нас идет обыск. И адвокат, не считаясь со временем, летит на полной скорости, чтобы помочь своему клиенту. А тут уже ждут его голубчики с противоборствующей стороны и начинают крутить, что он-де не имеет права приезжать ночью к клиенту, это, мол, выходит за рамки разрешенной защиты.
Все эти правила, конечно, давно устарели, и каждый адвокат добивается, чтобы все это было отменено.
«Наверное, это и будет отменено в ближайшее время», – думал я, направляясь в Люберцы.
Вскоре я уже катил по улицам этого подмосковного городка. Теперь предстояло найти прокуратуру. Так как прежде я никогда не был в Люберцах, то, естественно, и не знал, где она находится. Но найти ее было нетрудно. Тормознув машину рядом с гаишником, стоящим на обочине, я вышел и спросил у него, где находится прокуратура. Гаишник стал объяснять, потом взял листок бумаги и начал чертить план, как добраться туда.
Через несколько минут я уже был у здания прокуратуры. Оно находилось почти в центре города и представляло собой трехэтажное здание из красного кирпича, больше напоминающее среднюю школу, чем прокуратуру. На первых двух этажах располагалась сама прокуратура, на третьем находилась какая-то другая организация, никакого отношения к правоохранительной деятельности не имевшая. У входа в прокуратуру я заметил знакомый «БМВ» семьсот пятидесятой модели. Это была машина моего коллеги Павла Страхова. Подрулив к ней почти вплотную, я вышел из машины и закрыл дверцу. Из «БМВ» вышли адвокат и симпатичная молодая женщина.
– Привет, коллега! Рад тебя видеть! – Страхов, приблизившись ко мне, обнял меня и поцеловал.
– Я тоже рад видеть тебя, Паша. В чем проблема?
Страхов продолжил:
– Хочу тебе представить, это Жанна, – кивнул он на женщину и обратился к ней. – А это адвокат, – он назвал мою фамилию, – который будет вести защиту твоего мужа по уголовному делу.
Жанна вопросительно взглянула на Страхова. Тот, поняв ее недоумение, стал объяснять:
– Понимаешь, Жанночка, у нас у каждого своя специализация. Я, как ты знаешь, веду дела твоего супруга по бизнесу и банковской системе. Я – дока в коммерческих и гражданских правоотношениях. А это, можно сказать, наш Терразини, – сказал он с улыбкой.
– Ладно, Паша, хватит мне рекламу делать! – оборвал его я.
– Нет, на самом деле, это специалист, очень большой специалист по уголовным делам!
– Я же попросил тебя! – Резко прервав его, я достал бланк ордера и ручку, повернулся к Жанне: – Как фамилия вашего супруга?
Жанна, будто очнувшись, улыбнулась:
– Валентин Сушков.
– А ваша?
– Жанна Сушкова.
– Значит, так, Жанна, – пояснил я, – мы с вами заключили соглашение в моей консультации, которая находится по адресу… – я назвал адрес.
– Зачем это?
– Вдруг начнут пытать, откуда да что. У нас такой порядок.
– Хорошо, я так и сделаю, – кивнула головой Жанна.
– А теперь нам нужно идти выручать Сушкова, пока он не наговорил на себя и не взял на свою душу все преступление, – с невеселой улыбкой произнес Павел.
– Конечно, пойдем, – сказал я.
Через несколько минут мы шли по длинному коридору мимо многочисленных дверей, отыскивая на них табличку с фамилией следователя, ведущего дело. Наконец добрались до нужного кабинета. Павел постучал и дернул ручку. Дверь была закрыта.
– Странно. Наверное, уже допрашивают, – сказал я.
– Пойдем к начальнику, – предложил Павел. – Я его знаю. Нам нельзя терять время.
Они поднялись на второй этаж. Возле кабинета, на двери которого висела табличка «Зам. прокурора города», Паша остановился.
– Подождите меня секунду, я с ним лично переговорю.
– Ты его знаешь?
– Конечно. Сейчас все вопросы решим.
Через мгновение Паша скрылся за массивной дубовой дверью кабинета.
Я остался в коридоре и повернулся к окну. «Надо же, какие дела пошли! – думал я. – Банкиры уже подозреваются в убийствах!» Конечно, из собственной практики я знал, что не все те, кого подозревают, совершали убийства. Обычно всегда при ведении расследований по убийству выдергивают на допросы человек двадцать, а то и больше из тех, с кем в последние дни жертва разговаривала по телефону. Каждого начинают допрашивать, и каждый автоматически становится подозреваемым. Потом, естественно, круг сужается. Кого-то отметают сразу, у кого-то железное алиби, а кто-то иногда переходит и в разряд обвиняемых. Впрочем, все зависит от обстоятельств дела – от свидетелей, улик и так далее. Конечно, очень странно, что банкир – убийца. Что-то тут не то…
Через несколько минут в дверях показался Павел. За ним шел мужчина небольшого роста, лет сорока – сорока пяти, в очках в золотой оправе. Они о чем-то оживленно разговаривали. Видно было, что у Страхова и заместителя прокурора существуют неплохие отношения.
Павел, обернувшись к зампрокурора, представил своего коллегу:
– Это адвокат. Он будет вести нашего клиента по уголовным делам.
– А ты, Паша, что будешь делать? – спросил зампрокурора.
– Я по бизнесу. Ведь если человек находится под следствием, никто же его с должности за это не увольняет. А каждый день приходит много бумаг, которые нужно согласовывать с ним и подписывать.
– Конечно, Паша, это твое право, – улыбнулся зампрокурора. – Никто тебе этого не запрещает.
Павел повернулся ко мне:
– Оказывается, следователь уехал на следственные действия. А наш клиент в соседнем отделении милиции, там находится изолятор. Любезный Сергей Владимирович, – Павел кивнул на заместителя прокурора, – разрешил нам с тобой встретиться с клиентом. Сейчас получим в канцелярии разрешение на встречу и приступим к своим действиям.
– Скажите, Сергей Владимирович, – вступил я в разговор, – сейчас наш клиент не допрашивается? И как произошло его задержание?
– Как произошло задержание, он сам вам может рассказать. Все было очень быстро, – ответил зампрокурора. – А что касается допроса, то первоначально допросили его в момент задержания.
– А где оно произошло?
– У него на квартире. Не успел он приехать с места преступления, как к нему в дверь уже постучали.
– Понятно. И что, он признался или в отказе?
– Нет, в отказе.
«Слава богу, – подумал я, – значит, не выбили показаний! Уже есть возможность побороться!»
– Но это его не спасет, – продолжал зампрокурора. – У нас есть свидетели, к тому же сейчас проводится экспертиза, и я думаю, что ваш клиент будет полностью изобличен.
– Поживем – увидим, – сказал я на это.
Через несколько минут мы спустились на первый этаж, в канцелярию. Процедура оформления документов, разрешающих адвокатам встречу со своим клиентом, заняла не более десяти минут. Секретарь напечатала на бланке стандартный текст, прокурор тут же подписал его, поставил печати и, протянув руку Страхову, сказал:
– Ну что, вечерком как-нибудь заглянешь, переговорим, как и что. Удачи тебе!
– Вам большое спасибо, Сергей Владимирович! – поблагодарил Павел.
Выйдя из здания, я обратился к коллеге:
– Послушай, у тебя с ним такие приятельские отношения?
– Да какие там отношения! Наоборот, у нас вначале война была с ним по одному уголовному делу. Он на меня жалобы писал. Я на него, в свою очередь, – тоже.
– А потом?
– А потом, знаешь, как в жизни бывает – помог я ему по квартирным делам.
– По квартирным?
– Да. Какие-то проблемы у него с квартирой были. Точнее, с разводом, с разделом имущества.
– И что?
– После этого и установились у нас добрые отношения. Но все было в рамках закона! – добавил, улыбнувшись, Павел.
– Вне всякого сомнения, – улыбнулся и я.
– Ну что, разрешение получено, – сказал Павел, – теперь поехали в ИВС, к клиенту! Может, одну машину оставим здесь? Давай на твоей поедем!
– Давай, – кивнул головой я.
Увидев Жанну, Павел обратился к ней:
– Жанночка, все в порядке. Разрешение мы получили, сейчас едем к Вале. Может быть, ты пока в моей машине посидишь, погреешься? – И он протянул ей ключи.
– Нет, что вы! Я с вами поеду! – замотала головой Жанна. – Может, ему нужно будет что-то передать – сок, шоколадки, бутерброды.
– Это пожалуйста. Тогда, – Павел повернулся ко мне, – ты поедешь на своей машине, а я с Жанной – на своей. Езжай за нами! Я приблизительно знаю, где находится это заведение.
Отделение милиции действительно находилось недалеко от здания прокуратуры и представляло собой современное здание в три этажа, выкрашенное в белый цвет. На первом этаже находилась дежурная часть, всевозможные оперативные комнаты, камеры предварительного заключения ИВС, на втором этаже сидели оперативники, следователи, паспортный отдел и прочие милицейские службы. На третьем размещалось руководство отделения милиции.
Мы вошли в здание, и Павел протянул дежурному по отделению листок с разрешением. Он сказал:
