблемы.
— Они… тоже?
— Да.
— Зур смеет отказать нам? По какому праву?! — взрыв эмоций. Искреннее изумление, возмущение, обида: — Мы ведь предъявим ультиматум о принуждении к заключению брака. И сил у Мавика на это хватит!
— Вы уж определитесь, чего хотите, — ядовито заметил я, — выходить замуж или нет.
— Ладно, — чуть успокоилась, — а у них что произошло? Беган передумал?
— Принц отказывается.
— Анчин? Я что, ему не нравлюсь? — похоже, даже расстроилась. — Я ведь в Зур свой самый удачный портрет отправила!
— Я полагаю, если бы он знал, что вы девушка, был бы от вас без ума. Но вступать в брак с мальчиком он не собирается. Даже под угрозой лишения наследства. Он, видите ли, точно такой же противник гомосексуальных отношений, как и вы.
— Ничего себе! А тогда в чем причина его проблем с женщинами?
— Их нет. Точнее, эти проблемы только в вашей хорошенькой головке. Анчин, как это не странно, считает, что любить можно только одну — и на всю жизнь. Это у них семейное. Кстати, также, как у вас.
— Надо же. А он лучше, чем я думала, — у Саши резко улучшилось настроение. — Полагаю, что в таком случае я могу спокойно вернуться домой. Вы меня сопроводите? Хотя бы до Рагнора?
…У селения девушка спрыгнула с лошади:
— Дальше я одна. Сама уехала, сама вернулась. Скажем, просто отправилась… отправился на прогулку. И еще, Посланник, я могу надеяться, что все вами услышанное останется в секрете? Это ведь главная государственная тайна Мавика!
— Безусловно.
— Но, — быстро добавила Саша, — если вы нечайно обмолвитесь о ней Анчину… только ему… я совсем не буду возражать. Да, через две недели я решила съездить в леса между Мавиком и Зуром. Вдруг принц случайно окажется у Кахинского хребта… Он же любит охоту? Можно было бы организовать совместный загон древесных лисиц.
— Я бы сказал, что вероятность этого весьма велика, — дипломатично ответил я.
— Вот и славно.
Девушка, все же очень похожая на симпатичного женственного подростка, махнула мне рукой. И двинулась к скакавшему навстречу полуэскадрону кирасиров.
— Его высочество Саш! Ура! — грянули бравые усачи.
А я повернул назад…
Стрела встретила меня в полумиле от базы. Пробила шею и застряла в позвоночнике.
Егерь предъявил свои права на мою жизнь — за невольную скрепленную клятвой ложь.
Со всеядными приматами трудно контактировать — они агрессивны и обладают чрезвычайно своеобразными понятиями о долге и чести.
На этот раз я предпочел упасть под копыта и умереть. Будем надеяться, что мститель удовлетворится этим, и не будет предъявлять счета вторично…
А ночью к павшему вернулась лошадь. От её ног заструился черный туман, окутавший бездыханное тело. После того, как завеса частично рассеялась, а рабочие наноботы втянулись обратно в подковы, оживший дистанционно управляемый ограниченно мыслящий биоробот-телохранитель вскочил на своего подопечного. Замаскированного под местного непарнокопытного, прячущего руки под искусной имитацией кожи на крупе, пришельца с лежащего в сотне парсеках отсюда Кентавра.
Зейский резидент далекой цивилизации четвероногих травоядных помчался к Зуру нести аборигенам прогресс, мир и процветание, дополнительно неся на своей спине и обманку, дымовую завесу, гарантию своей безопасности, личный громоотвод в виде подобия здешнего жителя…
