А посмотреть действительно было на что! Кувыркаясь в воздухе, клетка стремительно падала вниз. Кувыркалась вместе с ней и мисс Эндрю, переворачиваясь то вниз, то вверх головой. А клетка, набирая скорость, неумолимо приближалась к земле… Ба-бах! — шлепнулась она прямо на ступеньки перед парадной дверью. Отчаянным усилием мисс Эндрю удалось открыть дверцу и… Джейн с Майклом увидели, что она снова стала прежнего роста. Нет, намного выше и страшнее! Несколько мгновений она стояла, задыхаясь от ярости, и не могла выговорить ни слова. Ее лицо было багровым-пребагровым, почти малиновым.
— Как вы посмели! — произнесла она наконец хриплым шепотом, указывая на Мэри Поппинс трясущимся пальцем. Но Джейн с Майклом видели, что в глазах мисс Эндрю уже нет былой злобы и презрения. В них остался только страх.
— Вы… вы… — запинаясь, бормотала она, — жестокая, дерзкая и своевольная девчонка. Как вы могли, как вы могли?
Мэри Поппинс взглянула на нее в упор, и мисс Эндрю тут же замолчала. Некоторое время Мэри Поппинс из-под полуприкрытых век мстительно разглядывала громоздкую фигуру.
— Вы сказали, что я не умею воспитывать детей, — произнесла она медленно и очень отчетливо.
Мисс Эндрю попятилась и задрожала от страха.
— Я… я извиняюсь, — заикаясь, проговорила она.
— Что я дерзкая и ни на что не способна! Что мне ни в коем случае нельзя доверять! — продолжала Мэри Поппинс спокойным, ровным голосом.
Казалось, мисс Эндрю вся как-то съежилась под ее пристальным взглядом.
— Я-я ошиблась! В-виновата! — слышалось ее невнятное бормотание.
— Что я — Молодая Особа! — неумолимо наступала на нее Мэри Поппинс.
— Беру свои слова обратно! — лепетала мисс Эндрю. — Все до одного! Только отпустите! Больше я ничего не прошу!
Ломая руки, она смиренно смотрела в глаза Мэри Поппинс.
— Я уеду, — шептала она. — Да, уеду отсюда! Только отпустите меня!
Мэри Поппинс немного подумала, потом махнула рукой:
— Уезжайте!
У мисс Эндрю вырвался вздох облегчения.
— О, спасибо! Спасибо! Большое спасибо!
Не сводя глаз с Мэри Поппинс, она пятилась по ступенькам. Потом повернулась и, спотыкаясь, побежала по садовой дорожке. Таксист, который все это время выгружал багаж мисс Эндрю, как раз собрался уезжать и теперь заводил мотор. Мисс Эндрю подняла дрожащую руку.
— Стойте! — хрипло закричала она. — Подождите меня! Десять шиллингов на чай, если сейчас же увезете меня отсюда!
Шофер уставился на нее.
— Вот! Вот! — говорила мисс Эндрю, лихорадочно шаря в карманах. — Вот. Возьмите! И быстрее, быстрее поехали!
Забравшись в машину, она рухнула на сиденье. Таксист, ничего не понимая, захлопнул за ней дверцу и стал быстро грузить вещи обратно. Смахнув с горы чемоданов Робертсона Эя, успевшего к тому времени на них заснуть, он с таким рвением взялся за дело, что через минуту-другую багаж был полностью уложен.
— Похоже, старушка немного того. Никогда еще не видел ничего подобного! Никогда! — пробормотал таксист, трогаясь с места. А о том, что произошло на самом деле, он так и не узнал, да и вряд ли узнает, пусть даже ему и доведется прожить до ста лет…
— А где мисс Эндрю? — спросила миссис Бэнкс, выглянув из дома в поисках гостьи.
— Уехала, — ответил Майкл.
— Как это уехала?
Миссис Бэнкс была крайне удивлена.
— Кажется, она раздумала жить в нашем доме, — объяснила Джейн.
Миссис Бэнкс нахмурилась.
— Мэри Поппинс, что это все означает?
— Понятия не имею, мадам, — отозвалась Мэри Поппинс так спокойно, словно все происходящее не имело к ней ни малейшего отношения. Она посмотрела на свою новую блузку и расправила складку.
Миссис Бэнкс недоуменно покачала головой:
— Как это все странно! Ничего не понимаю!
В это время ворота осторожно открылись и тут же тихо захлопнулись. Скоро все увидели мистера Бэнкса, который на цыпочках крался по садовой дорожке.
Поняв, что его обнаружили, мистер Бэнкс застыл на одной ноге. Было похоже, что он сильно нервничает.
— Ну как? Приехала? — громким шепотом спросил он.
— Приехала и уехала, — ответила миссис Бэнкс.
Мистер Бэнкс опешил.
— Как уехала? Ты имеешь в виду… Что, она действительно уехала? Мисс Эндрю?
Миссис Бэнкс кивнула головой.
— Вот радость-то! Вот радость! — вскричал мистер Бэнкс и, подхватив полы своего плаща, пустился в пляс. Кружась и подпрыгивая, он отплясывал шотландскую джигу прямо на садовой дорожке. Внезапно он остановился.
— Но как? Когда? Почему? — нетерпеливо поинтересовался он.
— На такси. Только что. Из-за того, что дети ей, кажется, нагрубили. Она мне жаловалась на них. Ничего другого я просто не могу придумать. А вы, Мэри Поппинс?
— Нет, мэм, не могу, — сказала Мэри Поппинс и с величайшей тщательностью сдула пылинку со своей новой блузки.
Мистер Бэнкс повернулся к Джейн и Майклу с выражением сожаления на лице.
— Вы нагрубили мисс Эндрю? Моей Гувернантке? Этой милой старушке? Мне стыдно за вас! Очень стыдно! — сказал он строгим тоном, но ребята видели, что в глазах у него то и дело вспыхивали искорки смеха. — Я самый несчастный человек на свете! — пожаловался мистер Бэнкс, засовывая руку в карман. — Весь день я надрываюсь на работе, чтобы дать вам приличное воспитание — и вот благодарность! Нагрубить мисс Эндрю! Подумать только! Какой стыд! Не знаю, смогу ли я когда-нибудь простить вас. Но… — продолжал он, доставая из кармана две монетки по шесть пенсов и торжественно вручая по одной Майклу и Джейн, — я все-таки постараюсь!
Он широко улыбнулся и направился к двери.
— Ого! — воскликнул он, споткнувшись о пустую клетку. — Чье это? Откуда?
Мэри Поппинс и дети молчали.
— Ну, ничего, — махнул рукой мистер Бэнкс, — теперь эта клетка моя. Отнесу-ка я ее в сад. Из нее получатся хорошие струны для гороха.
И, подхватив клетку, он, весело насвистывая, удалился…
— Ну, — строго сказала Мэри Поппинс, проводив ребят в Детскую. — Хорошо же вы себя ведете! Нагрубили гостье своего отца!
— Но мы не грубили! — возмутился Майкл. — Я только сказал, что она Страх Господень. Папа сам ее так назвал!
— Вы считаете, что отослать ее обратно, когда она только приехала — не грубость? — спросила Мэри Поппинс.
— Но мы не отсылали ее! — удивилась Джейн. — Это вы…
— Что? Я нагрубила гостье вашего отца? — Мэри Поппинс обернулась и, уперев руки в бока, смерила Джейн негодующим взглядом. — Что ты себе позволяешь?
