меня никогда не покинет. — Мариса выходит замуж, – сообщил он, ни к кому определенному не обращаясь. — Рад за нее, – машинально ответил я, поднося к губам кружку со светлым пивом. — И это все, что ты можешь сказать?! – удивился темный, и впервые в его взгляде мелькнуло прежнее выражение, словно на какой?то миг я снова стал его Князем. — А что я должен говорить? Может, хоть этот брак прине сет ей счастье. Кстати, кто стал ее избранником? Я знаю этого счастливчика? — Знаешь, это Альбьер. – Ша’рэл отвел взгляд. Боится смотреть мне в глаза? Почему? Я совершенно не собираюсь устраивать скандалов и сцен. Ситуация, конечно, мягко говоря, неоднозначная: собственный брат увел мою жену… Впрочем, будем смотреть на вещи трезво: бывший брат – бывшую жену, да и не жену – нареченную, ведь обряд венчания так и не был завершен. — Что ж, рад за них. Это все, что ты собирался мне сообщить? – спросил я, отодвигая от себя пустую посуду. Надоело быть центром всеобщего внимания. Не знаю, как к подобной популярности относится Ша’рэл, но мне после его ухода еще предстоит жить в этом городе. — Нет. Ты должен присутствовать при обручении. — Я никому ничего не должен, Ша’рэл. Алесан Двуцветный мертв уже пять лет, и не стоит тревожить его покой. — Но без твоего согласия Мариса не может выйти замуж! — Подождет пару лет – не сломается. Я не собираюсь жить вечно, в отличие от них, так что для нее и Альбьера это время ничего не значит, – негромко сказал я, вставая из?за стола. — Ты не понимаешь! Они не могут ждать! – Темный вскочил с места и упер в меня мрачный взгляд. — Это не мои проблемы. Впрочем, как я вижу, оружие при тебе – так что можешь приблизить дату этой свадьбы своими руками. А меня увольте: я уходил не для того, чтобы возвращаться. – И, повернувшись спиной к темному, я направился к выходу.
Странно, но ничего колюще–режущего мне вслед не полетело.
…Я шел по вечерним улицам, задумчиво всматриваясь в тени, но почти ничего не замечая. «Мариса и Альбьер. Кто бы мог подумать? Они никогда не были дружны. Мой младший брат всегда был очень замкнутым, он неохотно сближался с окружающими, предпочитая общество книг всему остальному. А Мариса – истинная дочь огня: на пористая, непоседливая, злопамятная и мстительная. У них же нет ничего общего! Или за время моего отсутствия что?то изменилось? Может быть. Я не рискну строить предположения.
Да, сегодня определенно не мой день. Сначала странные сны, потом не менее странные встречи. Хорошо, что уже вечер – боюсь представить, что еще могла бы преподнести мне леди Судьба. Уж она?то, если и вспоминает о своих старых игрушках, то не ставит их обратно на полку, пока полностью не выбьет твердь у них из?под ног…»
Вдруг в тишине мне послышался приглушенный писк, более напоминающий кошачье мяуканье, чем человеческую речь. Проклиная свое врожденное любопытство, я свернул в узкий переулок. Оружия при мне не было, магией от меня и не пахло, так какого рожна я полез искать приключения?! Если честно, для меня это до сих пор остается загадкой. Наверное, тот день действительно был самым неудачным в моей жизни…
Источник звука я обнаружил, едва свернул за угол. В узкой щели между домами, сжавшись в комочек, сидел ребенок и тихо поскуливал, явно с трудом сдерживая рыдания. — Эй, малыш, что?то случилось? – негромко, стараясь не испугать, спросил я.
Ребенок вздрогнул всем телом и поднял на меня заплаканное лицо. Большие лиловые глаза смотрели на меня так отчаянно–безнадежно, словно для их обладателя в один миг мир перестал существовать. — Не бойся, я не причиню тебе вреда. Пойдем, отведу тебя к… — Нет! Не надо! Пожалуйста, не трогайте меня!.. Не возвращайте меня им! – Голос у ребенка оказался девичьим, да и личико мне показалось довольно привлекательным. Впрочем, в переулке было темно, и я мог ошибиться. — Ты сбежала из дома? – осторожно спросил я, не зная, что же делать в подобной ситуации. До этого момента я как?то избегал детского общества и теперь просто не имел ни малейшего представления о том, как себя вести.
Девчонка замотала головой, от чего ее светлые волосы, старательно заправленные под какую?то тряпку, исполняющую роль косынки, рассыпались по плечам. — Я… Меня… – Она всхлипнула пару раз, а потом зарыдала в голос, размазывая по щекам слезы вперемешку с грязью. «И что мне с ней делать? Ну не бросать же на улице, тем более ночь обещает быть холодной». — Ладно, успокойся. – Я опустился на корточки перед ней и ласково пригладил светлые пряди…
Твою ж мать!..
Передо мной в лохмотьях, явно с чужого плеча, сидела не просто девочка, а маленькая эльфийка и, если я не ошибаюсь, – из светлой семьи. Что же мне сегодня так везет на ушастых?! Та–ак, ладно, отложим эти мысли на потом: сейчас главное понять, как попал этот ребенок в город, ведь до совершеннолетия эльфят не выпускают из леса. Тем более в таком виде. — Успокойся, маленькая. Сейчас мы с тобой пойдем ко мне домой, где выпьем горячего чаю, и ты расскажешь, как здесь очутилась. Хорошо?
Девочка недоверчиво посмотрела на меня, но потом все же медленно кивнула. Я встал сам и протянул ей руку. Тонкая детская ладошка осторожно скользнула в мою, словно ее обладательница все еще сомневалась в правильности своего решения. Я ободряюще сжал пальцы малышки. — Ничего не бойся, пока я с тобой, – тихо попросил я и вывел девочку на более освещенную улицу. Взглянув на нее при свете фонарей, мне отчаянно захотелось убить того, кто это сделал. Мало того что на ребенке были какие?то обноски, так еще и в прорехах были видны синяки и царапины. Что же с ней могло приключиться? И где, двуликие их возьми, шляются ее родичи?!
До дома мы добрались в рекордно сжатые сроки. Что?то мне подсказывало, что не стоит терять время и уж тем более будет лучше, если о моей находке так никто и не узнает.
Втолкнув девочку в помещение, я закрыл за собой дверь и только после этого потянулся за стоящей в прихожей свечой. Малышка зачарованно уставилась на дрожащий огонек, явно боясь лишний раз пошевелиться. Кто же мог так запугать ребенка? И почему она оказалась так далеко от дома? Многовато вопросов, особенно для одного вечера.
Решив оставить расспросы на более подходящий момент, я снова взял девочку за руку и повел на кухню. Прежде всего ее следовало согреть и накормить, а потом уже можно будет думать о смене одежды.
Надо сказать, что из еды у меня ничего свежее позавчерашних сухарей не было, но вряд ли девочка станет привередничать. Поставив чайник на огонь, я снова посмотрел на свою находку, пытаясь на глаз определить, к какому роду она принадлежит. Как я и думал, малышка оказалась из светлой семьи, о чем недвусмысленно сообщали грязно–золотистые локоны. Но вот что меня удивило – так это ее глаза, они действительно оказались насыщенного лилового цвета: такой оттенок нетипичен для эльфов. Впрочем, н е могу сказать, что я был абсолютно уверен в своих знаниях, тем более в вопросах, касающихся внешности слуг другого Дома. Эльдов я избегал со всей тщательностью, на какую был способен. Но, видно, не судьба… И отчего это я вечно натыкаюсь на их детей?! Словно мне на роду написано быть нянькой для светлого молодняка! — Как тебя зовут? – наконец нарушил тишину я. Девочка снова вздрогнула, но на мой вопрос ответила: — Нина. Нинель. — И сколько же тебе лет? – поинтересовался я, убедившись, что с первоначальной оценкой ее возраста явно поспешил: не ребенок, скорее молоденькая девушка. — Пятнадцать.
Ну не так уж сильно и ошибся, для эльфов это еще раннее детство – совершеннолетними они становятся, только справив столетний юбилей. — И как ты попала в город? — С караваном. – Она продолжала отвечать односложно и как?то нехотя. М–да, так дело у нас не пойдет – не могу же я до рассвета вытягивать из нее интересующие меня сведения.
– Sela [9] Ninall, – почти умоляюще произнес я, на светло–эльфийский манер растягивая гласные. Надо сказать, что именно это наречие прошло мимо меня, и все, что я более– менее связно мог на нем сказать, это «Приветствую» и «Как прошел вечер?». Но случай был явно неподходящий для демонстрации знаний подобного рода.
Девочка снова дернулась, но на этот раз не от испуга, а от удивления: немногие знают, как принято обращаться среди ушастых друг к другу в той или ной ситуации. Но мне в свое время пришлось не один год потерять, зубря этикет всех четырех эльфийских ветвей. Ну вот и пригодилось, хотя более бесполезной науки не встречал.
Малышка же, приняв меня за одного из резидентов своей семьи, перешла на светлое наречие и, захлебываясь воз духом, начала что?то быстро–быстро говорить. — Подожди–подожди. Из всей твоей речи я понял только пару слов и то лишь из?за их созвучности с фразами на языке темных.
