спросила упавшим голосом:
— Откуда у тебя, человек, печать моего мужа? Ты убил его?
Георгий, когда до него дошел смысл сказанного, задохнулся от возмущения. А женщина вдруг пронзительно закричала и продолжала истошно голосить так, что на ее крики сбежались все соседи и случайный прохожие.
А женщина посылала проклятья на голову Георгия, и продолжала кричать не переставая:
— Он убил моего мужа!
Георгия уже собирались схватить быстрые на расправу горожане, но тинийские кейторы окружили его со всех сторон и обнажили клинки. Атлетические тела воинов и сверкающее оружие несколько охладило распаленную толпу. Неизвестно, чем все бы кончилось, но вмешался старейшина-угулу квартала, который быстро утихомирил разбушевавшеюся толпу урукцев и потребовал, чтобы Георгий немедленно предстал перед собранием шарт города.
Красный от гнева Георгий в окружении тинийцев последовал за угулу. Толпа народа, предвкушая интересное разбирательство, бросилась следом к месту суда.
На площади угулу и шарт отобрали трех старшин, которые образовали суд. Шарт-судьи расселись под навесом от солнца и приготовились вершить правосудие.
Седобородый шарт, сидевший в центре, встал и на распев произнес:
— Пусть направит наши мысли Нанше, чтобы мы обратили свой взор и на имущего и бедного, смогли утешить сироту и укрыть вдову. Узнать, кто преступил установленные нормы, нарушил договор, кто подменил большой вес малым, кто съел чужое, не сказав, «Я съел это».
И потребовал объяснений.
Женщина, первая выдвинулась вперед, изрекла свое слово, слово гнева:
— Мое шуму — Нунмашда. Я вдова тамкара. Мой муж два солнечных круга назад на корабле уехал в Праутад. Его больше никто не видел. Пропал корабль, пропал весь товар, исчезли все матросы, которые были с ним на корабле. Этот человек сегодня купил у меня мой дом. Но у него оказалась печать моего мужа! Он убил его и завладел печатью!
Георгия вызвали на середину судилища.
— Назови свое шуму! — начали свой допрос шарт.
— Мое имя Георг!
— Кто ты?
— Тамкар из Праутада. Я родился в стране Аурха. Я торгую в землях хурритов, Таоросс и Альси, — ответил Георгий.
— Откуда у тебя печать мужа женщины Нунмашда?
— Я купил эту печать в лавке резчика на пристани в Праутаде.
— Кто может подтвердить это?
Георгий назвал несколько имен Унугских судовладельцев. Шарт посовещались и отправили гонцов искать названных Георгием людей. Потом потребовали от женщины Нунмашды принести образец с оттиском печати ее мужа. Пока ждали посланников, шарт продолжали выспрашивать Георгия:
— Зачем тебе понадобился дом в Унуге?
— Я хочу здесь жить и вести торговлю.
— Почему ты выбрал Унуг?
— А разве этот город плох? — ответил Георгий.
Шарт остались довольны его ответом.
— Чем ты торгуешь в Алаши и Таврошш?
Григорий вовремя вспомнил, про какие товары ему говорил Нептун и стал подробно перечислять их.
— Ты ведешь большую торговлю, тамкар! — заметил один из шарт. — Ты и твои стражи производят впечатление очень богатых людей. Неужели тебе было мало богатства, и ты занялся разбоем и грабежом честных торговцев? И после этого ты явился в жилище убитого тобой человека и пытаешься выгнать из дома его семью?
— Если бы я убил этого человека, — возразил Георгий, — то не стал бы пользоваться его печатью.
— Ответ очень разумный! — заметил седобородый, лысый шарт. — Зачем богатому тамкару пользоваться чужой печатью, если он может легко купить себе их столько, сколько пальцев на руках.
— Может и так, — согласился вполголоса другой, — но мы не знаем, сделано ли это специально?
Тем временем перед шарт предстал один из названных Георгием судовладельцев. Ему объяснили, зачем его призвали на суд и спросили, что он может рассказать.
Судовладелец закивал головой в знак того, что он все понял и сказал:
— Тамкары Унуга впервые встретили этого человека-тамкара с грузом леса. От других тамкаров я знаю, что он — палец свидетеля показал на Георгия — привез лес вообще не имея печати и покупал ее в лавке на причале. Резчик печатей тоже рассказал о странном покупателе — палец опять показал на Георгия — который, не зная хурритского и нашего языков, пытался заказать свою, но не смог объяснить рисунок. Тогда резчик продал ему готовую, сказав, что ее хозяин умер. Но как умер он, я не знаю.
— Значит, он не убивал хозяина печати?
— Резчик сказал, что хозяин печати умер, а не убит, — повторил судовладелец. — Я рассказал вам, шарт, все, что я знаю.
Вернулась вдова Нунмашда, которая принесла глиняный оттиск старой таблички. Шарт начали внимательно рассматривать два оттиска, старый и новый, и о чем-то тихо спорили. Наконец седобородый шарт подняв обе таблички, обратился к народу:
— На этих табличках рисунки очень похожие, но они оттиски с разных печатей! Женщина Нунмашда, твой муж мог заказать в лавке похожую печать, но мы узнали, что он не выкупал ее, и она была не специально, но случайно куплена тамкаром Георг, которого ты обвинила в убийстве твоего мужа! До нас так же дошли слухи, что твой муж умер, а не убит.
За ложное обвинение, которое грозило смертью обвиняемому, ты должна быть наказана: утоплена в реке! Но мы видим, что оттиски печатей имеют сходство и поэтому ты могла легко ошибиться. За это ты наказана смертью не будешь! Но! — седобородый шарт выдержал паузу. — Ты опозорила торгового человека, который хочет жить в нашем городе и заботиться о его процветании. В наказание за то, что ты на половину дня оторвала его от дела, незаслуженно обвинила в преступлении, которого он не совершал, ты заплатишь ему за оскорбление пятьдесят мер пшеницы! Суд окончен!
Женщина, выслушав приговор, зарыдала:
— О горе мне! Мой муж погиб, а несчастья падают на меня одно за другим!
— Нет, нет! — раздался из толпы крик, — суд не окончен!
На середину судилища вышел тамкар, который обратился к суду шарт:
— Я тамкар и вы знаете мое имя. Два солнечных круга назад я дал мужу этой женщины товар, который он должен был продать в Праутаде. Вот договор о выдаче мной товара. Я уже год жду возврата долга и не могу его получить! Сейчас этой женщине Нунмашде назначен штраф в пятьдесят мер пшеницы. Я знаю, что она продала дом, поэтому она должна расплатиться со мной с первым!
Шарт посмотрели табличку и подтвердили слова тамкара:
— Женщина Нунмашда, ты готова вернуть долг этому человеку?
— Я продала дом, я хочу вернуть долг, но у меня не хватит золота и ценностей. Дом стоит на много меньше…
— Значит, — безжалостно заметил шарт, — по закону, ты и твои взрослые дети обязаны перейти в услужение к давшему вам в долг, пока вы не отработаете нанесенные убытки!
— Но тогда моя дочь может стать его наложницей! — вскричала вдова.
— Он имеет право использовать ее как наложницу или заставить выполнять другую работу! — ответил полный шарт.
— Я оплачу тебе остаток ее долга, тамкар! — прозвучал спокойный голос Георгия. — Сколько она должна тебе? Приходи завтра, и ты все получишь сполна. Где ее дом, ты знаешь. Я буду там ждать тебя.
