Симон постоял с полминуты в вестибюле, не в силах ступить и шагу. Мысли вихрями проносились в голове. Наконец он решился и, выбежав из дома, пустился по Крестьянской улице и дальше к рыночной площади. Юноша задел нескольких торговок, едва не опрокинул хлебный ларек и, не обращая внимания на ругань и проклятия, миновал амбар и помчался к Речным воротам. Через несколько минут он уже был у реки, проскочил мост, оставил по левую руку сгоревший склад и поспешил по дороге, ведущей от пристаней в Пайтинг.
Совсем скоро Симон достиг опушки леса. Дорога в полдень обезлюдела, большинство повозок еще ранним утром отправили к реке. Слышалось пение птиц, время от времени в глубине леса трещали ветки. Не считая этого, вокруг царило спокойствие.
— София!
В тишине голос Симона прозвучал одиноко и приглушенно. Так, словно звук его уже через несколько метров поглотил лес.
— София, ты слышишь меня?
Он проклинал самого себя за свою идею. С тех пор как девочка убежала в лес в этом направлении, прошло, должно быть, не более получаса. Однако с трудом верилось, что она его слышала. Она могла быть уже далеко, очень далеко отсюда. И, кроме того, кто сказал, что София
Симон вздохнул и собрался уходить.
— Стой, где стоишь!
Голос долетел откуда-то из глубины леса. Симон остановился и начал поворачиваться в ту сторону. В бок ему ударился камень.
— Ай! София, чтоб тебя…
— Не оборачивайся, — снова прозвучал голос Софии. — Не обязательно, чтобы ты видел, где я.
Симон покорно пожал плечами. Место, куда угодил камень, дьявольски болело, и он не хотел получить еще один.
— Мальчишка все выболтал, да? — спросила София. — Это он сказал, что я его отправила?
Симон кивнул.
— Не обижай его, — сказал он. — Я бы и так догадался.
Он уставился в далекую точку в зарослях леса. Так легче было говорить с невидимой девочкой.
— София, где Клара?
— В безопасности. Больше сказать не могу.
— Почему?
— Потому что они ищут нас. Нам с Кларой опасно оставаться в городе. Антона и Петера они уже настигли. Вам нужно проведать Йоханнеса Штрассера у трактирщика в Альтенштадте…
— Он пропал, — перебил Симон девочку.
Та надолго замолчала. Симону послышались тихие всхлипы.
— София, что произошло в ту ночь? Ведь вы все были тогда вместе, так? Петер, ты, Клара, другие сироты… Что произошло?
— Я… не могу сказать, — голос Софии дрожал. — Иначе всех найдут. И нас сожгут, всех нас сожгут!
— София, клянусь, я никому не дам тебя в обиду, — попытался успокоить ее Симон. — Никому не причинят вреда. Никто…
Раздался треск ветки. Звук донесся не сзади, где, судя по всему, стояла или сидела София, — он шел откуда-то спереди. Слева, в двадцати шагах от Симона, была сложена куча хвороста. За ней что-то шевелилось.
Симон услышал, как сзади что-то шлепнулась, и начали быстро отдаляться шаги. София бросилась наутек.
Мгновением позже из-за кучи хвороста выскочил человек. На нем был плащ и широкополая шляпа. Симон решил поначалу, что это палач. Но тот вдруг вытащил из-под плаща саблю. Всего на один миг солнечный луч пробился сквозь заросли, и сабля сверкнула на свету. Человек устремился к Симону через полосу света, и что-то белое засияло на солнце.
Костяная рука, рука дьявола.
Симона внезапно охватило чувство, что замерло само течение времени. Сознание его отмечало каждое движение, каждую мелочь. Ноги приросли к земле, словно погрузились в трясину. Лишь когда дьявол преодолел десяток шагов, лекарь вновь обрел способность двигаться. Он развернулся и, объятый смертельным ужасом, бросился вон из леса. За спиной слышались шаги дьявола — размеренный топот по камням и земле. Вскоре стало слышно и дыхание преследователя. Он приближался.
Из страха сократить разрыв Симон не смел обернуться. Он бежал и бежал, во рту появился привкус крови, и лекарь чувствовал, что сил больше не остается. Человек сзади был привычен к бегу, дышал спокойно и размеренно. Скоро он его настигнет. А выход из леса все не показывался, лишь заросли да сумрак.
Дыхание стало еще ближе. Симон проклинал себя за идею отправиться в лес в одиночку. Дьявол видел их с палачом у стройки. Они гнались за ним. Они его разозлили. И теперь дьявол
Впереди наконец показался просвет. Сердце бешено колотилось. Вот он, спасительный выход! Дорога проходила через ложбину, а затем выводила из леса и спускалась к реке. Сквозь кроны деревьев пробивались солнечные лучи, тени остались позади. Симон проковылял еще несколько метров и выбежал на солнечный свет. Он спасся. Юноша остановился, покачиваясь, на пригорке и посмотрел вниз, на пристани. На берегу стояли люди, к лесу по горке волы тянули повозку. Только теперь Симон осмелился обернуться. Его преследователь исчез. Лес высился черной стеной под полуденным солнцем.
Но в безопасности Симон пока себя не чувствовал. Он несколько раз глубоко вдохнул и побежал, пошатываясь, вниз, по дороге к пристаням, то и дело оглядываясь. И когда обернулся в очередной раз, налетел на кого-то впереди.
— Симон?
Это была Магдалена. В руке она держала корзину, полную трав. Девушка смотрела на него с изумлением.
— Что случилось? У тебя вид такой, будто ты призрака повстречал.
Симон прошел с ней оставшийся путь до пристаней и опустился на кучу досок. Лишь теперь среди суеты извозчиков и плотогонов он чувствовал себя в безопасности.
— Он… он гнался за мной, — просипел наконец юноша, когда дыхание понемногу успокоилось.
— Да кто же? — обеспокоенно спросила Магдалена и села рядом с ним.
— Дьявол.
Магдалена рассмеялась, однако смех вышел натянутым.
— Симон, не говори чепухи, — сказала она наконец. — Ты перегрелся на солнце.
Симон покачал головой. И рассказал ей все, что произошло этим утром. О разгроме на стройке, погоне в лесу с ее отцом, разговоре со священником, Шреефоглем и Софией. И в конце о своем бегстве к пристаням. Когда он закончил, в глазах у Магдалены застыла тревога.
— Но для чего бы дьяволу подстерегать тебя? — спросила она. — Ты же не имеешь к этому отношения, так ведь?
Симон пожал плечами.
— Может, потому, что мы следим за ним. Потому, что мы чуть его не поймали, — он серьезно взглянул на Магдалену. — Твой отец тоже в опасности.
