Само собою разум?ется, что Филоксенъ Лоррисъ былъ по уши погруженъ въ научныя изсл?дованія и коммерческія предпріятія. Несмотря на это, онъ, благодаря изумительной д?ятельности, находилъ время наслаждаться жизнью и доставлять кипучей своей натур? вс? истинныя наслажденія, доступныя въ зд?шнемъ мір? богатому челов?ку, пользующемуся здравымъ умомъ въ здравомъ т?л?. Женившись въ промежутк? между двумя открытіями и изобр?теніями, онъ прижилъ отъ этого брака всего только одного сына, Жоржа Лорриса, которому, какъ уже упомянуто, и читалъ строгій выговоръ въ тотъ самый день, когда разразилось торнадо.
Жоржъ Лоррисъ — красивый молодой челов?къ л?тъ двадцати семи, или двадцати восьми, насл?довавшій отъ отца крупный ростъ и кр?пкое сложеніе, обладалъ, въ качеств? особой прим?ты, длинными св?тлорусыми усами, придававшими его лицу характерное энергическое выраженіе. Онъ ходитъ взадъ и впередъ по комнат?, отв?чая иногда пріятнымъ, звучнымъ голосомъ на родительскія ув?щанія.
Отецъ его въ эту минуту находится, впрочемъ, въ тысяч? двухстахъ верстахъ отъ Парижа, въ Каталонскихъ горахъ, въ дом? главнаго инженера принадлежащихъ ему ванадіевыхъ рудниковъ, но является словно живой на зеркальной пластинк? телефоноскопа, этого дивнаго изобр?тенія, существенно улучшившаго простой телефонографъ и недавно лишь доведеннаго до высшей степени совершенства самимъ Филоксеномъ Лоррисомъ.
Это изобр?теніе не только дозволяетъ вести на произвольно далекомъ разстояніи разговоръ съ каждымъ изъ абонентовъ «Электрическаго сообщеніяно с?ти всемірныхъ проводовъ», но также и вид?ть своего собес?дника въ той обстановк?, въ которой онъ на самомъ д?л? находится въ моментъ разговора. Такимъ образомъ уничтожается до изв?стной степени разстояніе, къ великому счастію семейныхъ кружковъ, члены которыхъ нер?дко разбросаны въ нашъ д?ловой в?къ по всему св?ту, и несмотря на то, могутъ теперь каждый вечеръ об?дать вм?ст?, хотя и за различными столами, отстоящими иной разъ на н?сколько тысячъ верстъ другъ отъ друга, но т?мъ не мен?е образующими въ совокупности какъ бы одинъ общій семейный столъ.
Въ телепластинк?, какъ сокращенно называютъ у насъ телефоноскопъ, вид?нъ Филоксенъ Лоррисъ, тоже прогуливающійся по комнат?, съ сигарой въ зубахъ и заложивъ руки за спину. Онъ говоритъ:
— Д?ло въ томъ, любезн?йшій, что вс? мои попытки обработать и улучшить твои мозги остались тщетными. Вм?сто того, чтобы пріобр?сти такого сына, какого я, Филоксенъ Лоррисъ, былъ вправ? ожидать и требовать, т. е. усовершенствованнаго, утонченнаго культурой, однимъ словомъ самаго высокопробнаго Лорриса, я получилъ… кого-же, спрашивается?..
— Жоржа Лорриса! — не спорю, славнаго малаго, очень и очень неглупаго… но…и все тутъ! Ты в?дь теперь только поручикъ химической артиллеріи, а между т?мъ, скажи-ка на милость, сколько теб? л?тъ?
— Увы, ц?лыхъ двадцать семь! — отв?чалъ Жоржъ, обращаясь съ улыбкою къ зеркалу телефоноскопа.
— Я в?дь, душа моя, не см?юсь, такъ и ты постарайся бытъ хоть немного посерьезн?е! — съ горячностью возразилъ Филоксенъ Лоррисъ, энергически пытаясь раскурить свою сигару.
— Она у тебя погасла, — зам?тилъ ему сынъ. — Над?юсь, ты извинишь за дальностью разстоянія, что я не предлагаю теб? спичекъ?
— Видишь-ли, — продолжалъ отецъ, — я въ твои годы пустилъ уже въ ходъ первыя мои крупныя промышленныя предпріятія; я былъ уже знаменитымъ Филоксеномъ Лоррисомъ, тогда какъ ты довольствуешься ролью папенькинаго сынка и позволяешь своей жизни протекать въ мирномъ безд?йствіи… Скажи, чего ты въ сущности достигъ собственными твоими заслугами? Ты не ознаменовалъ себя р?шительно нич?мъ; окончилъ вс? высшія учебныя заведенія, не выд?ляясь изъ толпы простыхъ смертнихъ, и теперь служишь въ химической артиллеріи въ чин? какого-то поручика…
— Что же прикажете д?лать! — возразилъ молодой челов?къ, въ то время, какъ его отецъ, въ пластинк? телефоноскопа, сердито оборачивался къ нему спиной и уходилъ въ противуположный конецъ своей комнаты. — Ч?мъ-же я виноватъ, папаша, что ты открылъ, изобр?лъ и устроилъ р?шительно все, что было можно открывать, изобр?тать и устраивать! Я слишкомъ поздно явился на св?тъ Божій и нашелъ уже его отлично улаженнымъ. Ты самъ предвосхитилъ у насъ все и поставилъ насъ въ невозможность придумать что нибудь крупное.
— Пустяки!.. Современная наука еще въ младенчеств? и только лишь начинаетъ лепетать. Въ будущемъ стол?тіи станутъ см?яться надъ нашимъ нев?жествомъ! Впрочемъ, мы съ тобой отклоняемся теперь отъ д?ла… Мил?йшій мой Жоржъ!
Сожал?ю до крайности, что ты, благонолучно отслуживъ срокъ воинской повинности, всетаки, кажется, не можешь съ честью-продолжать мои работы, т. е. зав?дывать большой моей лабораторіей, — лабораторіей Филоксена Лорриса, пользующейся столь заслуженной всемірной изв?стностью, — и выполнять обязанности главнаго директора двухсотъ заводовъ и фабрикъ, эксплоатирующихъ мои открытія.
— Разв? ты собираешься ужь удалиться на покой?
— Ни подъ какимъ видомъ! — энергически воскликнулъ Филоксенъ. — Я им?лъ только въ виду пріобщить тебя, какъ говорится, къ моимъ работамъ, — идти вм?ст? съ тобою на поиски новыхъ открытій, — заниматься новыми изсл?дованіями и опытами… Какъ мало сд?лано еще мною по сравненію съ т?мъ, что можно было-бы сд?лать двумъ такимъ людямъ, какъ я, которые стали-бы думать и д?йствовать сообща!.. Къ несчастью, другъ мой, ты не можешь быть вторымъ Филоксеномъ. Жаль! Очень жаль!.. Я не обратилъ своевременно вниманія на законы проявленія атавистической насл?дственности и не собралъ необходимыхъ справокъ!.. Что-жъ д?лать, не даромъ в?дь говорятъ: «молодо зелено»! Я хоть и вышелъ первымъ изъ Международнаго института научной промышленности, но всетаки оказался легкомысленнымъ юнцомъ! Да, милый сынокъ, надо сознаться, что нельзя вполн? возлагать на тебя отв?тственность за недостаточно научное строеніе твоего мозга. Кругомъ виноватой оказывается въ этомъ твоя мать или, лучше сказать, виноватъ одинъ изъ ея предковъ… Я слишкомъ поздно навелъ необходимыя справки, а потому, пожалуй, часть вины падаетъ также и на меня. Т?мъ не мен?е я произвелъ строгое разсл?дованіе и открылъ въ семь? твоей матери…
— Что-же ты открылъ? — спросилъ очевидно заинтересованный Жоржъ Лоррисъ.
— Просл?дивъ всего только три предшествовавшихъ покол?нія, я нашелъ тамъ изъ рукъ вонъ дурную отм?тку, пагубный порокъ, страшную язву, способную передаваться по насл?дству…
— Язву?
— Да! Видишь-ли, прапрад?дъ твоей матери, т. е. твой пра-прапращуръ, былъ сто пятнадцать л?тъ тому назадъ, приблизительно въ 1840 году…
— Ч?мъ-же онъ былъ? Что ты хочешь сказать? Ты меня пугаешь!..
— Художникомъ! — восликнулъ тономъ глубокаго собол?знованія Филоксенъ Лоррисъ, безсильно опускаясь въ кресла.
Жоржъ Лоррисъ не могъ удержаться отъ см?ха, в?роятно, показавшагося его папаш? не совс?мъ почтительнымъ. По крайней м?р?, Филоксенъ Лоррисъ, словно укушенный зм?ей, вскочилъ на ноги въ пластинк? телефоноскопа.
— Да, это былъ художникъ! — воскликнулъ онъ, — и къ тому же художникъ-идеалистъ изъ школы тогдашнихъ туманныхъ романтиковъ, — мечтатель, в?чно гонявшійся за призрачными созданіями своей фантазіи, не им?вшими прочной реальной подкладки! Ты понимаешь, что я навелъ на этотъ счетъ самыя точныя справки… Желая въ точности опред?лить разм?ры постигшаго меня б?дствія, я сов?товался съ величайшими изъ сопременныхъ художниковъ, съ фотоживописцами нашей Академіи… Теперь я знаю, какъ нельзя лучше, кто такой былъ твой прапрапрад?дъ!.. Небось, онъ не изобр?лъ бы тригонометріи!.. По всему видно, что въ его распоряженіи им?лись такіе жо легков?сные в?тненые мозги, какъ и твои, — лишенные, опять таки, подобно твоимъ мозгамъ, извилинъ серьезности. Отъ него именно ты и насл?довалъ недостатокъ способностей къ точнымъ наукамъ, который я всегда ставилъ теб? въ укоръ. Да; тутъ положительно д?йствуетъ атавизмъ! Какимъ образомъ, спрашивается теперь, уничтожить вліяніе возродившагося въ теб? прапрапрад?да? Какъ убить этого злод?я? Над?юсь, в?дь ты понимаешь мое р?шеніе бороться съ нимъ и убить его во что бы ни стало…
