и меньше всего то, что он тут делает и зачем он это делает. Конечно, ему было приятно слушать такие речи, но он был в полнейшей нерешительности. Старик, видимо, поняв его замешательство, поспешил выразить свою мысль:
- Пусть он поразмыслит над этим хорошенько, а, Самондор? Дай ему время подумать, сначала нам бы нужно отдохнуть и хорошо поесть, хм, да, поесть бы точно не мешало...
- Конечно, друг мой, - отозвался капитан. - Нам некуда спешить. Пусть наш новый друг живет тут, сколько ему будет угодно и ест все, что ему заблагорассудится. Ричард - мой почетный гость.
?
Остаток дня музыкант провел в обществе капитана и Зулфы, мало что понимая из их разговоров. А говорили они много, и в основном это были их общие воспоминания. Изредка они замечали, что Ричарду ничего не понятно, и, наверное, не слишком интересно, извинялись перед ним и снова брались за старое.
Все сильнее Ричард ощущал себя одиноким. Тот бесшабашный угар и азарт приключений, захвативший его в караване, теперь медленно угасал, оставлял за собой остывшие камни сомнений. Что теперь делать? Куда теперь идти? Зачем идти куда-то вообще? Ричард вдруг со всей тяжестью осознал, что не имеет ни малейшего понятия, что делать дальше. С каким-то неясным беспокойством бродил он по лагерю, разбитому на берегу потайной бухты и невидящими глазами смотрел вокруг себя. Пираты не пытались с ним заговорить, только провожали его удивленными взглядами и пожимали плечами.
На следующий день Зулфа заметил перемену, произошедшую с Ричардом, но ничего не сказал и не сделал. Возможно, он не до конца понимал причины его душевной борьбы, а может просто не считал нужным вмешиваться. Однако когда Самондор шумно предложил напиться в третий раз в честь возвращения Зулфы, старик молча покачал головой и взглядом указал на сидящего со стеклянными глазами Ричарда. Пиратский капитан поднял бровь, пристально вгляделся в музыканта и многозначительно провел рукой по бороде.
И вскоре пиратский лагерь зашумел. Все к чему-то готовились, суетились и бегали, а Самондор с заговорщицким выражением лица отвел Ричарда в сторону.
- Послушай, Ричард, - многообещающе начал он. - Ты так и не придумал для себя награду за это время, и я решил, что тебе будет проще это сделать, если мы возьмем тебя на наше завтрашнее мероприятие.
Ричард молча смотрел в сторону, но по его лицу было видно, что он честно пытается слушать.
- Так вот, - продолжал бородач. - Моей команде нужен провиант, а его нигде не достать, кроме как в Аль-Бакареше. Но ты, наверное, догадываешься, что если мы заявимся туда вот так, как есть, то нам всем дружно снимут головы и насадят их на решетку ворот в качестве назидания. Но ведь мы не глупцы, правда? Из последнего ... кхм... похода, мы привезли много ценных вещей, которые мы бы не прочь выгодно продать. И где это сделать? Конечно там же, - Самондор сделал многозначительную паузу, но, не дождавшись никакой реакции, продолжил. - Мы втроем и десяток моих людей переоденемся торговцами пустыни, благо все необходимое у нас есть, и повезем наш товар на продажу. Там же мы купим и провиант, и там же ты сможешь выбрать себе достойную награду. Ну как, согласен? Конечно, я ни в коем случае не принуждаю тебя ни к чему. Ты волен остаться в лагере на это время, все же это предприятие не гарантирует нам всем полной безопасности. Мало ли что может случиться, а если нас обнаружат, то твоя голова окажется там же, где и наши. Ну, что ты решаешь?
Ричард помолчал, затем поднял глаза на пирата. В этих глазах еще можно было заметить ускользающий хвост какой-то тяжелой мысли, которая поспешно ретировалась, и теперь в них медленно загорался интерес.
- Пойти с вами? Конечно же, я пойду с вами! Что мне еще тут делать? - воскликнул он и немного натянуто засмеялся. Преувеличенно резко и радостно вскочив, Ричард ожидающе уставился на Самондора, который задумчиво наблюдал за его реакцией.
- Что ж, вот и славно, - пират улыбнулся. - Кстати, ты что предпочитаешь, скимитары, джамбии, еще что-то? У меня найдется любое оружие для тебя, только скажи.
- Скими...Что? - Ричард сконфуженно потер переносицу. - Я... я... не владею оружием, Самондор.
- Как?! - раскрыл рот от удивления капитан. - Но... ах, да, ты, наверное, чародей? Я, вообще, не очень-то уважаю все это колдовство, но жрецы действительно кое-чего могут, да и старина Зулфа раньше не раз удивлял своими чарами.
- Нет, я не... чародей, - еще более смущенно ответил Ричард.
Самондор молча смотрел на него удивленными глазами, а потом громко и добродушно рассмеялся, хлопнув Ричарда по плечу, от чего тот едва не присел.
- Ну, ты даешь, парень! Такого я уж точно не ожидал. Как же ты выжил до сих пор, ничегошеньки-то не умея? Вон, в такую даль забрался, а даже саблей махнуть не можешь! Хотя нет, это я хватил, конечно, неправильно сказал. Не знаю я, что ты умеешь, а чего нет, но науку ратную ведать просто необходимо! Ну, ничего, мы тебе учителя найдем, быстро освоишь. А сегодня... хм, просто, если вдруг что, ты прячься, а мы разберемся.
Весь день до вечера в лагере стояла суета. Складывали тюки, готовили вьючных животных, переодевались в соответствующие одежды. Для тех самых десяти избранных, что собирались ехать с капитаном, это предприятие было не более чем увеселительной и забавной прогулкой. Ричард же постоянно думал о том, что будет, если их обнаружат? Что будет с ним? Естественно, никто не будет разбираться, кто пират, а кто нет, повесят всех или отрубят головы. Сомнение, беспокойство и страх закрадывались теперь в душу молодого мужчины. Никогда раньше он не задумывался над тем, как ему хочется жить и не хочется умирать. Он думал, что не боится смерти, а теперь, более чем когда-либо он ощущал близость ее дыхания. Рискованная вылазка. В Ричарде боролось юношеское любопытство и жажда приключений с присущим взрослому обывателю страхом за свою жизнь. Но все же победило любопытство. В конечном итоге, сколько раз молодой Ричард мечтал о таких приключениях? Сколько раз представлял себя на месте книжного героя? Что же, мечты иногда сбываются.
Такие размышления приободрили его. Хорошее расположение духа вернулось к Ричарду, и он, ожив от своих тяжких раздумий, начал приставать к Самондору с тысячей разных вопросов о ходе вылазки. Капитан с дружеским подтруниванием старался отвечать на самые важные из них, походя распоряжаясь последними приготовлениями. Зулфа в этот день мало обращал на себя внимание Ричарда, но под вечер старик отыскал его, когда тот был один, и завел серьезный разговор.
- Нам многое нужно обговорить, друг мой, да-да, - пристально глядя в глаза Ричарду, начал Зулфа. - Самондор человек, бесспорно, широкой души, но даже он, мой старый друг, не знает всего обо мне. Как и о тебе. Это вещи, которыми мы не будем его обременять, но между нами мы должны их хорошенько обмозговать. Понимаешь, что я имею в виду, хм?
Ричард посерьезнел и утвердительно кивнул.
Старик удовлетворенно вздохнул и продолжил:
- Так вот. После того, как мы вернемся в лагерь, нам нужно будет вплотную заняться этим вопросом. Я расскажу тебе многое, возможно... хм... и ты поделишься со мной тем, чего я до сих пор не знал. А пока просто будь рядом, не совершай глупостей, что бы ни вышло из этой вылазки. Ты ведь хотел увидеть Аль- Бакареш? Вот она, твоя возможность, лучше не найдешь, да-да. Выбери себе что-нибудь там, чтобы не обижать капитана, хотя бы даже просто символическое. Это не главное. Главное то, о чем мы будем говорить после. Я много думал в последнее время, и пришел к разным важным выводам. Я поделюсь ими с тобой, когда придет время.
Ричард задумчиво кивнул. Во время этой речи он разглядывал морщинистое, не слишком привлекательное, даже несколько отталкивающие лицо старика. Его покрытые щетиной скулы, горбатый нос, тонкие бледные губы и очень внимательные выцветшие глаза. Смысл сказанного доходил до Ричарда, но он думал сейчас только о лице говорящего, почему-то именно оно занимало все его внимание. Кто он, этот лысый морщинистый Зулфа? Вроде бы ясно, но... Ричард ничего не знал о нем самом, просто ничего. И теперь ожидание интересной беседы, которая, возможно, приоткроет завесу тайны над его появлением здесь, не давало ему покоя. Однако это длилось недолго. Переменчивая натура Ричарда показала себя, когда он, снова погрузившись в общие приготовления, и думать забыл о давешнем разговоре.
К ночи вся суета улеглась, команда Гарзамаля расходилась к своим кострам, устроенным то тут, то там
