– А мне как быть?
– Приезжайте к часу, думаю, не ошибетесь. А если опоздаете, то уж не обессудьте.
– Да, я все понимаю.
– Или оставьте свой телефон, – снова сказал Филиппов, – я позвоню вам, когда более конкретно буду знать время.
– Как только оплачу счета, так сразу вам сообщу об этом, и вы сможете звонить мне.
– Хорошо, – Филиппов снова засмеялся. – Значит, мы договорились?
– Конечно.
После разговора я сразу пошел к Жанне. Ее я нашел сидящей в номере в кресле и читающей какие-то бумаги.
– Не помешаю?
– Нет, что вы! Я только что вам звонила.
«Странно, – подумал я, – почему она все время называет меня по-разному – то на „вы“, то на „ты“? Наверное, еще не сформировалось отношение ко мне. А может, считает, что на брудершафт еще не пили?»
Я коротко рассказал Жанне обо всех своих приключениях – о разговоре с братвой, о последующем визите к Валентину, о звонке следователя.
– Что же делать? – спросила Жанна, выслушав меня.
– Нужно прежде всего готовиться к следственному эксперименту.
– А как это – готовиться?
– Сейчас нужно немедленно ехать в это злополучное кафе и обследовать его внимательно. Нужно быть готовыми к тому, какие вопросы задавать, какие требования включить в протокол этого следственного эксперимента. Да, самое главное – там есть Верка, официантка. Она – свидетель, как мне сказал твой супруг.
– Ну и что?
– Ребятишки-братишки, конечно, могут разобраться с Верочкой, поговорить с ней, чтобы она давала нужные им показания. Хорошо бы предварительно с ней на эту тему тоже поговорить.
– Понимаю, – сказала Жанна.
– Но я этого сделать не могу.
– Почему? Вы же адвокат.
– Вот именно. Если я буду говорить со свидетелем, это будет расценено как давление на него. Я могу общаться со свидетелями только на суде или, с разрешения следователя, с составлением протокола. А неофициально я не имею права это делать. Это может повлечь за собой даже уголовное наказание. Но, как ты понимаешь, уголовного наказания я не боюсь. Я боюсь другого – из дела меня могут вывести. Будет хороший повод.
– А из этого следует, что говорить должен кто-то другой? – спросила Жанна.
Я сделал паузу. Жанна поняла, что я имею в виду.
– Хорошо, – сказала она и кивнула головой, – я поговорю с ней сама.
– Я тоже поеду. Но нужно взять еще кого-нибудь.
– Может, Пашу возьмем? – предложила Жанна.
– А он уже появился?
– Да, он приехал, закончил свои дела. Правда, он сейчас спит, очень сильно устал, но ничего, я его разбужу.
– Это было бы отлично! – сказал я.
– Ну что, через час выезжаем?
– Да.
– А поужинать успеем?
– Давайте сначала дело сделаем, – сказал я, – а потом уже спокойно поужинаем.
– Хорошо, договорились.
Через час мы втроем сели в машину. Паша был в плохом настроении. Оказывается, он ездил в другой город и выполнял там какое-то важное поручение, очень устал и рассчитывал сегодня отдохнуть. А мы вместо этого потащили его помощником, точнее, статистом, на следственный эксперимент. Всю дорогу он недовольно ворчал:
– Вот, нашли кого брать! Неужели никого помоложе нельзя было найти!
Мы подъехали к злополучному кафе «Ласточка» уже около десяти часов вечера – почти в то же время, в какое было совершено убийство. Поставив свой джип недалеко от входа, я осмотрелся.
– Вероятно, это и есть то самое место, – сказал я Паше, – тут они, судя по всему, и стояли. Тут можно поставить четыре, от силы пять машин. Как мне говорили, охрана стояла возле машин. До входа – метров пять или семь.
– Шесть с половиной, – поправил меня Павел.
– Ну, у тебя глаз – алмаз! – пошутил я.
Мы подошли ближе к кафе.
– Ну что, видно что-нибудь? – спросила Жанна.
Через стеклянные стенки кафе и плотную занавеску практически не было видно, что происходит внутри помещения – только столики и очертания темных фигур, сидящих за ними. Но лиц разобрать было невозможно.
– Видишь, – обратился я к Паше, – ты занимаешься гражданскими делами, а я – уголовными. Если свидетель будет показывать, что отчетливо видел, кто сидел за столом, можно будет сказать: позвольте вам, дорогие свидетели, не поверить. Теперь остается проверить, могли ли они слышать отсюда разговор.
– Да как же можно его услышать! – возразил Паша. – Это же ясно! Мы ведь сейчас не слышим даже, как музыка играет!
– Погоди, нужно во всем убедиться на собственном опыте, – сказал я. – Вот посмотри, – я развернул листок с чертежом Валентина. – Вот где стоит этот столик.
– По-моему, они его передвинули, – вмешалась Жанна, указывая на схему.
– Да, немного. Но это естественно – видимо, полы мыли и сдвинули. Но, положим, они сидели вот за этим столиком. А сейчас наша задача в следующем. Там сейчас никто не сидит.
– Погоди, кто-то за ним есть, – всмотрелся Паша.
– Ну и ладно. Короче, Паша, ты подходишь к этим людям и что-нибудь спрашиваешь у них.
– А что мне спрашивать?
– Паша, ты же адвокат! Придумай что-нибудь! Хотя бы спроси, как пройти в библиотеку.
Паша засмеялся.
– Спроси что-нибудь! – повторил я. – Послушаем, будет ли отсюда что-нибудь слышно.
– Да не будет слышно! – сказал Паша. – Ладно, я все сделаю. А дальше что?
– А дальше – вернешься. А ты, Жанна, – повернулся я к ней, – можешь что-то узнать насчет Веры?
– Да, сейчас я пойду. Если она там, я поговорю с ней.
– Но только говори так, чтобы тебя никто не видел. Например, в подсобку пройди.
– Хорошо, – сказала Жанна.
Я остался стоять перед входом. Паша вошел в кафе и направился к столику, что-то спросил у мужчины, сидящего там. Ничего слышно не было. Значит, если свидетели будут настаивать на том, что они что-то слышали, например, как мой клиент угрожал Кузе, мы можем настаивать на том, что это оговор, то есть лжесвидетельство. И в этом случае будем добиваться проведения нового следственного эксперимента.
Вскоре Паша вышел. Жанна собралась войти внутрь кафе.
– Погоди, – сказал я ей, – теперь пойду я.
Я пошел в зал, осмотрелся. В кафе народу было немного. За столиком, за которым произошло убийство, сидели три человека и о чем-то толковали. В другом углу сидели какие-то пацаны, вероятно, местная шпана или местная братва. Они курили и тоже о чем-то оживленно разговаривали. Немного дальше сидела парочка.
Я направился к стойке бара. Там сидел какой-то парень, со скучающим видом наблюдавший за публикой.
– Добрый вечер, – обратился я к нему. – Я хотел бы купить сигарет. Какие у вас самые хорошие?
– «Мальборо лайт», конечно, – ответил парень. – Вам сколько?
– Дайте, пожалуйста, блок, – и я протянул ему деньги. Официант достал из-за спины блок «Мальборо» и протянул мне. Я взял сигареты. Официант хотел было отсчитать сдачу, но я остановил его.
– Нет, сдачи не надо. Можно воспользоваться вашим туалетом, а то я боюсь, не дотерплю до дома?
– Конечно, можно, – улыбнулся официант.
– Как туда пройти?
– Прямо по коридору, потом направо.
Я взял блок сигарет, который был мне совершенно не нужен, так как я не курю, и медленно пошел по коридору в сторону туалета, того самого, куда, по его словам, ходил Валентин. Мне нужно было провести так называемый хронометраж – сколько шагов было до туалета, сколько обратно. Дойдя до указанной двери, я обернулся и заметил, что напротив туалета есть еще одна дверь. Я приоткрыл ее. Это была небольшая подсобка, где стояли швабры, веники. Вероятно, это комната уборщиц. Но самое интересное было впереди. Рядом с туалетом была еще одна дверь. Я приоткрыл и ее. Бог ты мой – это же запасной выход! Таким образом, получалась версия, что человек, который мог совершить убийство Кузьмина, вошел в кафе через черный ход, спрятался в комнате уборщиц, а потом мог спокойно проникнуть в зал и нанести смертельный удар. При этом мой клиент мог находиться в туалете. «Хорошая версия, – подумал я. – Молодец, адвокат, хорошо работаешь! А если этого не было?» Если брать за основу, что мой клиент действительно не совершал убийства, – а это, судя по всему, так и есть, – то убийца воспользовался именно этим путем… Ну что же, прекрасно, возьму это на вооружение!
