пресса, он стал выбирать жертв с более высокими личностными характеристиками. Наверное, ему уже не терпится отпраздновать свой побег, и я очень надеюсь, что на этом он и влипнет. Постараемся же не позволить Эду Брауну загубить новые жизни до того, как мы его поймаем.
Махони, сидевшая у двери, с головой ушла в раздумья. Энди понимал, что она по-прежнему думает об охраннице тюрьмы Лонг-Бэй.
— Этот убийца сделает все, чтобы ввести в заблуждение полицию и любого одиночку, вставшего у него на пути, — продолжал Энди. — Как многие из вас знают, меня вывели из группы, занимавшейся делом Эда Брауна. Он попытался дискредитировать меня и ввергнуть расследование в пучину хаоса, сделав так, чтобы меня заподозрили в убийстве бывшей жены, Кассандры Флинн.
Некоторые беспокойно заерзали на стульях. Энди коснулся больной темы, но все, что он сказал, было правдой и напрямую относилось к делу. Энди знал, что основной причиной зверского убийства Кассандры стала его работа в полиции. Для Эда она послужила лишь орудием, чтобы нанести удар ему. Браун никогда не избрал бы Кассандру своей жертвой, не принимай Энди столь активного участия в расследовании. Раскрытие преступления стоило Энди слишком дорого, и он не вынес бы новой потери.
— Эд Браун ведет собственное расследование, — подчеркнул Энди. — Он знает, кто мы. Знает тех, кто нам дорог. Нам следует учитывать, что у него есть способы проведать, как много нам уже известно. Эд — психопат с высоким коэффициентом интеллектуальности, коварный и изощренный противник, способный любой поворот событий обратить себе на пользу. Его побег свидетельствует о редком умении находить выход из трудной ситуации. Давайте не будем его недооценивать. Вы в курсе, что мы установили наблюдение за его матерью. Прослушивание телефонных разговоров пока не выявило ни одного звонка Эда, но мы не теряем на это надежды. Я также рассчитываю на то, что в ближайшие несколько часов мы получим ордер на обыск дома миссис Браун. К тому же у нас появился новый объект, вызывающий интерес, и я хочу вас с ним познакомить.
Энди взял со стола пачку распечаток и попросил, чтобы каждый из присутствующих получил копию. Глаза Махони расширились, когда она увидела распечатку с фото тюремщицы на первой странице.
— Леди и джентльмены, это — Сьюзи Харпин. Она работала охранницей в ночную смену в тюрьме строгого режима Лонг-Бэй, где содержался Эд Браун. Тридцать девять лет. Не замужем. Детей нет. Родители скончались. У нее есть единственный брат, вступить в контакт с которым нам до сих пор не удалось. Согласно всем источникам, она человек одинокий и в период заключения Эда Брауна сблизилась с ним. Вскоре после побега Эда она взяла отпуск, и с тех пор ее никто не видел. Эта женщина разыскивается для срочного снятия показаний.
Глава 49
— Э-эй!
Лиза Милгейт-Харпин нахмурилась и посмотрела в ту сторону, откуда донесся шум, и двинулась по коридору к его источнику.
— Есть здесь кто-нибудь? — крикнула она. Лиза была уверена, что в доме никого нет, но из кухни донесся какой-то звук. И вот опять. И опять… причем громкий.
— Эй? — с опаской повторила Лиза и, достав из сумки связку ключей, выставила их перед собой, как оружие.
Тук… тук… тук…
Лиза вошла на кухню и с облегчением увидела, что окно распахнуто настежь, и это жалюзи колышутся от ветра, стуча по оконной раме.
Она перевела дух и опустила руку.
Вот она и на кухне, чтобы забрать кофеварку и еще кое-какие мелочи, вроде фирменного штопора. Бен умотал с дружками на рыбалку, а она крадется по дому, вздрагивая от каждого шороха. Господи, что за подонок! Она заберет все, что ей взбредет в голову, а Бен пусть утрется, если ему это не понравится!
Внезапно Лиза увидела такое, что застыла, не закончив движения. Глаза ее с ужасом смотрели на кровавое месиво в раковине под распахнутым окном.
О боже, боже, боже!!!
Она закричала.
В раковине лежала рука. Мужская рука, по плечо отсеченная от туловища.
Глава 50
Ступеньки скрипели у нее под ногами. Из бара на первом этаже доносилась громкая музыка в стиле диско. За соседней дверью слышались стоны и скрип кровати. Сьюзи Харпин с пластиковым пакетом готовых обедов из китайского ресторанчика поднималась по лестнице запущенного дома в районе Ван Чай, где сдавались дешевые квартиры. Она мысленно готовилась к возможному выяснению отношений и заранее хмурила брови. Она откровенно ненавидела эту дыру, снятую ее милым Эдом на ее деньги. Как и весь район Ван Чай. Не прошло и дня с их приезда, а она уже возненавидела Гонконг. На кой черт надо было сюда тащиться? Зачем? Сьюзи никогда не будет здесь счастлива, это она уже поняла.
Ван Чай оказался типичным районом красных фонарей. Вдоль главных улиц тянулись стриптиз-клубы и бары с непотребными танцовщицами, повсюду толпились туристы, в основном мужчины. Сьюзи догадывалась, что это место посещают люди, живущие на безопасном расстоянии отсюда, чтобы предаваться здесь похоти и сомнительным удовольствиям, сохраняя при этом анонимность. Эд заверил ее, что это — лучшая из меблирашек, какую он смог отыскать за столь скудную плату. К тому же аборигены были весьма покладисты в отношении таких формальностей, как удостоверение личности, домашний адрес, кредитные карточки. Но неужели нельзя было найти ничего поприличнее? Сьюзи не могла поверить, что они покинули уют любовного гнездышка, приготовленного ее руками в Сиднее, чтобы оказаться в этой унылой, гнусной конуре. Оставшись, они были бы намного счастливее, а покинув ее милый домик, совершили ужасную ошибку. Сьюзи чувствовала, что ее незаслуженно отталкивают, и это после того как она проделала такую огромную работу. А ведь и вправду это был такой тяжкий труд!
Сьюзи вставила ключ в замок и повернула дверную ручку. Дверь заскрипела. Пластиковый пакет, который она несла, зацепился за один из ржавых, почти вывалившихся шурупов, на которых держалась ручка. Скривившись, Сьюзи отцепила пакет и, войдя в квартирку, увидела, что Эд, как она и ожидала, сидит за кухонным столом. Выглядел он угрюмым и не поспешил ей навстречу. Никаких тебе «Добро пожаловать домой, любимая, я без тебя скучал» или «Вот ты и дома, милая!».
— Привет, дорогой. — Сьюзи закрыла дверь на задвижку.
Снова этот запах. Застоявшийся запах табачного дыма. Несмотря на уличный шум, она весь день держала окна открытыми, чтобы хоть немного уменьшить вонь. В результате в комнате стало и шумно, и дымно.
— Любимый, где ты провел весь день? — поинтересовалась она.
— Я пришел домой, а тебя не было, — сердито буркнул Эд, даже не посмотрев в ее сторону.
Сьюзи вошла на кухню и разложила на столике готовые обеды: кисло-сладкая свинина, лапша, какой-то суп. Она заметила, что его взгляд на мгновение задержался на еде, а потом вернулся к ее лицу.
— Я просто вышла, чтобы купить немного еды, — солгала она, внутренне закипая. — Я же не знала, когда ты намерен вернуться. Я принесла достаточно еды для нас обоих. Хочешь поесть, дорогой?
На самом деле как только Эд вышел днем из квартиры, Сьюзи отправилась следом, не отставая ни на шаг. Эд расположился неподалеку от модельного агентства «Ванг Модел Гонконг» и проторчал там более трех часов, пока оно не закрылось и все сотрудники не ушли домой. Затем он тащился за двумя молодыми женщинами от агентства до ресторана в Лан Квай Фонг, битком набитого иностранцами со всего света. Насколько смогла разобраться Сьюзи, особенно много там было англичан, американцев и австралийцев. Эд
