так уж трудно, особенно если винтовка складная.
— Да, но кто-то должен был знать, что вы будете на той дороге, — указал, нахмурившись, Джайлс.
— Мы проезжали по этому маршруту уже третий раз. Хотели приучить Неро к шуму и стрельбе. Но Дэмиен, наверно, бывал там еще чаще.
— А зачем тебя снова вызывали в полицию? — спросила Пиппа.
— Думаю, такой у них порядок. Может быть, надеются, что я вспомню что-нибудь важное, о чем забыл упомянуть. Хотя, по-моему, Куган считает, что я что-то утаиваю.
— Господи! Он же не думает, что ты имеешь какое-то отношение к убийству?
— Вряд ли я числюсь у него главным подозреваемым, но…
— Но что?
Гидеон пожал плечами.
— Не знаю. Наверно, такая у него манера ведения следствия. К тому же им важно изучить все возможности.
На поминальную службу по Дэмиену Дэниелсу, по оценке Гидеона, собралось около двухсот человек, и вскоре стало ясно, что выбор собора вместо приходской церкви, был продиктован соображениями не престижа, а практичности. Пришлось искать дополнительные стулья, но мест все равно не хватило, и с десяток человек остались стоять в боковых проходах. Помимо друзей и родственников Дэмиена, Пиппа указала Гидеону на нескольких бывших жокеев, соревновавшихся когда-то с покойным и даже успевших поработать на него, и коллег-тренеров. Присутствовали даже, добавила она шепотом, представители монаршей семьи — пару раз Дэмиен выступал в цветах королевы.
Пресса, как и ожидалось, была представлена во всей своей мощи, а за воротами работали сразу две телевизионные команды, местная и Би-Би-Си. Гидеон обратил внимание, что двух или трех знаменитостей попросили сказать несколько слов в микрофон, и постарался укрыться, чтобы никто не указал на него как на человека, бывшего рядом с Дэмиеном в момент смерти. Его имя и адрес каким-то образом стали общеизвестны, и, попав на прошлой неделе пару раз в засаду, он стал осторожнее и, прежде чем выйти за ворота, внимательно осматривал прилегающую территорию.
К счастью, на этот раз к нему никто не подошел.
В должное время семья Дэниелсов проследовала по главному проходу — дамы в шляпках и под вуалью, Фредди в темно-синем с серым костюмчике.
В отличие от остальных, шедших со склоненными головами, Барбара, которую вел под руку Хэмиш, посматривала на собравшихся с явным любопытством. Похоже, даже это формальное признание смерти ее сына не проникло через тот защитный пузырь, под которым миссис Дэниелс укрылась от окружающего мира. Но что будет, подумал Гидеон, когда реальность все же просочится в сознание бедной женщины?
Поскольку желающих сказать прощальное слово оказалось слишком много, служба затянулась, и к концу ее дети помладше уже жаловались и вертелись, а малыш в заднем ряду просто расплакался.
Едва Гидеон с друзьями выбрался из душного собора, как подошедший высокий мужчина в серых вельветовых брюках и приталенном кожаном пиджаке по-хозяйски взял Пиппу за руку.
— Ллойд! — обрадовано воскликнула она. — Давно здесь?
— Да, уже прилично. Минут двадцать, может, чуть больше… полчаса. Освободился раньше, чем ожидал. Приехал где-то около половины двенадцатого, так что пришлось постоять сзади. Сколько народу, а! Старине Дэмиену было бы приятно. Привет, Джайлс, Гидеон.
Генри Ллойд-Эллис, представительный мужчина с посеребренными вьющимися и уже начавшими редеть русыми волосами и полнеющей атлетической фигурой, недавно расстался с супругой, оставив ее с двумя детьми. В молодости он был хорошим и разносторонним спортсменом и даже представлял Англию в соревнованиях по триатлону. Общее мнение сводилось к тому, что такого человека невозможно не любить, но Гидеону это каким-то образом удавалось.
— Генри. — Он коротко кивнул, заметив мелькнувшее в глазах Ллойда раздражение, — тому не нравилось, когда его называли по имени.
Отпрыск богатой семьи, выпускник университета, большой любитель охоты, переключившийся после запрета охоты на лис на охоту с пахучей приманкой, он носил с недавних пор звание Магистра Гончих Псов Тарранта и Стаура. Вознесшись на волне общего недовольства запретом на верховую охоту на лис, Ллойд выставил свою кандидатуру на приближающихся парламентских выборах, а поскольку основную массу избирателей составляли сельские жители, ему сулили верный успех.
Присоединившись к череде выходящих из собора людей, они добрались до парковочной стоянки и направились в отель — помянуть умершего. Пиппа в «мерседес» не села, предпочтя ему «рейнджровер» Ллойда.
Стоя в высокого створчатого окна и наблюдая за оживленной толпой, Гидеон думал о том, что прием прошел вполне успешно. Если бы еще и Джайлс не проявил желания задержаться… Впрочем, рассчитывать на это не приходилось с самого начала, потому что Джайлс всегда был человеком коммуникабельным и нигде не чувствовал себя счастливее, чем в комнате, полной народу. Он вздохнул. Надо было сообразить раньше. Не садиться в машину, а придумать какую-нибудь отговорку и сразу после службы взять такси. Взгляд его не в первый уже раз обратился туда, где сидели Пиппа и Ллойд, и Гидеон, подавив раздражение, подумал о том, будет ли ждать его дома Ева. Он незаметно посмотрел на часы — не пора ли, сославшись на головную боль, откланяться.
Барбара Дэниелс незаметно исчезла где-то между собором и отелем, скорее всего, кто-то из родственников увез ее домой. Разумное решение, уберегающее родственников и гостей от возможных недоразумений. Гораздо милосерднее и легче сказать, что пожилая леди чувствует себя недостаточно хорошо, чтобы вынести еще одно испытание.
Выдержав еще с полчаса пустых разговоров, канапе и настойчивых официантов, наполняющих бокал каждый раз, когда он делал лишь глоток, Гидеон решил, что теперь, когда в зале стало душно, его ссылку на головную боль уже никто не сочтет притворством. Отцепившись от дюжего субъекта, который потчевал его малоправдоподобными рассказами о собственной роли в успехах Дэмиена, он отправился на поиски Джайлса, чтобы сообщить о принятом решении.
Брат Пиппы, как и следовало ожидать, проводил время в компании скорее женской, чем мужской, совершенно, по мнению Гидеона, позабыв о причине собравшей сюда их всех.
Подойдя сзади, он положил руку ему на плечо и наклонился к уху.
— Я собираюсь домой. Передай спокойной ночи Пиппе.
Джайлс повернулся. На руке у него повисла элегантная брюнетка.
— Гидеон! Познакомься с Лейлой. Она бортпроводница.
— Стюардесса, — поправила девушка, окидывая нового знакомого оценивающим взглядом голубых глаз. — Привет, Гидеон.
— Привет. — Он вежливо улыбнулся, не реагируя на провокационный тон.
— Послушай, раз уж ты уезжаешь, может, возьмешь мой «мерс»? — предложил Джайлс. — Я за руль уже не сяду — слишком много выпил. Эти официанты, такие проворные ребята — чуть отвернулся, уже подлили!
— Да, поэтому я и переключился на оранжевый сок. О’кей. Машину я возьму. А ты попрощайся за меня с семьей.
Получив ключи от «мерседеса» и парковочный талон и улыбнувшись еще раз Лейле, Гидеон снял со спинки стула пиджак и начал пробиваться к Хэмишу Дэниелсу, светлая голова которого возвышалась над головами других гостей. Подойдя ближе, он увидел отца Дэмиена в компании невестки, высокого светловолосого мужчины, который вполне мог быть его братом, и двух японцев, которые братьями определенно не были.
— Спасибо, что пришли, Гидеон, — сказал Хэмиш. — Прекрасно, что столько людей пришли засвидетельствовать свое почтение. — Продолжить он не успел, потому что опустил руку во внутренний карман пиджака и достал мобильный. — Извините.
