<…> напоминает Шекспира. — Имеется в виду сравнение вестовых огней с факельной эстафетой бегунов (293–325) и сцена заклания кроткой, подобно Дездемоне, Ифигении (241–250) в первой части трилогии Эсхила «Орестея».
«Кукольный дом» (1879) — пьеса Г. Ибсена, получившая огромный общественный резонанс.
…в его «Боркмане» драма <…> сходит со сцены и отправляется извилистой дорогой к далеким холмам… — Драма Ибсена «Йун Габриэль Боркман» (1896) завершается символичным уходом-освобождением героев из особняка по лесной тропинке к поляне, откуда открывается вид на высокие дальние кряжи.
…в Скрибии… — Образовано от имени плодовитого французского драматурга Эжена Скриба (1791–1861), автора комедии «Стакан воды» (1840), исторической драмы «Адриенна Лекуврер» (1849, совместно с Э. Легуве), либретто многих опер. В тетради заметок к лекциям о драме Набоков пометил: «Scribia = Stageland», что можно передать как «Скрибия = Сценландия» (BCNA. [Notebook for lectures (1940–1941)]).
…погода проясняется <…> на веки вечные. — Имеются в виду восклицания Марты в финале пьесы Ибсена «Столпы общества» (1877): «Как небо прояснилось! Как светло над морем! Счастье сопутствует „Пальме“» (пер. А. и П. Ганзен).
…вывели современную пьесу. — Имеется в виду чеховская «Чайка», полностью соответствующая перечисленным условиям. В «Заметках о „Чайке“», вошедших в собрание лекций о русской литературе, Набоков, разобрав некоторые драматические приемы А. П. Чехова и обнаружив в них пагубное воздействие детерминизма, резюмирует: «…я думаю, он был недостаточно знаком с искусством драматургии, не проштудировал должного количества пьес, был недостаточно взыскателен к себе в отношении некоторых технических приемов этого жанра» (Н96. С. 366).
…появление гостя <…> которому предстоит сыграть в пьесе <…> важную роль. — Ср. в «Николае Гоголе» Набокова: «Мы все давно знаем, чего стоят якобы незначащие упоминания в начале первого действия о какой-то тете или о незнакомце, встреченном в поезде. Мы знаем, что „случайно“ упомянутые лица — незнакомец с австралийским акцентом или дядюшка с забавной привычкой — ни за что не были бы введены в пьесу, если бы минуту спустя не появились на сцене. Ведь „случайное упоминание“ — обычный признак, масонский знак расхожей литературы <…> Всем нам давно известен этот банальный прием, эта конфузливая уловка, гуляющая по первым действиям у Скриба, да и ныне по Бродвею» (Н96. С. 60).
…оказывается замаскированным буржуазным донжуаном <…> девчушка эта мастерски орудует револьвером. — Подразумевается сцена в первом акте «Оптимистической трагедии» Вишневского: на Балтийский флот прибывает ожидавшийся комиссар, который оказывается, к всеобщему удивлению, молодой женщиной. Она убивает матроса, пытавшегося ее изнасиловать: «Полуголый матрос. Н-но… у нас не шутят. (И он из люка кинулся на женщину.) Комиссар. У нас тоже. (И пуля комиссарского револьвера пробивает живот того, кто лез шутить с целой партией <…>) Ну, кто еще хочет попробовать комиссарского тела? <…> Вот что. Когда мне понадобится — я нормальная, здоровая женщина, — я устроюсь. Но для этого вовсе не нужно целого жеребячьего табуна» (Вс. Вишневский. Оптимистическая трагедия. М., 1981. С. 23). Об этой сцене в лекциях о советской драме Набоков сказал следующее: «Второй сюрприз. Реакция хорошего большевика: с великой простотой она стреляет одному из мужчин в живот. Все это — ожидавшийся старый зануда, превратившийся в хорошенькую женщину, деликатная девушка, оказывающаяся сильнее кучки диких мужчин, — было вконец заезжено на буржуазной сцене, с той пустяковой разницей, что убийственный ответ заменили револьверы» (BCNA. The Soviet drama. Holograph and typescript draft of two lectures).
«Траур — участь Электры» (1931) — трилогия американского драматурга и нобелевского лауреата Ю. О'Нила (1888–1953), удостоенная самых высоких оценок американских и иностранных критиков и писателей. Упоминая ниже 3. Фрейда, Набоков намекает на то, что в своей трагедии О'Нил отдал дань модному в 30-х гг. в США учению психоанализа, с его разработкой понятия эдипова комплекса и комплекса Электры. Влияние Фрейда на трагедию отмечалось многими американскими критиками, сам же писатель признавал лишь влияние Ф. Достоевского.
…молодая женщина <…> становится пышнотелой красавицей, а затем, пару дней спустя, вновь
