как фронтовой командир бывал резковат или крут, но жестоким его не видел никто.
А уж пошутить, похохмить любил он от души.
Как-то прислали медики из Военно-медицинской академии командующему ВДВ бумагу, в которой обращались за помощью и просили разведчиков для научного эксперимента по десантной тематике.
Василий Филиппович практически, как «батька» Чапаев, внимательно прочитал: «Москва, Главнокомандующему Воздушно-десантными войсками СССР, Герою Советского Союза генералу армии Маргелову В. Ф.».
Потом попросил прочитать её А. В. Кукушкина.
— Товарищ командующий! Медики не все ваши титулы перечислили. Не указали, что вы — лауреат Государственной премии СССР и кандидат военных наук, — поняв хохму Маргелова, сказал тот.
И Василий Филиппович разрешил выделить разведчиков, при этом добавив:
— Добро, подготовьте распоряжение. А ты, Яков, передай своим пупорезам, чтобы впредь не ошибались, иначе — хрен получат, а не людей! — и рассмеялся.
О знакомстве с командующим ВДВ вспоминает ветеран ВДВ В. М. Белов:
«Началось оно в декабре 1957 года, когда генерал рано утром поднял по тревоге подразделение 51-го гвардейского парашютно-десантного полка. Я там оказался проверяющим от штаба дивизии. Он сделал мне замечание по поводу того, чтобы я не шатался по территории полка, а выводил личный состав на построение для осмотра.
Меня удивило то, что командующий назвал меня не по-уставному 'лейтенантом', а'сынком'. Впоследствии я убедился, что 'сынками' у него были все солдаты и младшие офицеры, не участвовавшие в войне. Многих он знал в лицо, особенно фронтовиков, и даже называл по имени. <...>
Командир 106-й Корешков Александр Андреевич был боевой генерал и личный друг Командующего, тем более что они родились оба в декабре 1908 года. Дни рождения свои отмечали вместе. Особенно запомнилось совместное празднование их 50-летнего юбилея в 1958 году. Чтобы не дразнить партийное руководство Тульской области, отмечали его в лагере Тесницкое (20 км на север от г. Тулы). Катались на санях на 'тройках' лошадей в компании ручного годовалого медведя из Архангельских лесов. Летом В. Ф. Маргелов частенько приезжал в Тесницкое, где у него была построена небольшая дача — бревенчатая избушка с полезной площадью не более 20 кв. м, одноэтажная, рядом с проточным озером. Дача же командира дивизии находилась поблизости. Она была больших размеров, но тоже одноэтажная. Здесь было несколько комнат, размещался узел связи с 30-метровой радиомачтой.
На лето большинство частей дивизии размещалось на территории лагеря. Здесь же были и полигоны (стрелковый и артиллерийский), взлётно-посадочная полоса для самолётов Ан-2, полигон для приземления парашютных десантов, площадка приземления тяжёлой техники на многокупольных парашютах.
Никогда не забудутся торжественные картины майских вечеров при открытии лагеря 'Тесницкое' на тамошнем озере. В лучах прожекторов, по воде медленно плывёт большой плот, а на нём — оркестр духовых инструментов и хор женщин, офицерских жён. Исполняются русские народные песни и песни военных лет. На берегу озера — концерты художественной самодеятельности Тульского Дома офицеров, накрыты столы для праздничного ужина.
Генерал В. Ф. Маргелов бывал почти на каждом открытии лагеря, особенно в дневное время, когда совершались парашютные прыжки на озеро на точность приводнения. <…>
1959 год стал самым чёрным годом для всех десантников страны. Тогдашний правитель Н. С. Хрущёв уже успел, для ублажения наших вероятных противников из НАТО, сократить на 2 млн человек пехотинцев, танкистов, летчиков Вооружённых Сил СССР. Дошла очередь и до ВДВ. Из 15-ти дивизий оставили только 6. Наша Тульская дивизия уцелела только потому, что была 'парадной' и благодаря заступничеству В. Ф. Маргелова.
Хрущёв не любил десантников, а особенно — их правдивого героического Командующего. Маргелов В.Ф. настойчиво протестовал против сокращений в ВДВ. За это он был отстранён от должности Командующего. На эту должность назначили кавалерийского генерала Тутаринова, который оказался явно 'не на месте'...
Тутаринов понимал, что без Маргелова ему не обойтись и добился возвращения того на должность заместителя командующего ВДВ.
Фактически В. Ф. Маргелов отстранялся от командования, а выполнял инспекторские обязанности по контролю за качеством боевой подготовки в оставшихся дивизиях, которые больше стали походить на кадрированные, т. е. неполного состава. <...>
В 1959, 1960 и частично 1961 году я был прикомандирован к В. Ф. Маргелову как офицер по обеспечению скрытого управления войсками. За это время пришлось летать с ним буквально во все уголки СССР, где оставались части и специальные подразделения ВДВ. Это Прибалтика, Белоруссия, Союзные республики на Кавказе, Казахстан, Средняя Азия и Приморье. <...>
Маргелов был необычайно прост в обращении с подчиненными, ценил юмор и не был злопамятен. Помню такой случай. Полковая столовая для тульских офицеров на улице Коминтерна готовила вкусные и дешёвые обеды. Офицеры, жившие далеко от расположения полка, обедали здесь. Командование полка не слишком строго относилось к тому, что в холодное время люди употребляли по 100 — 150 гр. водки. Обедавшие приносили водку с собой, водилась она и у симпатичной буфетчицы Зиночки. В один из зимних дней в полковую столовую 51-го полка внезапно вошёл Маргелов, который имел привычку не оповещать о своём прибытии.
Сначала он подошёл к раздаточному окну, поинтересовался, что готовят на обед, потом подошёл к буфету, сказал комплимент Зине, а потом подсел к столу, где трое офицеров полка готовились приступить к обеду. Пока Маргелов беседовал с поварами, офицеры успели вылить водку из своих стаканов в графин с водой, который стоял на каждом столе. Поговорив с офицерами о службе, Маргелов от обеда отказался, сказал что выпьет только водочки. Налил себе больше полстакана из графина, выпил до дна, поморщился и сказал: 'Плохая столовая, даже командующего угощают разбавленной водкой'. Никто наказан по этому поводу не был.
В другой раз в этом же Тульском полку Маргелов посетил солдатскую столовую в обеденное время. Ему принесли на пробу более половины котелка гречневой каши, где мясной гуляш преобладал по массе. Маргелов, прежде чем попробовать кашу, подошёл к окну раздачи, отобрал котелок с кашей у солдата. Поковырявшись в котелке и почти не обнаружив в нём гуляша, позвал старшего офицера и дежурного по столовой. В итоге наказали раздатчика пищи.
Рассказывают, что на зимних прыжках на тульском полигоне в районе деревни Хомяково один солдат отказался прыгать, хотя первый прыжок ранее он уже сделал. Маргелов подошёл к нему и спросил о причине отказа. Тот ответил: 'Боюсь прыгать'.'А ты со мной не побоишься прыгать?' — спросил генерал. Ему принесли парашют офицера. Вместе сели в самолёт Ан-2, поднялись в воздух. Первым прыгнул генерал, вторым — солдат'отказник'. Личный пример Маргелов ставил во главу угла».
Свидетельствует А. В. Кукушкин: «В управлении командующего в 60-е годы работали полковники Терещенко В. Н. и Реута С. Д., последний мастерски копировал голос и речь командующего. Они вместе воевали, были друзьями и частенько разыгрывали друг друга.
Однажды, будучи оперативным дежурным, как рассказывал Володя Терещенко, — зазвонил телефон. Сняв трубку, я услышал чёткий голос командующего, который начал распекать меня за плохое дежурство, даже пообещал наказать.
Расстроенный непонятно за что учинённым разносом, я повесил трубку.
Вдруг повторный звонок. Снимаю трубку телефона и слышу весёлый смех Сергея Реуты, который спрашивает — сухие ли у меня штаны после такого 'вливания'?
Я понял, что это он разыграл меня и испортил мне настроение. Очевидно Сергей был 'под мухой' и, зная его полагал, что на этом розыгрыше он не остановится.
Через некоторое время вновь зазвонил телефон. Беру трубку — и снова голос командующего, который потребовал записать указания на завтра... Приняв это за новый розыгрыш и разозлившись на Реуту, я послал его 'по матушке' и добавил, чтобы больше не мешал мне работать. <...>
Утром, с прибытием командующего, я доложил ему о состоянии дел в войсках, извинился за вчерашний поступок и попросил разрешения выслушать меня.
— Зайдите вместе с Реутой!
