Понял? — распалялась женщина, от стресса перейдя на язык дворовых разборок.
— Э-э-э, — Вадим принял сидячее положение, теперь его глаза могли служить наглядным пособием для художников-аниматоров из страны восходящего Солнца. — Всё-всё, видишь, живой я, как Ленин в мавзолее. Живой, успокойся, можешь даже потрогать, тёплый я. С чего ты решила, что я помереть собрался?
— С чего решила, с чего решила, — прошипела Наталья. — Предупреждай заранее, когда вдругоряд вздумаешь посереть, побледнеть и перестать дышать. К тому же твоя аура совсем померкла. Навязался, родственничек, на мою голову. Хуже моих спиногрызов. От них-то я знаю чего ожидать, а терпеть твои фортели — увольте. Никаких нервов на тебя не хватит. То мрёт он, то оживает. Век бы тебя не видела, оглоеда. Я тут с тобой поседею к вечеру. Хотела по щекам настучать, так изнутри так полыхнул, словно тебе прожектор в зад засунули. Засветился, как новогодняя ёлка, вот-вот живым пламенем возьмешься. Думала — всё, отбегалась, сгорим сейчас к чертям собачьим.
— Пон-я-я-тно, и давно, ты, мила моя, ауры видишь? — зацепился на многозначительную оговорку Вадим.
— Со вчерашнего дня, милок, — последовал язвительный ответ.
Наталья демонстративно отвернулась и принялась переплетать косу.
— Цыц, женщина!
— А ремнём?
— Сдаюсь, маленьких бить нельзя.
— То-то, смотри у меня…
Вадим улыбнулся. Короткая пикировка, словно лаялись старшая сестра и младший брат, сняла, физически ощущаемое, напряжение, повисшее в доме. Был ещё один положительный эффект — шутливая перепалка позволила Наталье взять под контроль страхи и переживания, терзавшие её.
— А серьёзно?
— И серьёзно, и несерьёзно, — всплеснула руками женщина.
— Всё чудесатее и чудесатее, — Вадим потёр глаза, присмотрелся к собеседнице. Потёр ещё раз, ничего не изменилось. Насыщенная аура, свойственная магам с доброй примесью эльфийской крови, продолжала укутывать женщину. — Иди ты-ж, йо-ка-лэ-мэнэ, каруш то хар [18], забодай меня комар…, пряздрявляю…
— Без тебя 'пряздрявили'.
— Ага, и кто? — моментально насторожился Вадим, уловив не случайность оговорки. — Я его знаю?
— ЕЁ, да, знаешь, — с акцентом на 'ЕЁ', прозвучало в ответ.
— Дайте подумать…, - скинув с ног одеяло, Вадим соскочил с дивана. Удивительно, слабость прошла, будто и не бывало:
— Белобрысая эльфийка! — указующий перст, словно в обвинительном жесте завис над переносицей собеседницы. — Я хочу знать подробности! — безапелляционно заявил Белов.
— Присядь, — тяжело вздохнула женщина, перебирая пальцами поясок домашнего платья. — Не маячь перед глазами.
Вадим покорно приземлился на диван. Затянув на кончике косы широкую полосатую резиночку и картинно, словно девочка-поветочка, разгладив складки на платье, Наталья начала рассказ. Парень слушал, не перебивая, отмечая про себя возникающие в повествовании лакуны, неувязки, логические нестыковки и изменения тона. Отличным подспорьем оказалось проснувшееся умение считывать эмоции. Таким образом, изучая эмоциональное отношение рассказчицы к прошлым событиям, слушатель обретал возможность получить полную картину. Раз Наталья, не без его неосознанной помощи, стала обладателем магического дара, то первые впечатления женщины оказывались достаточно верными и правдивыми. Пресловутая женская интуиции оказалась не настолько пресловутой, о чём оркский шаман был прекрасно осведомлён. Чувства, пропущенные через призму магического восприятия, частенько отражали реальную картину.
— Всё? — спросил Вадим, разглядывая одному ему видимую точку на противоположной от дивана стене.
— Всё, — ответила рассказчица, исчерпавшая весь запас красноречия.
Затаив дыхание, Наталья краем глаза наблюдала за сменой выражений на лице Белова. По ходу рассказа Вадим постепенно проваливался в себя, исчезли весёлые искры из глаз, чело пробороздили вертикальные морщинки сдвинутых бровей, от крыльев носа к губам пролегли хищные складки. Мальчишеская округлость щёк сменилась взрослой прямотой линий и напряжённостью мышц, шрамы на руках и обнажённом торсе побелели, сложившись в причудливую, завораживающую вязь тонких кружев. Юноша уходил, отдавая место рано повзрослевшему мужчине, привыкшему принимать решения и брать ответственность на себя. Обычный парень на глазах перевоплощался в воина, убийцу, чей взор замораживал холодом ледяной бездны, поселившейся в нём. Перед Натальей сидел сильный и опасный колдун с давящей аурой, накрывшей хозяина сверкающим коконом с изумрудными и чёрными полосами, кружащимися в нём.
— Минут тридцать не беспокой меня, — приказал Вадим, вставая с дивана. — Мне надо подумать.
Не смея возразить, Наталья покорно склонила голову, наблюдая из-под упавшей на глаза чёлки за высокой широкоплечей фигурой, скрывшейся в сумраке сеней. На неё снизошло понимание, что Белов главный, главнее отца и деда, только сейчас слова о родственной связи обрели окончательный и глубокий смысл. Через несколько секунд тот, кого язык больше не поворачивался назвать недорослем, мальчишкой или парнем, даже его имя требовало вспоминать об отчестве, следующем за ним, хлопнул водной дверью. Белов мелькнул за окном, стремительной походкой направляясь по дорожке из белого брусита к могилкам у корней могучего мэллорна. Потеряв из виду мужской силуэт, взгляд женщины принялся блуждать по предметам обстановки гостиной. Все мысли покинули голову, ставшую удивительно лёгкой. Наталья потеряла счёт времени, и сидела, застыв, словно бездумный истукан, и лишь прыгающий туда-сюда взор говорил, что она жива. Неожиданно её глаза остановились на тёмном кирпичике мобильника, который сиротливо лежал на комоде. Вспомнив о данном некогда обещании, женщина потянулась к телефону.
*****
Медленно ощипывая выросшую вокруг памятников травку, Вадим размышлял.
Интуиция и логика не оставляли сомнений в том, что эльфийка не врала. Возможно, она не говорила всей правды, в чём её достаточно трудно уличить, но лгать оперативница, как пить дать, не рискнула. Спецслужбы и так подорвали доверие к себе, поэтому засланная блондинка приняла мудрое решение раскрыть карты. В устроенном ералаше, по мнению спецслужб, просматривался след крылатых Владык Неба. Возможно… Не стоит сбрасывать правдоподобную версию со счетов. Между тем, грубая работа менталистов, никаким боком не вязалась с драконами. Прожжённые интриганы просто не могли допустить настолько топорной ошибки и промахнуться с исполнителем. Или могли? Вряд ли, мастера фигурных планов внутри планов наверняка предусмотрели все возможные варианты событий и произвели необходимую корректировку. Жаль пока невозможно докопаться до их истинных целей и приподнять завесу над скрытыми планами, что само по себе напрягает. Ожидание смерти хуже самой смерти.
Коснувшись кончиками пальцев портрета деда, Вадим задумался над собственными перспективами. В покое его не оставят, определённо. Сейчас его тревожило одно — какую линию поведения выбрать в общении с генералом Саниным и его людьми…
'Какого чёрта!' — подумал Вадим, присаживаясь на бархатное корневище и вытягивая ноги. Не будет он, отныне, кланяться. Хватит! Пусть эльфийка говорила правду, но это их правда, не его. Если госбезопасность и военные желают видеть его в своих рядах, то они грубо просчитались. Не на того напали.
Белов нежно вытер пыль с застывшего в камне изображения бабушки. Гладкая поверхность неприятно холодила кожу могильным холодом, и тем тоскливее и, одновременно, совестнее было смотреть
