олимпийским чемпионом, увидел весь мир.
Ни один из боксеров, выступавших в Токио и тоже завоевавших золотые медали, не провел турнир столь же ярко, как Попенченко. Получила в Токио подобающую оценку и его необычная манера ведения боя. На каждой Олимпиаде самому техничному из боксеров вручают Кубок Вэла Баркера. В Токио его единодушно отдали Валерию Попенченко.
После победы на XVIII Олимпиаде Попенченко обрел всемирную славу. Он был в расцвете сил, что и доказал, выиграв спустя год титулы чемпиона Европы и чемпиона СССР.
А потом неожиданно для всех оставил спорт. Он уходил, добившись уникального достижения — в 213 проведенных боях одержал 200 побед.
Все эти годы Попенченко жил в Ленинграде, выступал за общество «Динамо», а уйдя из большого спорта, переехал в Москву, где оставалась его мать, занялся научной работой. Защитил диссертацию на степень кандидата технических наук. С 1970 года олимпийский чемпион работал в МВТУ имени Баумана, заведовал кафедрой физического воспитания. 15 февраля 1975 года произошла трагедия: спускаясь по лестнице с низкими перилами, Попенченко потерял равновесие и с третьего этажа упал в пролет. Расследование быстро прекратили, гибель великого боксера признали несчастным случаем.
Токио и Мехико Бориса Лагутина
Герои бокса сменяют один другого очень быстро. Лишь трем боксерам удалось побеждать на трех Олимпиадах подряд — кубинцам Теофило Стивенсону и Феликсу Савону, а также венгру Ласло Паппу. Очень немногие боксеры были двукратными олимпийскими чемпионами.
А среди наших соотечественников две золотые олимпийские медали в боксе завоевал только один- единственный спортсмен — Борис Лагутин. Он же единственный из боксеров-соотечественников, кто выступал на трех Олимпиадах. С той, на которой ему не удалось стать чемпионом, Лагутин тоже вернулся с медалью, пусть хотя бы бронзовой.
Однако, когда он впервые пришел в секцию бокса во Дворец спорта «Крылья Советов» на Ленинградском проспекте Москвы, тренер Владимир Тренин взглянул на новичка с большим сомнением. Подросток был хоть и высоким, но худым, с тонкими руками. И выглядел совсем не по-боксерски застенчивым. Тем не менее уже через несколько занятий тренер оценил и азарт Лагутина, и огромное желание постигнуть азы боксерского мастерства. А врожденная мягкость на ринге куда-то исчезала, вместо нее проявлялись неуступчивость и великая жажда победы.
Правда, окончательно тренер уверился в своем подопечном только после соревнований. Сначала, само собой разумеется, Борис выступал в юношеском разряде. Но первый по-настоящему серьезный бой он провел в 1957 году на первенстве Москвы. Против 19-летнего Лагутина вышел один из лучших боксеров в первом среднем весе Виктор Меднов, серебряный призер Олимпийских игр 1952 года в Хельсинки. Он был десятью годами старше Лагутина, намного опытнее, однако Лагутин выстоял и победил по очкам.
Год спустя Лагутин выдержал еще более важный для себя бой — победил чемпиона СССР Юрия Громова. В 1960 году, накануне XVII Олимпиады в Риме, Борису Лагутину было 22 года, он носил титул чемпиона страны и уже по праву считался лучшим боксером страны в первом среднем весе.
На самих же Олимпийских играх Лагутину, скорее всего, не хватило опыта международных встреч. Хотя в первом своем бою он нокаутировал боксера из Ганы Альхассана Бримана, а следующий, против австралийца Джона Буковски, был прекращен во втором раунде за явным преимуществом Лагутина. Но в полуфинале противником Лагутина был американский боксер Уилберт Мак-Клюр. Он все время шел в ближний бой, а Лагутин увереннее чувствовал себя на дальней дистанции.
Но постоянно удерживать американца на расстоянии не получалось, частенько противники оказывались вплотную друг к другу, нанося частые, но беспорядочные удары. В целом бой был равным, и победу с небольшим преимуществом — 3:2 присудили американскому боксеру. Потом он победил в финале итальянского боксера Кармело Босси и стал олимпийским чемпионом. А Лагутин уезжал из Рима с бронзовой медалью.
В следующие четыре года года Лагутин дважды становился чемпионом Европы, четырежды чемпионом СССР, но главной его целью были, конечно, XVIII Олимпийские игры 1964 года в Токио. К ним Лагутин готовился, не жалея себя. Помимо ежедневных двухразовых тренировок, ездил в Серебряный Бор и… часами колол дрова на дровяном складе, нагружая таким образом руки.
В это время в первом среднем весе появился еще один великолепный боксер — Виктор Агеев, и, чтобы попасть в олимпийскую сборную, Лагутину пришлось выдержать с ним очень нелегкое соперничество. В Токио Лагутин поехал в качестве капитана команды советских боксеров и выступил истинно по-капитански, показывая пример остальным. На этих Олимпийских играх боксеры СССР завоевали 3 золотые медали, 4 серебряные, 2 бронзовые медали, и одна из золотых наград была лагутинской.
В первом круге отборочных поединков Лагутину достался очень сильный боксер из Германии Пауль Хог. Советский боксер победил его, действуя безукоризненно и в атаке, и в нападении. Победу Лагутину отдали все пять судей. Второй бой с аргентинцем Хосе Чирино получился и драматическим, и комическим. После нокдауна аргентинец явно намеренно стал применять недозволенные приемы — пытался ударить Бориса головой, наносил удары ниже пояса.
После двух предупреждений судья был вынужден дисквалифицировать аргентинского боксера, но тогда тот набросился на самого рефери. Происходившую в эти мгновения на ринге сцену потом много раз повторяли по телевидению: Лагутину пришлось защищать судью от наскоков разъяренного Чирино, и при виде грозных перчаток противника тот быстро стушевался.
В следующих двух боях Лагутин одержал победы над боксером из Ганы Эдди Дэвисом и поляком Юзефом Гжешиком, а в финале встретился с французом Жозефом Гонсалесом. Французский боксер начал бой очень решительно, да и как иначе: накануне он получил телеграмму от президента Франции генерала де Голля, который поздравил его с выходом в финал и пожелал победы. Однако Лагутин уверенно и точно вел свою игру, набирая очки. И победил — 4:1, став со второй попытки олимпийским чемпионом.
После Токийской Олимпиады Лагутин тренировался уже не столь интенсивно, как прежде. На то были свои причины: успев до этого окончить институт физкультуры, теперь он поступил еще и на дневное отделение биофака МГУ. Учился серьезно, даже подумывал о том, чтобы завершить спортивную карьеру. И все-таки, когда приблизился олимпийский 1968 год, Лагутин стал набирать форму, решив сделать еще одну попытку. После четырехлетнего перерыва снова выиграл звание чемпиона страны. Однако довольно быстро Лагутин выяснил, что места в олимпийской сборной для него уже нет. В его весовой категории спортивные чиновники связывали все надежды с Виктором Агеевым. Лагутину же дали понять, что еще никогда ни один из советских боксеров не выступал на трех Олимпиадах, так что нечего и пробовать. Да и лет Лагутину уже было тридцать…
И все-таки в Мехико Лагутин поехал. Как раз накануне Олимпийских игр за серьезнейший проступок Виктор Агеев был отчислен из сборной команды СССР. И сейчас же все вспомнили про Лагутина. Его вызвали на сборы, он провел несколько спарринговых боев и доказал всем, что списывать олимпийского чемпиона еще рано.
А еще нагляднее он доказал это в Мехико, в нелегких условиях высокогорья, где многие спортсмены чувствовали себя неважно из-за нехватки воздуха. Но он провел турнир боксеров так, как и следовало чемпиону.
В первых двух своих боях Лагутин победил нокаутом. И того и другого соперника — испанца Мойзеса Фахардо и Саеда Эль-Нахаза из Объединенной Арабской Республики, — как по заказу, отправил на пол во втором раунде. Потом в безупречном стиле выиграл у румына Иона Ковачи — все судьи отдали победу Лагутину. Чуть труднее ему пришлось в полуфинальном бою с немецким боксером Гюнтером Майером. А затем был удивительный финальный бой с кубинцем Роландо Гарбеем.
Гарбей вознамерился с первых же секунд подавить Лагутина мощными непрерывными атаками. Он наносил удар за ударом, но хорошо было видно, что цели они не достигают. Лагутин умело держал кубинца
