— В ваших силах заставить меня говорить, — сказал Лиминг, притворяясь, будто ему не хочется трогать тему Юстаса. — Но дело не в этом. Даже если вы и получите полное представление о Юстасе, оно будет для вас бесполезным.
— Там посмотрим, — пообещал комендант. — А теперь давай рассказывай про своих Юстасов.
— Каждый землянин с самого рождения и до смерти живет не один, — начал Лиминг. — Его жизнь протекает в союзе с сущностью, которую неизменно зовут Юстасом. Например, мой Юстас — Фенакертибан. Юстасы других людей называются другими дополнительными именами.
— И ты видишь эту сущность?
— Нет, никогда. Юстаса невозможно ни увидеть, ни услышать, ни даже унюхать.
— Так откуда ты знаешь, что твой Юстас — не просто предрассудок твоей расы?
— Во-первых, каждый человек способен слышать своего Юстаса. Когда мой Юстас находится в пределах досягаемости, я могу подолгу беседовать с ним. Его речь поступает мне прямо в мозг, и она не менее последовательна и логична, чем ваша.
— Стало быть, ушами ты ее не слышишь?
— Нет, только мозгом.
Лиминг намеренно замолчал, потом продолжил объяснения.
— Я назвал первое доказательство реальности Юстаса. Теперь второе. Юстас обладает силой совершать определенные поступки, результаты которых налицо.
Кивком головы Лиминг указал на офицера, что сидел слева от коменданта и внимательно слушал.
— Например, если мой Юстас затаит злобу на этого офицера, он сообщит мне о своем намерении сделать так, чтобы офицер упал с лестницы. И если вскоре этот офицер действительно упадет с лестницы и сломает шею…
— Но бывают и совпадения, — перебил его комендант.
— Бывают, — согласился Лиминг. — Но когда их становится слишком много, поневоле задумаешься. Предположим, Юстас говорит, что хочет совершить двадцать или пятьдесят разнообразных поступков, и они действительно совершаются в той последовательности, в какой он их перечислил. Что прикажете после этого думать? Одно из двух: либо Юстас совершил их сам, либо он — непревзойденный пророк. Однако Юстасы себя пророками не считают, да и я в это не верю. Никто, видимый он или невидимый, не в состоянии точно предугадать будущее.
— Справедливо, — согласился комендант.
— Скажите, господин комендант, вы признаете тот факт, что родились от отца и матери?
— Разумеется.
— И вы не считаете это странным или ненормальным?
— Ни в коей мере. Я даже представить не могу, как можно родиться без участия родителей.
— Вот и земляне считают наличие Юстасов очевидным фактом и тоже не могут представить, как можно жить без них.
Комендант долго обдумывал услышанное, затем сказал сидящему справа офицеру:
— Смахивает на обоюдный паразитизм. Интересно знать, какую пользу извлекает из него каждая сторона.
Хотя эти слова не были обращены к Лимингу, он посчитал необходимым вмешаться.
— Я не могу сказать, какую пользу получает от меня мой Юстас. Я этого попросту не знаю.
— Думаешь, я в это поверю? — недоверчиво усмехнулся комендант. Он приоткрыл рот, обнажив зубы. — Ты сам недавно утверждал, что можешь переговариваться со своим Юстасом. Так что же ты не спросишь его, какая ему от тебя польза?
— Мы, земляне, еще очень давно устали от подобных вопросов и перестали их задавать. Мы вообще прекратили говорить на эту тему и признали существующее положение вещей.
— Почему?
— Потому что всегда получали один и тот же ответ. Юстасы охотно признавали, что мы жизненно необходимы для их существования, но как и почему — этого они объяснить не могли, поскольку мы не обладаем их пониманием.
— А тебе не кажется, что Юстасы водят вас за нос? — подсказал комендант. — Они ничего не говорят вам об этом, поскольку не хотят, чтобы вы знали.
— Даже если это и так, что нам, по-вашему, делать?
Пропустив вопрос пленного мимо ушей, комендант задал свой:
— А какая тебе польза от Юстаса?
— Юстас дает мне общение, помогает сохранить душевное равновесие, рассказывает много интересного, советует и еще…
— Что еще?
Сложив руки на коленях, Лиминг привстал со стула, наклонился в сторону коменданта и произнес, едва не забрызгав того слюной:
— Если надо, Юстас способен отомстить за меня.
Эти слова потрясли чешуйчатых. Комендант отпрянул. Офицеры были хорошо вымуштрованы, но чувствовалось, что и им стало не по себе. Вот он, идиотизм войны: призрак страшнее оружия.
Комендант совладал с собой и мрачно улыбнулся.
— Ты у нас в плену, причем уже достаточно давно. Что же твой Юстас не поспешил тебе на помощь? Похоже, ему наплевать на тебя.
— Это вы так думаете. Он много делает для меня. И сделает еще больше. Он сам выберет время и способы действия.
— Например?
— Дождитесь и сами увидите, — предложил Лиминг, демонстрируя непоколебимую уверенность.
Сказанное, естественно, не прибавило им оптимизма.
— Невозможно взять в плен больше половины землянина, — продолжал Лиминг. — Да-да, вы взяли в плен лишь мою телесную, осязаемую половину. Вторую половину пленить невозможно, как бы вы ни старались. Она — вне вашего контроля. Юстас свободно разгуливает, где ему вздумается, собирает ценные сведения военного характера, устраивает мелкий саботаж и вообще делает все, что хочет. Вы создали эту ситуацию, взяв меня в плен, а теперь она берет в плен вас.
— Ошибаешься. Мы убьем тебя — вот и весь плен кончится, — угрюмо пообещал комендант.
Лиминг громко расхохотался.
— Это вы ошибаетесь. Все станет в пятьдесят раз хуже.
— Чем нам опасен мертвый землянин и мертвый Юстас?
— Дело в том, что Юстасы живут дольше землян. Обычно Юстас умирает лишь через пять — десять лет после смерти человека, с которым был связан. У нас даже есть древняя песня о Юстасах. Там говорится, что старые Юстасы не умирают, а постепенно растворяются в космических просторах. В нашем мире есть тысячи одиноких, разъединившихся Юстасов, которые мало-помалу угасают.
— Ты не ответил. Чем нам опасен твой Юстас?
— Убейте меня, и мой Юстас останется совершенно один в чужом мире. Вокруг — ни людей, ни других Юстасов, чтобы скрашивать его одинокие дни. Причем он знает, что его дни сочтены. До сих пор моего Юстаса сдерживала забота о моей безопасности. Но тогда это ограничение исчезнет. Подумайте сами: я перестану входить в его планы.
Лиминг глядел чешуйчатым прямо в глаза, стараясь не мигать.
— Юстас обезумеет и все свои силы обратит на разрушение и уничтожение окружающей жизни. Не забывайте: вы для него враждебная форма жизни. Он не испытывает к вам ни жалости, ни сострадания.
Лиминг замолчал. Комендант тоже сидел молча, раздумывая над словами пленного землянина. Все, что он услышал, казалось невероятным. Но ведь когда-то и возможность космических полетов казалась еще более невероятной. Комендант не мог себе позволить просто отмахнуться от слов пленного. Глупые верят всему, поскольку доверчивы. Умные не торопятся верить, но и не спешат отрицать то, о чем ничего не знают. Пока комендант тюрьмы мог сказать с уверенностью лишь одно: ему ничего не известно о расе
