соседней галактиками, и совершил посадку у эльмонитов, поскольку они были наиболее развитой цивилизацией. Команда корабля состояла из двух небольших двуногих существ. Они утверждали, что якобы перелетели через бездну. Себя они называли солярианцами. Было лишь одно свидетельство в пользу их более чем странного утверждения. Корабль обладал невероятной скоростью; когда он находился в полете, его было невозможно ни увидеть, ни засечь с помощью приборов.
— И что было потом?
— Эльмониты отличались врожденной жестокостью и непомерным честолюбием. Они убили солярианцев, а корабль разобрали по кусочкам в надежде узнать секрет его устройства. Они потерпели полную неудачу. Через много-много лет к эльмони-там прилетел второй солярианский корабль, отправленный на поиски первого. Как вы понимаете, он тоже сумел преодолеть межгалактическую бездну. Его постигла аналогичная участь, но тайна устройства корабля так и не была разгадана.
— Что ж, в это я еще могу поверить, — сказал Маркхамвит. — Как можно надеяться узнать тайну корабля, если ничего не знаешь о разуме тех, кто его делал? Но нилеанцы пытаются… — Он резко оборвал фразу и потребовал: — Продолжай!
— Судя по дальнейшим событиям, второй корабль сумел послать сигнал тревоги, поскольку спустя еще много лет с того края бездны прилетел третий корабль. Но он нигде не садился, а облетел каждую эльмонитскую планету, разбрасывая тысячи посланий. В них содержались какие-то туманные слова. Смысл их был примерно таким: в том, что касается смерти, лучше отдать, чем получить. Возможно, помимо посланий, корабль подверг каждую из планет или ее силовое поле воздействию какого-то облучения. Возможно, он распылял какие-то бактерии. Никто не знает. Потом корабль скрылся в темной бездне. А что случилось вскоре после его исчезновения — тут можно строить разные догадки и домыслы.
— И что же случилось?
— Вначале ничего. Эльмониты придумали множество грубых шуток по поводу этих посланий. Их шутки стали известны на всех планетах восьми систем. Эльмониты по-прежнему готовились к порабощению своих соседей. Удар последовал через год после визита солярианского корабля. Правильнее будет сказать, первый удар. Эльмониты вдруг обнаружили, что их женщины лишились способности к деторождению. Через десять лет они не на шутку перепугались, а через пятьдесят превратились в малочисленную и сломленную духом расу. Спустя сотню лет от эльмонитов остались лишь воспоминания. Раса полностью исчезла с лица Вселенной. Солярианцы никого не убили, не ранили и вообще не пролили ни капли крови. Они просто лишили эльмонитов способности размножаться. Можно сказать, эльмониты были уничтожены со схожей безжалостностью, но без присущей им жестокости. Раса полностью вымерла. Полагаю, что ни в нашей галактике, ни за ее пределами мы уже никогда не встретим эльмонитов.
— Страшная сказочка и очень выгодная для многочисленных шарлатанов, пытавшихся ею воспользоваться, — сказал Маркхамвит. — Легковерных всегда хватало. Но меня не так-то просто заставить поверить в легенду седой древности. Так это и есть твое «более позднее свидетельство»?
— Осмелюсь заметить, мой повелитель, что семь планет, на которых когда-то жили эльмониты, до сих пор существуют. Легенду чуть ли не слово в слово нам повторили на всех планетах, а они не сообщаются между собой. Добавьте к этому постоянно циркулирующие слухи.
— Какие слухи?
— О небольших кораблях, управляемых странными двуногими, у которых только две руки. Эти корабли наведываются в самые глухие уголки нашей галактики. Всякие попытки перехватить такой корабль оканчивались ничем.
— Тьфу ты! — поморщился Маркхамвит. — Подобные сообщения приходят к нам раз в сто дней. Мы отправляем патрульные корабли, они прочесывают космос и ничего не находят. А объяснение тому очень простое: обитатели заброшенных планет выдумают любые небылицы, только бы кто-нибудь прилетел к ним в гости. К тому же вполне возможно, что слухи распускают нилеанцы, стремясь оттянуть наши боевые корабли. Мы решили испробовать их уловку на них самих. Мы тоже пустили слух, и когда их боевой корабль «Нарсан» двигался в направлении Дурга, чтобы проверить выдуманную нами историю, уничтожили его.
— Быть может, это все так, мой повелитель, — сказал Алемф. Он чувствовал, что зашел слишком далеко, и теперь поздно отступать. — Однако позвольте мне напомнить вам: мы располагаем обширными знаниями о нашей галактике, зато ничего не знаем о других.
Маркхамвит вперился взглядом в Ганна.
— Как по-твоему, можно ли пересечь межгалактическую бездну?
— Это звучит невероятно, мой повелитель.
Боясь себя скомпрометировать, первый министр тут же добавил:
— Но я не являюсь специалистом в области космоплавания и не могу дать квалифицированного ответа.
— И потому юлишь, как всегда, — огрызнулся Маркхамвит.
Он взял телефон и потребовал командующего Йельма.
— Допускаешь ли ты теоретическую возможность появления у нас корабля из другой галактики?
Выслушав ответ, он спросил:
— А почему нет?
Выслушав и этот ответ, Маркхамвит отключился и повернулся к присутствующим.
— Вот что сказал Йельм: никто не способен прожить десять тысяч лет.
— А откуда он это знает, мой повелитель? — спросил Алемф.
Около десятка охранников препроводили Джеймса Лоусона в святая святых. Не смея переступить порог высочайшего кабинета, они, точно манекены, застыли у дверей. Лоусон вошел один.
Он невозмутимо добрался до середины кабинета. Он держал себя так, будто находился не в другой галактике, среди чужой расы четвероруких существ, а в родном городишке. Ни дать ни взять — мальчишка, которого послали на угол за крекерами.
Маркхамвит указал ему на стул и долго вглядывался в диковинного визитера.
— Так значит, ты — солярианец?
— Да.
— Ты явился к нам из другой галактики?
— Совершенно верно.
Маркхамвит выразительно посмотрел на Ганна и спросил:
— Не странно ли, что ты говоришь на нашем языке?
— Ничего странного. Именно потому меня и выбрали.
— Выбрали? Кто?
— Солярианское Содружество, кто же еще?
— Для какой цели?
— Прилететь сюда и поговорить с вами.
— О чем?
— О войне, которую вы ведете с Нилеей.
— Я так и знал! — Маркхамвит всплеснул верхней парой рук и довольно ухмыльнулся. — Я знал, что нилеанцы обязательно придумают такой трюк. — Он хрипло засмеялся. — До чего же у них неуклюжие попытки. Нечего и говорить, хорошее прикрытие они для тебя придумали. Должно быть, они решили, что мы поймаемся на давнишний миф?
— Меня мало интересуют прикрытия и мифы, — равнодушно ответил Лоусон. — И их, и ваши.
— Почему? — нахмурился Маркхамвит.
— Я — солярианец.
— Неужели? — Маркхамвит обнажил свои мелкие и острые белые зубы, — В таком случае наша война с Нилеей тебя совершенно не касается.
— Согласен. Нам абсолютно безразличен ее ход.
— О чем же тогда ты явился говорить?
— Мы возражаем против одного из последствий этой войны.
— Против какого? — с малой долей интереса спросил Великий Правитель.
