атаки, они пошли за нами, и тут же разделившаяся восьмерка: две пары выполнили вираж, две пары – косую петлю, повисла у них на хвостах. Англичане тоже старались действовать строями, а не парами и звеньями, пытались утащить нас на виражи, но мы действовали исключительно на вертикалях. Особенно Тэддеру понравился 'разворот на пятке', эта фигура у союзников была неизвестна. Более того, уже позже, в СССР, выяснилось, что ни 'Спитфайр', ни 'Тандерболт', ни более поздний 'Мустанг', из-за технических особенностей не могли выполнять такие развороты: глох двигатель, и он был очень чувствителен к резким изменениям оборотов, без чего маневр выполнить невозможно. После полётов нас потащили в англо- американскую часть базы. Там у них был неплохой бар. Единственное, у нас не было ни долларов, ни фунтов. Но это не смутило хозяев. Пива было много. Тэддера, в основном, интересовала тактика немцев на Восточном фронте. Оказалось, что немцы на западе пользуются совершенно другой тактикой, но там они обороняются, а здесь им приходится поддерживать свои войска, и обороняться от ударов многочисленной нашей авиации. Они же на Западе распространяют сказки про Восточный фронт, объявляют о многочисленных победах, что сбить истребитель на Западе считается в 7-10 раз труднее, чем на Востоке, поэтому, дескать, лучшие лётчики у них на Западе, а русских они бьют как мух, сотнями. Я показал Тэддеру фотографию Храбака и его самолёта на нашем аэродроме. Тэддер долго смеялся.
Начинало темнеть, поэтому я собрал ребят, и мы сели в Додж, и поехали на 'свою' сторону. Попытки мужиков продолжить отмечать 'победу' над союзниками были пресечены. Всех усадил писать отчёт об учебном бое. Собрал 'сочинения' и поехал в Посольство. Передал их Берия, но попросил вернуть их позднее, для использования в ВВС.
— Я их верну сразу! — он вызвал какого-то офицера и, по-грузински, что-то сказал ему, передав ему листы. — Что Тэддер?
— Интересовался тактикой немцев при поддержке наземных войск.
— Значит, всё-таки готовятся к наземным операциям.
— Я бы не сказал, скорее, прикидывает шансы.
— Даже так? И в чём это проявилось?
— Не заинтересовался войсковой ПВО немцев. Его интересует только объектовая ПВО.
— Сволочь! А 'боров' обещал открыть второй фронт в этом году! Пошли! — и он направился к комнатам, которые занимал Сталин.
Пришлось снова повторить всё для Сталина.
— Вы считаете, что англичане не готовы открыть второй фронт? На каких основаниях вы сделали такое предположение?
— У них очень мало самолётов непосредственной поддержки войск, командование ВВС озабочено только объектовой ПВО немцев, не знает и не пытается узнать тактику действия войсковой ПВО немцев. В этом случае их войска будут лишены поддержки авиации, и они надеются только на нас в плане уничтожения основных сил противника. Они готовы только к воздушной войне с Германией. Им нечем, в ВВС, бороться с танками и артиллерией противника. Скорее всего, вся воздушная поддержка будет состоять в массированных налётах на Германию, при этом основные удары будут наноситься по восточной части Германии. С целью уменьшить наши трофеи.
— А американцы?
— Идут строго в кильватер англичанам.
— То есть, товарищ Титов, как вы и говорили вчера ночью: хотят загрести жар чужими руками. Спасибо, товарищ Титов.
Тегеранская Конференция завершилась без подписания совместного коммюнике. Сталин согласился с мнением Черчилля о том, что операции союзников пройдут на Средиземноморском театре военных действий, и покинул Конференцию, несмотря на уговоры Рузвельта. Рузвельта он попросил максимально увеличить поставки автомобилей, средств связи, дюралюминия в чушках и в листах и другой, необходимой для фронта, продукции. Утром 30-го ноября мы вылетели обратно в Баку. После посадки Сталин сам направился к нашей стоянке.
— Здравствуйте, товарищи лётчики!
— Здравия желаем, товарищ Сталин!
— Я знаю, что вы с первых дней войны на фронте, что защищали Ленинград, помогли прорвать его блокаду, били немцев под Сталинградом, на Кубани, под Курском и на Украине. Родина никогда не забудет вашего мужества и героизма. Сейчас союзники хотят украсть у нас Победу. Я прошу вас не позволить им этого сделать. От вас, во многом, зависит скорость нашего продвижения к логову врага. Надеюсь на вас! И благодарю за службу!
— Служим Советскому Союзу!
Я распустил строй и все подошли к Сталину. Минут тридцать они задавали друг другу вопросы и отвечали на них. Затем Сталин попрощался с ними, и подозвал меня.
— Пойдём, Павел Петрович, отличные у тебя бойцы! — Сталин впервые обратился ко мне на 'ты'. — Подготовь список для награждения всех. И ещё, за последнее время ты сбил много самолётов, но постоянно пишешь их в групповые. Почему?
— Мне трижды пытались запретить полёты, из-за того, что я единственный трижды Герой, пока. Если наградят четвёртой, то запретят даже приближаться к фронту. Поэтому пишу их туда, где за них не награждают.
— Ты не прав! Они – тоже не правы. Нельзя тебя лишать воздуха. Ты им дышишь. Я, как главнокомандующий, издам приказ, запрещающий это делать, кому бы то ни было. Почему союзники себя так по-разному ведут? Что ты думаешь по этому вопросу?
— Из-за различных целей в этой войне, товарищ Сталин. Война идёт за сферы влияния между Соединёнными Штатами и Великобританией. Вы обратили внимание, что Штаты в первый день активно говорили о независимости Индии?
— Да, конечно.
— Это их цель! Они уже в Австралии и поставляют туда всё! Они вырвали её из рук Англии, теперь берут следующую жертву: Индию. Если мы пустим их в Европу, то они сожрут и её. Вместе с Англией. Германия лишь разменная фигура в этой войне.
— А мы?
— Пушечное мясо для них.
— И что, Черчилль не понимает этого?
— Наверное, не понимает, а может быть, в своей ненависти к нам, делает это сознательно. А может быть, он не хочет, чтобы Америка влезла и сюда, в его вотчину.
— Я чуть не сделал ошибку! Тактически нам выгоден второй фронт, а стратегически, мы только проиграем, настаивая на скорейшем его открытии. Пусть барахтаются в сторонке и играют в песочек с Роммелем. Спасибо тебе, Павел Петрович.
По прилёту в Москву сразу поехал в Химки к Расплетину. Голованов пожаловался на возросшую точность артиллерийского зенитного огня у немцев.
— Александр Андреевич, здравствуйте. Генерал Титов, представитель Ставки ВГК.
— Очень приятно. Вы по какому вопросу?
— Последнее время наша авиация дальнего действия стала нести потери из-за возросшей точности огня зенитной артиллерии. Есть мнение, что немцы используют радиовзрыватели и радиолокаторы для наводки. Нужно средство борьбы с ними.
— Да, немцы приняли на вооружение радиовысотомер на дециметровых радиоволнах.
— Большой? Маленький?
— Размером со стандартный автомобильный фургон. На грузовике. Антенна не вращающаяся. Довольно больших размеров.
— С воздуха чем можно поразить?
— Чем угодно, но они её маскируют.
— А если наводиться на источник излучения?
— А вот это интересно! Но, довольно громоздко.
