Ольмерт также нанес такой визит Путину с целью обсуждения перспектив российско-иранских отношений.
Медведев, как известно, подтвердил факт визита Нетаньяху, причем, оговорился, что это была его собственная инициатива: Президент признался, что так до конца и не понял, зачем приезжал израильский премьер, но он с ним пообщался. Еще до этого Медведев допустил утечку информации о возможном отказе Израиля по нанесению удара по Ирану, что вызвало довольно резкий негативный резонанс в самом Израиле. Вероятно, на этот раз Президента специально попросили утечек не давать.
Источники в МИД и в Правительстве отмечали, что, по некоторым данным, в треугольнике «Иран — Израиль — Россия» было достигнуто следующее соглашение:
— Израиль дает гарантии ненанесения удара по Ирану (соглашение отменяется, если Иран совершит нападение первым или продемонстрирует реальную готовность сделать это); помимо этого, Израиль начинает сотрудничество с МАГАТЭ по своим ядерным программам и, в перспективе присоединяется к Договору о нераспространении ядерного оружия);
— Россия де-факто тормозит развитие ВТС с Ираном;
— сам Иран отказывается от угроз в адрес Израиля.
Официально данная информация, конечно, никак не была подтверждена. Возможно, что Нетаньяху приезжал лично выяснить позицию российского руководства относительно вероятного нанесения удара по Ирану со стороны Израиля. Иран, надо сказать, делает все, чтобы спровоцировать атаку Израиля, детально освещая свои успехи в разработке ядерной программы.
Целым направлением информационной атаки на российское руководство на «южном направлении», как мы впрочем, уже упоминали, будет тезис о том, что Россия самостоятельно не справляется с ситуацией на Северном Кавказе: после признания Абхазии и Южной Осетии якобы бюджетная помощь им оттянула средства от других дотационных северокавказских регионов и именно это является причиной сегодняшней эскалации отношений на Северном Кавказе.
Данный тезис укладывался в общую картину налаживания контроля над кавказским регионом со стороны США: к 2015 году, как стало понятным после встречи Михаила Саакашвили и Хиллари Клинтон, США все-таки планируют разместить в Грузии военные базы. В этой связи, прогнозировалось дальнейшее ослабление влияния Путина на внешнюю, а затем и внутреннюю политику России.
Несмотря на эти прогнозы, Путин демонстрировал отличную политическую форму: общаясь с народом, премьер не давал обещаний системных изменений, зато дарил небольшие, но приятные подарки электорату.
Во время традиционного общения с электоратом по прямой связи Путин сначала настраивался на общение, затягивая ответ на поставленный вопрос: было очевидно, что домашние заготовки легко слетали с его губ, а импровизации давались с трудом. Это объяснялось общей загруженностью премьера. Впрочем, перейдя на позитивные цифры в экономике, Путин комфортно освоился в аудитории. Интересно, что там присутствовали, в основном, люди, уже общавшиеся с премьером во время рабочих поездок по стране. «Выездные» точки общения были подобраны соответствующим образом, чтобы, по мере, важности, касаться всех «Долевых точек» российского общества: взрыва «Невского экспресса», Пикалева, Саяно- Шушенской ГЭС и т. д.
Общение показало, что настоящим проклятием для Путина была и остается тема северокавказского терроризма и экстремизма. Уйти от нее не представилось возможным даже на посту премьера, впрочем, Путину это, во время ответа, удалось.
Была поднята и тема «олигархического беспредела» (пример Пикалева), однако Путин конкретных обещаний вновь не дал, призвав фактически решать проблему «на месте», диверсифицировав производство. Затем, правда, исправился и уже гарантировал пострадавшим от катастрофы на СШГЭС помощь и трудоустройство. Позже премьер признался, что не относится к крупным собственникам одинаково негативно («Рашников — хороший хозяин»), поэтому логично в его устах прозвучало: «Если всех пересажаем - работать кто будет?».
Практически во время общения Путин проводил разъяснительную работу, акцентируя внимание собеседников на том, что Правительство делает все возможное в нынешних непростых экономических условиях для того, чтобы поддержать уровень жизни населения на достойной высоте. Причем, сосредоточился на том, что конкретные проблемы следует адресовать региональным властям.
Внешнеполитическая риторика премьера обнаружила, что у него есть глубокие обиды в адрес некоторых партнеров России, Белоруссии, в частности — с точки зрения реальной интеграции на постсоветском пространстве. Обида сохранилась и по отношению к другим субъектам, в частности — США: препятствует вступлению в ВТО, не отменила явный анахронизм (поправку Джексона-Вэника) и т. д.
В общем, население России обнаружило, что Путин решает конкретные проблемы, поэтому от общеполитических вопросов, в основном, перешло к небольшим просьбам частного характера: помощь бабушкам проходила «красной линией» по всему диалогу.
Следует учитывать то, что недавно российский премьер был признан третьим по влиятельности в мире человеком, а, значит, интерес к общению с ним весьма большой (более 700 000 вопросов по почте и более 500 000 звонков) — то есть «эффект Деда Мороза» оказался усилен.
Краткий вывод: пик кризиса пройден, Ходорковский будет сидеть, Путин из властных структур не уйдет, а «властный тандем» будет работать до 2012 года. Причем, оба его участника для себя не исключают вероятность выдвижения своих кандидатур на пост Президента.
Уже тогда возникла идея, что следующим шагом для Путина, после 1–2 сроков на посту премьер- министра, вполне вероятно, станет должность главы сырьевого мега-холдинга, который уже сегодня формируется на базе «Газпрома», «Роснефти», НОВАТЭКа, «Сургутнефтегаза» и «Газпром нефти».
Таким образом, двигаясь по восходящей траектории, Путин постепенно должен быть освободиться от зависимости своего окружения: будучи Президентом (20002008) — он пахал, как «раб на галерах», будучи премьером (с 2008) — контролирует политические (через «правящую партию») и экономические (через Кабинет министров) процессы в стране. В этот период он уже встречался, с кем хочет и когда хочет, выстраивая стратегию развития страны относительно самостоятельно, являясь ведущим в т. н. «властном тандеме», который сам и создал, чтобы удержать власть.
Встав во главе мега-корпорации, Путин сможет освободиться от своего окружения окончательно, сделав их тотально зависимыми от его воли и, заодно, избавиться от бремени политических рейтингов, войдя в состав мировой экономической элиты, как и было им задумано.
В этой связи, большая роль была отведена «омоложению» состава Администрации в 2010 году, что должно было активизировать кадровую политику Медведева и, возможно, сделать ее более агрессивной.
Впрочем, кадровая работа «Единой России» в регионах по выдвижению кандидатов в главы субъектов и далее — по нисходящей региональных вертикалей к концу 2009 года грамотно (в аппаратном смысле) замкнулось на максимум 5 ответственных чиновников в Кремле, которые реально знали весь расклад и, после совещания между собой, видели кадровые перспективы каждого кандидата.
Обычно механизм был таков: выдвигается прежний глава региона (на переназначение, если нет очевидных «косяков» и «заносов»), один из вице-глав (для подтверждения преемственности команд, чтобы последние не волновались, а также — для подстраховки «варяга»), представитель «правящей партии» (куда без нее?) и «варяг», то есть — представитель федерального центра.
Предпочтение отдавалось обычно вице-главе региона (назначенному незадолго до этого процесса выдвижения) или «варягу», которому в помощь придаются наиболее влиятельные в регионе вице-главы. В случае, если прежнему главе региона удавалось доказать свою лояльность и полезность, он сохранял пост: «властный тандем» по-прежнему предпочитал с региональными элитами не ссориться. В 2010 году ситуация изменилась: уволены оказались Эдуард Россель, Ментимер Шаймиев, Муртаза Рахимов.
Важную роль играла «телеграммная политика»: по тексту правительственной (кремлевской) телеграммы, поздравляющей того или иного главу-кандидата на вылет можно понять, при каких условиях это будет сделано. Например, если дается орден — можно рассчитывать на кресло сенатора (как в случае с Росселем); если в телеграмме — сухие поздравления, дело плохо, надо ехать в Москву, «решать вопрос» (или организовывать оппозиционную партию, но таких примеров пока не было — отставники предпочитали пенсию или почетную синекуру).
