рядом дисбалансов. У нас 40 % ВВП создается за счет экспорта сырья.». В общем, эти замечания полностью укладывались в тезисы, которые озвучивал Медведев до этого. А прозвучавший вывод о необходимости модернизации России вообще подчеркнул идентичность позиций Примакова и Медведева.
Данное обстоятельство позволило предположить, что часть российского истеблишмента откликнулась на сигналы Президента, которые он подавал в последнее время, и готова составить ему группу поддержки.
Форма «прямого обращения» Президента и представителей парламентских партий, которая практикуется регулярно, должна подчеркнуть живую связь с наиболее влиятельными партийными образованиями России и его желание привлекать партийную элиту для принятия серьезных стратегических решений.
Конкретно Медведев откликнулся на предложение «Единой России» по сокращению депутатов региональных парламентов: с 4075 до 3100–3200 человек. При этом Президент поставил в зависимость численность депутатов от размера каждого региона. Борис Грызлов также предложил упразднить двухпалатные парламенты в регионах [71] («кроме упорядочения численности депутатов, есть предложение уйти от двухпалатных парламентов субъектов РФ»). Данная мера должна подчеркнуть стремление ЕР к административной унификации регионов и, как следствие, к предотвращению региональной суверенизации.
Кстати, то, что к основному требованию КПРФ — обеспечить равный доступ к СМИ, Медведев призвал губернаторов отнестись серьезно, подхлестнуло подозрения об особых отношениях Президента и коммунистов.
Некоторые партии рассматривали Госсовет как возможность привлечь к себе максимум внимания: предложения ЛДПР были, мягко говоря, экстравагантны (сократить число депутатов Гос. Думы с 450 до 200; сократить количество субъектов федерации до 40; запрет обращаться к лидерам партий с судебными исками. Впрочем, ЕР также не отстала от ЛДПР: Грызлов (правда, в рабочем порядке) предложил лишать статуса субъекта федерации дотационные регионы.
В результате, политическая конструкция, которая существует сейчас — жесткая, и предусматривает существование только одного механизма — «Единой России». Остальные политические институты просто перестают работать в таких условиях. В этой связи, речь идет не о развитии, а о выживании других парламентских (и прочих тем более) партий.
Целью Медведева, инициировавшего с помощью т. н. «оппозиционного пула» партий политическую реформу, таким образом, является не слом действующей системы, а создание в этой супержесткой конструкции люфта, который поможет ей стать более так сказать «сейсмоустойчивой» к социальным катаклизмам, которые прогнозируются в
2010–2011 годах (несмотря на усилия властей по их силовому предотвращению).
Парадокс состоит в том, что созданию такого люфта всеми силами препятствует ЕР, заинтересованная в сохранении существующей системы и опасающейся, что любая слабость, допущенная сейчас, подорвет монополию «правящей партии» в регионах уже на ближайших региональных выборах.
Для этого руководство ЕР негласно распорядилось пока тормозить все т. н. модернизационные проекты, направляемые в регионы из Кремля. Поэтому Грызлов и предлагает, вместо реальной реформы, ограничиться, к примеру, унификацией наименования глав регионов (губернаторы, президенты должны стать главами субъектов), мотивируя это тем, что Президент-де у нас должен быть один. Такая постановка вопроса, в случае ее реализации, может оттолкнуть национальные республики от федерального центра, причем, в прямом, электоральном смысле. Так что данная инициатива ЕР, прежде всего, отразится на политических позициях Президента, а не на самой партии.
Ситуация в политическом поле сегодня вообще складывается парадоксальным образом: ЕР принимает участие в решении социальных проблем населения, к созданию которых она была сама причастна — с 1999 года Гос. Дума находится, в общем, под контролем «единороссов», и именно они проводили законодательные акты, которые ущемляли права граждан в пользу ведомств. Такая схема, правда, работает безошибочно, так как именно в руках ЕР находятся реальные механизмы для частичной социальной реабилитации граждан, которым, по большому счету все равно, кто именно решит их проблемы.
В этот период премьер и Президент демонстрировали полный консенсус: как бы продолжая высказанную ранее мысль Медведева, Путин утвердил антиалкогольную концепцию. Это подразумевало, с одной стороны, что «тандем» действует синхронно, а с другой — что своеобразное соревнование между его участниками все таки идет.
Согласно документу, за десять лет предстоит более чем вдвое снизить потребление алкогольной продукции в стране и добиться полного уничтожения нелегального алкогольного рынка.
Этого предполагалось достичь за счет пакета мер, включающего, среди прочего, введение уголовной ответственности за неоднократные нарушения в сфере производства и оборота алкоголя, резкое ограничение рекламы алкогольной продукции и внедрение политики ценообразования, предполагающей зависимость розничной цены алкогольной продукции от содержания этилового спирта в напитке. На первом этапе (2010–2012 гг.) планировалось снизить уровень потребления алкоголя на душу населения на 15 %. На втором этапе (2013–2020 гг.) — ликвидировать нелегальный алкогольный рынок и снизить уровень потребления алкоголя на душу населения на 55 %.
В 2010 году Медведев продолжил инициативу в данном направлении, запретив употребление алкоголя за рулем полностью, чем создал серьезную коррупционную дельту для ДПС и, одновременно, вызвал в свой адрес гнев потенциальных избирателей-автомобилистов.
Дополним картину отношений в т. н. «властном тандеме» тем, что, согласно данным источника, близкого к Валентину Юмашеву, в его окружении подчеркивается — Путин и ельцинский зять находятся в чрезвычайно хороших отношениях, практически приятельствуют, поэтому и возвращение «семьи» в большую политику и бизнес — лишь вопрос времени. Неясно только, чем объяснить столь долгое отсутствие в политическом поле самого Юмашева и его жены, если отношения действительно такие хорошие.
Кремленологи в этот период регистрировали степени напряжения между Медведевым и Путиным. Список «болевых точек», которые упоминали в данном случае, следующий.
1. На первом своем саммите G8 (о. Хоккайдо), Медведев подписал общую декларацию о том, что «G8 не признает правительства, не отражающего волю народа Зимбабве» (т. е. Роберта Мугабе), но уже на третий день после возвращения Президента РФ в Москву представитель РФ в Совете безопасности ООН наложил вето на то самое решение, которое Д. Медведев одобрил в Японии.
2. Д. Медведев — Верховный главнокомандующий и пытается вести юго-осетинский конфликт (август 2008 года). Прилетев из олимпийского Пекина, В. Путин, как утверждают, оттеснил Президента от руководства боевыми действиями, недвусмысленно показывая всем, что командует парадом — он.
3. В послевоенном соглашении «Медведев — Саркози» В. Путин принимает некоторое участие, но все же роль Д. Медведева, как основного переговорщика — ярче и весомее. В результате, важнейшие положения соглашения остаются невыполненными.
4. В январе 2009 года («газовая война» с Украиной) Д. Медведев предложил созвать европейский саммит по данному вопросу. Для обсуждения его повестки в Москву прибыл премьер Чехии — на тот момент глава Евросоюза. В. Путин саботировал призыв Президента РФ, и саммит был забыт.
5. Главою Совбеза РФ и председателем на его заседаниях является Президент: не желая сидеть в кресле № 2, В. Путин просто перестал посещать Совбез, который начал собираться все реже.
6. Неэффективность госкорпораций, созданных В. Путиным, стала очевидной.
Президент просит Правительство доложить ему — что дальше? Никто, понятно, не докладывает, вместо этого создается еще одна госкорпорация.
7. Оттесненный в блогосферу, Д. Медведев созывает Совет по модернизации, однако в четырехчасовом телевизионном общении с народом В. Путин ни разу не произнес слова «модернизация», министры мирно засыпают на заседаниях и т. д.
В результате, в начале 2010 года журнал «Форбс» поставил Путина на 3-е место среди влиятельных политиков мира, а Медведева — на 43-е, причем, выше Президента РФ в рейтинге стоял, кстати, Игорь Сечин.
Отмечалось, что команда Путина всячески подчеркивает и будет подчеркивать, что претензии
