— Но как боевые корабли зенгов смогут получать и выполнять приказы, если их планетарные станции дальней космической связи будут уничтожены?
— Вы считаете, что в случае войны силы Мотана должны прежде всего нанести удар по всем досягаемым вражеским станциям?
— Наконец-то вы поняли! — На лице Рейлтона появилось подобие улыбки. — В случае нападения зенгов мы должны немедленно приступить к уничтожению их станций дальней космической связи. Это сразу же сделает их корабли глухими и слепыми. Мотан должен всесторонне подготовиться к выполнению своей боевой задачи. Приказы, отданные Хантеру, безнадежно устарели. По правде говоря, они безнадежно глупы. Чем раньше мы исправим положение, тем лучше.
— Вы здесь главный, в вашей власти заменить эти приказы новыми, — напомнил генералу Эшмор.
— Чем я и займусь без всяких проволочек. Я немедленно отправлю Хантеру соответствующие инструкции. Но только не по каналам общей связи. — Рейлтон вновь махнул в сторону карты. — На пути между Землей и Мотаном находится полсотни, если не больше, станций зенгов. Откуда нам знать, какую часть нашей информации им удается перехватить и расшифровать?
— Тогда остается единственный выход — послать ваши инструкции спецсвязью, — сказал Эшмор. — Это в десять раз длиннее, поскольку сообщение пойдет зигзагами через всю Вселенную.
— Зато в тысячу раз надежнее и безопаснее, — возразил Рейлтон. — На Мотане как раз построили станцию спецсвязи, вот и воспользуемся ею. Итак, решено: я отправляю инструкции спецсвязью, открытым текстом, чтобы все было ясно и понятно.
Рейлтон потратил двадцать минут на составление краткой и внятной инструкции и наконец остался доволен делом рук своих. Эшмор перечитал текст и не увидел необходимости что-либо исправлять или добавлять. Ближайшей к Земле станцией космической спецсвязи была Центаврия. Она первой приняла инструкции для Хантера:
«В случае враждебных действий в вашем секторе целенаправленно, в кратчайший срок приступить к уничтожению трасс связи противника».
— Думаю, мы достаточно ясно показали Хантеру, что от него требуется, и в то же время оставили ему место для инициативы, — сказал довольный Рейлтон.
Эшмор молча кивнул.
На Центаврии принятое сообщение записали слово в слово, затем слово в слово прочитали по другой частоте, передав на следующую станцию. Там это сообщение аналогичным образом передали на третью станцию и так далее.
Если смотреть по звездной карте, инструкции генерала Рейлтона двигались влево, вправо, вверх, вниз, ненадолго задерживаясь на каждой из восемнадцати промежуточных станций космической спецсвязи. Их повторяли разные голоса операторов: от бархатистого говора уроженца американского Юга на Земле до резковатой манеры оператора, родившегося на дальнем севере планеты Асанит, что в созвездии Волопаса. Тем не менее послание достигло места назначения.
Да, оно достигло места назначения.
Командующий военно-космическими силами Мотана Хантер сидел, лениво развалившись за служебным столом. Сутки на этой планете длились тридцать часов. Хантер зевал, поглядывая на циферблат, и думал над особенностями местной атмосферы, постоянно навевавшей на него дремоту и зевоту. В дверь кабинета постучали.
— Войдите!
Вошел Тайлер. Как всегда, он шмыгал распухшим и покрасневшим носом. Отсалютовав, он положил на стол бланк космограммы.
— Сообщение с Земли, сэр.
Козырнув еще раз, Тайлер удалился, продолжая шмыгать носом.
Хантер пододвинул к себе бланк и, зевая, стал читать. В следующую секунду его рот закрылся с такой силой, что хрустнули челюсти. Хантер выпрямился, протер глаза и вторично прочитал сообщение.
Держа бланк в руке, Хантер трижды прошелся по кабинету. Однако чуда не произошло: сообщение не стало понятнее.
Убедившись, что хождения ничего ему не дадут, Хантер заставил себя сесть, схватил телефонную трубку и прорычал:
— Максвелл? А где он? Найдите и сразу же пошлите ко мне!
Не прошло и двух минут, как в кабинете появился Максвелл — долговязый и тощий подчиненный Хантера. У Максвелла было вечно разочарованное лицо. Глубоко вздохнув, он опустился на стул.
— Что на этот раз, уважаемый Феликс?
— Вы у нас главный специалист по космическим поставкам, — произнес Хантер тоном хирурга- стоматолога, готовящегося зацепить щипцами верхний боковой зуб. — Вам известно все, что необходимо знать о складах, товарах и оборудовании. Так?
— Я бы не решился на столь смелое заявление, поскольку…
— Не надо скромничать. Вы знаете все о заказываемом и получаемом оборудовании, — напирал Хантер, — иначе вам здесь нечего делать. Тогда получается, что вы лишь строите из себя специалиста и жульнически обчищаете карманы налогоплательщиков на Земле.
— Успокойтесь, Феликс, — угрюмо ответил Максвелл. — Мне своих бед хватает.
Только сейчас он заметил в руках у Хантера бланк. Максвелл покосился на бумагу.
— Что, получили какую-нибудь штучку, которую заказали без вашего соизволения?
— Получил. И не одну. Сорок три страуса.
Максвелл дернулся всем телом и едва не свалился со стула. Уцепившись за край стола, он хрипло засмеялся.
— Потрясающе. Лучшая шутка за все эти годы.
— По-вашему, это шутка? — с издевательской любезностью спросил Хантер, — Нечто вроде лотереи с призами?
— А что же еще? — подхватил Максвелл. — Правда, юмор странноватый, но все равно.
Он опять несколько раз хихикнул.
— В таком случае, — угрожающе процедил Хантер, — может, вы потрудитесь объяснить, когда и над чем мне надо смеяться? А то я туп и почему-то не замечаю здесь тонкого остроумия.
Он упер руки в бока и подался вперед.
— Зачем нам потребовались сорок три страуса? Для каких таких рождественских идей?
— Вы что, серьезно? — насторожился Максвелл.
Вместо ответа Хантер подтолкнул к нему листок с совершенно секретным посланием. Максвелл несколько раз прочел текст, вскочил, сел, снова прочел и наконец перевернул бумагу обратной стороной.
— Ну и как?
— Честное слово, я здесь совершенно ни при чем, — торопливо уверил его Максвелл.
Он вернул Хантеру злополучный бланк, будто бумага жгла или колола ему руки.
— Поставка произведена по усмотрению Земли, без заявки с нашей стороны.
— Мой ограниченный разум пришел к такому же выводу, — заявил Хантер, — Я не собираюсь приковывать вас цепями и пытать каленым железом. Но поскольку вы обладаете редкой эрудицией по части заказов, поставок и всевозможного оборудования, я хочу знать ваше мнение. Почему на Земле решили, что нам нужны страусы? Почему именно сорок три? И что мы будем с ними делать, когда они здесь появятся?
