- Нет, граф. Просто я ощущаю расплывчатый сгусток там, где могут быть люди. Не очень далеко. Как сейчас. Только и всего.
- А впереди кто-нибудь есть?
- Кажется, нет.
- Альдо и Карпер, вперед! Не отрываться. Не разговаривать! Будем держаться друг за друга. За ними!
Не скажу, сколько мучений нам пришлось перетерпеть в ночном лесу. Слава богу, хоть минут через десять мы вышли на узкую звериную тропинку, и, не сворачивая никуда, поплелись по ней. Откуда только взялись силы? Да, милая девушка, если мне суждено будет выбраться из этой передряги, век буду вспоминать тебя добрым словом. Только твоя нежданная помощь и помогла мне.
- Сударь, попейте и поешьте. Держите. На башне взяли.
Я глотнул водички из небольшого кожаного бурдюка и закусил кусочками лепешки и сыра. Сразу полегчало. Хоть и терзал меня голод, но в стрессовой ситуации мне было не до того. Только сейчас я понял, как проголодался и как хочется есть.
Похоже, в башне находилось достаточно оружия. Каждый из нашей группы был хоть чем-то вооружен. Мне дали перевязь с широким кожаным ремнем и с ножнами. Кривую сабельку я поддержал немного в руке и тут же засунул обратно. А вот кинжал с ремешком вдоль запястья решил оставить. Мало ли что может случиться в пути.
Мы шли с короткими привалами всю ночь. Молча, в сплошной темноте, темными призраками на узкой тропинке через густой лес. Продираясь на ощупь, буквально каждым шагом натыкаясь на корни и кусты. Хорошо, хоть летняя ночь и здесь короткая. И, слава богу, не встретили никого. И с первыми признаками рассвета устроили небольшой привал.
- Коста, слава Всевышнему, мы благополучно миновали их дозоры. Вы точно не почувствовали никого?
- Граф, я хоть и устал, но всю дорогу старался быть внимательным. Нет, я никого не ощутил.
- Ну, слава Всевышнему! Теперь нам надо удвоить внимание. Хорошо бы встретить какой-нибудь ручей, чтобы наверняка сбить дикарей со следа.
- Граф, а вы знаете, куда нам идти? Я, знаете ли, первый раз в этих краях, и совершенно не ориентируюсь, в какую сторону держать путь.
- Ну, Коста, я предлагаю пока идти на восток, в сторону восхода светила, вон туда. Степняки в первую очередь все равно будут прочесывать юг. По лесу конных не пустишь, так что запас времени в несколько склянок у нас есть.
*
Вождь Тумэнэлз был страшно разгневан. Когда сразу после восхода светила, ему, срочно поднятому с постели, доложили, что пленники сбежали, убив несколько нукеров, но никто так и не заметил побега, он разъярился.
- Разыщите арбади Алтангэра и десятника Джангара. Послать разъезды во все стороны. Особое внимание дороге на юг. Пленники степь не знают, особенно чужеземец. Он все время был без сознания. А вот граф Инвар наверняка следил за дорогой и может повести своих спутников на юг. Немедленно снарядить большую погоню.
Когда вождь увидел упавшие бревна частокола зиндана, он разъярился еще больше. Он накинулся на стражников, допустивших это вопиющее безобразие.
- Джангар! Ты проспал все! Если из-под тебя уведут даже твою любимую Элинэ, и то бы ты не проснулся! Я не знаю, что с тобой сделает Предводитель по возвращению! Пока я отпускаю тебя и твоих воинов. Поймайте этих проклятых имперцев. Верните их. Хоть живыми, хоть мертвыми.
Наверное, это с помощью своего бога хитрый белолицый, притворившись почти трупом, смог усыпить бдительность дозорных стражников. Но как пленники сломали бревна? Хотя, когда проверили частокол зиндана, множество бревен просто оказались или подгнившими, или закопанными неглубоко. Тут уж вина самого Тумэнэлза, не проверившего все как следует, когда строили этот ненадежный зиндан. Вот только как беглецы смогли перерезать в полной темноте стражников на дозорной вышке?
То, что их сразу не догнали, понятно. Попробуй, найди следы в густой чаще? Как назло, пошел дождь, и дозорные собаки оказались бессильны. Явно боги беглецов оказались более милостивыми к своим чадам.
Юный шаман удивленно взирал на разъяренного вождя.
- Арбади Алтангэр! Вы хоть и любимый ученик Великого, но пока в стойбище до приезда Предводителя командую я! И поэтому, во избежание неприятностей, хоть из-под земли достаньте этого мерзкого шигала, отродья Потерянного. А мы уж придумаем ему достойную казнь!
Пришлось послать и за имперским послом.
- Уважаемый барон Мюнгауз! Я должен сообщить Вам неприятную новость. Знаете, что натворил здесь Ваш граф Инвар? Мало того, что его проклятый сынок спьяну убил родственника Предводителя. Так граф и его люди, вступив в сговор с адептом Потерянного, и с помощью Проклятого убили четырех воинов племени и скрылись. Мы предполагаем, что им могли помочь Ваши люди и сообщники в племени. Конечно, мы поймаем убийц и всех предателей. Но я вынужден попросить Вас и Ваших людей не покидать больше этого дома. Пока до того, как будут пойманы граф Инвар и его банда!
Это были очень важные новости. Барон, в принципе, уже знал, что граф и его люди сидели в зиндане. Как раз это очередного тайного посла к степнякам не волновало. Граф был его конкурентом, и неудача противника и его судьба ничего не значили для барона. Думается, и Первый Министр Двора учитывал это в своих расчетах. Раз послал запасную делегацию, на всякий случай, по давней привычке перестраховываться. А вот то, что появился адепт Потерянного, это было важно. Очень важно для имперской политики.
Уже через пару склянок барон Мюнгауз, хоть и сидел формально под домашним арестом, знал достаточно. Имперские золотые - они и среди дикарей в цене!
А еще возглавить погоню вызвался сын вождя Тумэндэл. Еще бы, была затронута его честь. Поганый чужак осмелился претендовать на его невесту, сделав ей странное предложение. Хотя шарсакалы потвердили, что еще с древних времен была такая традиция. Если спасенный воин предлагал своей спасительнице, или наоборот, спасенная дева воину, связать свои судьбы, то спаситель, как правило, не имел права отказаться от этого. Оказывается, когда-то считалось, что тем самым увеличивались и так уже проявленные расположение и благосклонность духов, покровителей племени, к такой семье - к мужу, жене и их детям. Чтобы избежать этого, обычно спасители говорили, что пусть духи рассудят нас. Так же говорили и при сватовстве для того, если вдруг сватовство сорвется, чтобы семьи не разругались друг с другом.
Но теперь сами шарсакалы, толкователи традиций племени, были в затруднении. Во-первых, эта традиция давно уже не применялась и почти забылась. Притом, и спасенный был чужаком, хоть и воином, так как в честном бою победил Данжу, свидетелем которого были многие, бывшие в Потерянных Землях. Во-вторых, Бадацэг была уже сосватана Тумэндэлу. Вот если бы сын вождя отказался от невесты, или, что еще хуже, погиб, то да, тогда девушка стала бы свободной от обязательств своему жениху.
С другой стороны, чужак признался, что он обязан девушке своей жизнью, и предложил соединить судьбы, чему опять же было много свидетелей. В свою очередь, Бадацэг так и не сказала, что пусть духи рассудят их.
Слухи расходились с ужасающей быстротой. Еще бы, уже давно в племени не случалось такого, чтобы бучу убили своих стражников и безнаказанно смылись. Все ойраты и знать кипели яростью и требовали смыть кровью нанесенное оскорбление. Даже некоторые нетерпеливые поколотили нескольких, на их взгляд, строптивых и горделивых бучу, посмевших не оказать должного внимания и почтения. Но все были уверены, что скоро беглецы будут пойманы, и тогда ойраты и нукеры насладятся таким интересным зрелищем казни наглецов, посмевших поднять руку на воинов Великого племени Шэн-гэ.
*
