— Да, — немного помолчав, прошептала Энн.
В эту минуту Девон откровенно восхищался ею, такого восхищения не вызывала у него ни одна из женщин.
— Единственный способ доказать твою невиновность — найти настоящего убийцу. Сэриз…, — Девон замолчал. — Какое имя ты предпочитаешь? Сэриз или Энн?
— Не знаю. Имя Сэриз я придумала. Энн меня звали всегда. — Какой глупой она была, когда надеялась отделаться от старого имени.
— Тогда я стану звать тебя Энн. Мне придется привыкать к этому имени.
Энн очень хотелось, чтобы он снова обнял ее. Несколькими минутами раньше она почувствовала напряжение, но только лишь потому, что думала о Мике и… о Себастьяне. А сейчас желание почувствовать его объятия стало непреодолимым.
Девон коснулся ладонями ее щек, и Энн увидела, что его губы совсем близко. На секунду Девон замер, они обменялись тяжелыми вздохами, и он отпрянул назад.
— Теперь, когда мне известна твоя история, я знаю, что ты приехала ко мне от отчаяния. Я никогда не заставлял силой и не принуждал женщину.
— Это не было принуждением. Ты никогда не заставлял меня. Я всегда хотела тебя. — В самом начале это было не совсем так. Она не хотела ни одного мужчину. Девона она рассматривала просто как благодетеля, но не как желанного мужчину. Энн охватила паника. Если он не захочет больше заниматься любовью с ней, он перестанет быть ее покровителем и у него не будет причины помогать ей.
Энн подвинулась к герцогу и положила руки ему на грудь.
— Я всегда хотела тебя. С самого первого мгновения, как только увидела, — прошептала она и нежно поцеловала грудь Девона. На нем были только льняная рубашка с распахнутым воротом и брюки. Губы Энн коснулись теплой кожи, и она стала покрывать ее поцелуями.
— Любовь моя, — Девон отодвинулся от нее, — мне невыносимо думать о том, что ты была в таком отчаянии, что продавала свое тело. Я даже думать не хочу о том, каково это. Ты должна ненавидеть мужчин, подобных мне.
— Это не так, — отчаянно прошептала Энн. — С тех самых пор, когда я в первый раз подошла к театру и ты сказал, что я заслуживаю лучшего, я… Ты мне понравился. Я не знала, кто ты, но твои слова остались в моем сердце, вместе с родительской любовью, и это помогало мне выживать.
Энн села на колени к герцогу, широко расставив ноги и оседлав его, и почувствовала под собой его твердую плоть. Слава Богу, он все еще хотел ее, так же как и она хотела его.
До этого момента герцог сдерживался, едва реагируя на ее действия. Теперь он запустил руку в ее волосы, приблизил к себе ее лицо и прижался к губам. Его поцелуй привел Энн в восторг. Его язык нетерпеливо раздвинул ее губы, проник внутрь, и Девон застонал от возбуждения. Нет, это не имело ни малейшего отношения к его обычным нежным и чувствительным поцелуям, это было совершенно иным! Поцелуй был головокружительным, оглушающим и изумительным. В нем крылось огненное желание, и Энн, сидя у него на коленях, почувствовала, как закружилась голова.
Правой рукой герцог безжалостно рванул лиф платья и со стоном припал губами к ее груди, которую теперь прикрывала только рубашка. Если его потрясающие, жадные поцелуи вызвали у Энн головокружение, то губы, сомкнувшиеся вокруг соска, заставили ее воспарить ввысь. Он ласкал их, облизывая и посасывая, до тех пор, пока Энн не превратилась в безвольную массу стонов и всхлипов, вырывавшихся из груди.
Герцог подхватил ее за талию, поднял с удивительной легкостью, положил на кровать и сам опустился на нее сверху.
Энн едва не взорвалась от желания. Они оба были полностью одеты, и она пыталась расстегнуть его брюки. Девон боролся с юбками, стараясь поднять их вверх, но ткань прочно застряла между их телами. Наконец Энн удалось, справившись с застежками, обхватить чуть вздрагивающими пальцами горячую твердую плоть. Она застонала, сгорая от желания, и герцог от наслаждения застонал в ответ.
Освободив юбки, он задрал их до талии Энн. Теперь властные сильные пальцы ласкали ее бедра, потом его рука проникла между бедер Энн и стала исследовать жаркое лоно, пока ее пальцы порхали вверх и вниз по его плоти, которая с каждым ее движением увеличивалась в размерах, и скоро Энн едва могла сомкнуть пальцы вокруг нее.
— Боже мой, — прошептала она, — какой ты большой.
Дрожащими руками они вместе направили восставшую плоть Девона в тело Энн. Он с глухим звериным рычанием соединился с ней, а она крепко обхватила его руками и ногами. Это было полное единение тел. Самый первый толчок его плоти заставил Энн вскрикнуть, потому что его плоть коснулась самой чувствительной точки ее лона. Девон хрипло рассмеялся, и они стали двигаться навстречу друг другу. Думать о том, чтобы доставить ему удовольствие, Энн не могла. Все, на что она была способна сейчас, так это смаковать каждое его восхитительное движение внутри собственного тела. Они двигались в едином ритме, то нараставшем, то вдруг замедлявшемся. Энн хотелось, чтобы в момент наивысшего наслаждения он вскрикнул в экстазе.
— Я хочу, чтобы тебе было хорошо, — тяжело дыша, пробормотал герцог. — Я хочу, чтобы в самый восхитительный момент ты растаяла от наслаждения.
Энн едва не рассмеялась. Она еще крепче обняла его. Они оба хотели одного и того же — доставить друг другу удовольствие. Потом герцог приподнял бедра, быстрым движением плоти коснулся ее напряженного бутона и вошел в нее властно, почти грубо. Чистый непередаваемый восторг. Энн вскрикнула и услышала, как от такого же пронзительного наслаждения громко и хрипло крикнул Девон. Он выкрикнул ее имя: «Энн. Ангел мой».
Когда его обмякшее тело перестало дрожать от страсти, он лег рядом с Энн и крепко прижал ее к груди. Она лежала и чувствовала, как закипают слезы у нее в глазах.
Она любит герцога. Это любовь разбивала ее сердце, разрывала душу.
— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе, — успокоил ее Девон. — К сожалению, даже будучи герцогом, я не могу обойти закон, но я верю, что ты невиновна, и собираюсь это доказать. Для начала нам необходимо поехать в Лондон. Я спрячу тебя. Только не в нашем доме. Там живет мать и две сестры. Но так или иначе, ангел мой, мы тебя спасем.
Она не может позволить ему спасти ее.
Энн осторожно выдвинула один из ящиков комода герцога, стараясь не шуметь. Девон, как всегда, отправился спать в соседнюю комнату. Даже после всего, что произошло между ними, он боялся, что проснется от ночного кошмара и ударит ее.
Когда он говорил о своей семье, Энн осознала, что не может просить его о помощи. Это обернется скандалом и больно ударит по его семье. Как она может причинить боль Каро, ставшей ей подругой? У Девона четыре сестры. Две из них, проживавшие с матерью, не замужем. Если их брат будет укрывать подозреваемую в убийстве, это лишит их шанса на хороший брак. Это разобьет сердце его матери. Его семья не поймет такого риска, на который Девон пойдет ради… проститутки. Он защитил ее от Мика. А теперь она должна защитить его. Ей надо уйти.
Энн подкралась к двери и, встав на пороге, смотрела на спящего герцога. Она не осмелилась прикоснуться к нему. Он спал слишком чутко и мог проснуться. Взяв его одежду, Энн чувствовала себя воровкой, хотя когда-то поклялась никогда до этого не опускаться. А вот все же пришлось.
— Я люблю тебя, — прошептала она. Герцог спал и ничего не слышал, поэтому говорить эти слова было безопасно. Энн ринулась назад, к двери хозяйской спальни. Та, конечно, оказалась заперта. В коридоре герцог поставил охрану, и Энн почти забыла об этом.
Для начала она накинула его темно-синий фрак, он скроет белую рубашку. Потом заколола волосы и надела мужскую шляпу. Сжимая ее в руке, Энн бросилась к окну, неловко распахнула его и, взобравшись на подоконник, тяжело сглотнула. За окном шла мелкая изморось, поднимался туман.
Чувствуя, что скоро потеряет остатки самообладания, Энн прыгнула.
