Мистер Ван-дер-Лайден взглянул на него с глубокой нежностью и произнес:
«Дорогой мой Ньюлэнд, я никогда не приглашаю в свой дом людей, которые мне не нравятся. То же самое я только что сказал Силлертону Джексону».
Взглянув на часы, он поднялся и добавил: «Тысяча извинений: меня ждет Луиза. Мы с ней отужинаем пораньше, чтобы не опоздать в Opera. Мы сегодня идем туда вместе с князем».
После того, как за высоким гостем опустились портьеры, в кругу семьи Ачеров воцарилась тишина.
«Надо же, как романтично!» — в конце концов, воскликнула Дженни. Никто так и не понял, что именно стало причиной ее бурных восторгов (родственники долго ломали голову над этой загадкой, но потом оставили надежду найти им объяснение).
Миссис Ачер со вздохом покачала головой. «Будем надеяться, это всем нам послужит хорошим уроком, — сказала она назидательным тоном. — Ньюлэнд, ты должен дождаться мистера Силлертона Джексона. Он собирался заглянуть к нам сегодня вечером, но я понятия не имею, что ему сказать!»
«Бедная мамочка! — засмеялся Ньюлэнд, склоняясь над миссис Ачер, чтобы поцеловать ее в нахмуренные брови. — Не беспокойтесь, он не придет!»
Глава одиннадцатая
Через две недели Ньюлэнд Ачер обосновался у себя в кабинете в новом офисе «Леттерблеяр, Лэмсон и Лоу». Это была частная юридическая фирма, в которой работали адвокаты, предоставлявшие свои услуги нью-йоркской аристократии. Глава ее, прервав послеобеденную медитацию Ачера, пригласил молодого человека подняться к нему.
Старый мистер Леттерблеяр, аккредитованный советник по юридическим вопросам, служивший интересам, по крайней мере, трех поколений нью-йоркских «сливок общества», восседал за письменным столом из красного дерева. Вид у него был несколько растерянный. Пока он поглаживал коротко остриженные усы и убирал взлохмаченные седые волосы со лба, его непочтительный молодой партнер сравнивал его с лечащим врачом, выведенным из себя пациентом, чей недуг не поддавался врачебно- медицинской диагностике.
«Дорогой сэр, — он всегда так обращался к Ачеру, — я послал за вами, чтобы ознакомить вас с одним делом… Но о нем, в настоящий момент, я предпочитал бы не упоминать в присутствии мистера Скипворда или Редвуда.»
Джентльмены, которых он назвал, являлись его старыми партнерами. Так уж было заведено в старом Нью-Йорке, что все юридические фирмы, с момента их основания, сохраняли в списках имена всех своих партнеров. Мистер Леттерблеяр, таким образом, по возрасту мог вполне сойти за внука одного из своих экс-партнеров.
Мистер Леттерблеяр, нахмурив брови, откинулся на спинку кресла и продолжал:
«Речь идет о семействе Минготов, — он многозначительно улыбнулся. — Миссис Мэнсон Мингот приглашала меня вчера к себе. Ее внучка, графиня Оленская, хочет возбудить дело о разводе со своим мужем. Ко мне в руки попали кое-какие бумаги… — он выждал некоторое время, барабаня пальцами по поверхности стола, а потом продолжал: — В связи с вашим альянсом с этой семьей, я бы хотел проконсультироваться именно у вас. Пожалуй, стоит рассмотреть это дело с вами прежде, чем мы предпримем дальнейшие шаги».
Ачер почувствовал, как кровь стучит у него в висках. С тех пор, как он побывал у графини дома, они виделись всего один раз, не считая мимолетной встречи в Opera в ложе Минготов. Она как бы отошла на задний план в его мыслях и чувствах, которые теперь по праву принадлежали только Мэй Велланд. Об ее разводе он впервые услышал от Дженни, чей домысел он сразу же отверг, как необоснованную сплетню.
Внутренне он восставал против самой идеи развода; в этом отношении он был вполне солидарен со своей матерью, которая разводов терпеть не могла. Поэтому, его раздражало то, что мистер Леттерблеяр (без сомнения поддавшийся влиянию старой Кэтрин Мингот) планировал поручить это дело ему, о чем ясно дал ему понять. В конце концов, у Минготов есть свои адвокаты, готовые взяться за подобную работу. Но он-то не Мингот и, к счастью, никогда не будет носить эту фамилию, даже после женитьбы.
Ачер дождался прихода одного из старейшин. Мистер Леттерблеяр захлопнул папку и извлек из стола пакет.
«Если вы удосужитесь просмотреть эти документы…»
Ачер нахмурил брови.
«Прошу прощения, сэр, но именно в связи с тем, что я собираюсь вскоре породниться с этим семейством, я бы предпочел, чтобы по этому вопросу консультировали мистер Лоу или мистер Лэмсон».
Мистер Леттерблеяр посмотрел на него с недоумением и легкой обидой. Где это видано, чтобы стажеры отказывались от ведения такого дела?
Он покачал головой.
«Я ожидал, что у вас будут сомнения на этот счет, сэр. Но это дело такое деликатное, что, надеюсь, вы передумаете и сделаете то, что я прошу. Вообще-то поручить это дело вам мне посоветовали миссис Мэнсон и ее сын. Я побывал у Ловелла Мингота и встретился с миссис Велланд. И они все назвали ваше имя».
Ачер почувствовал внутреннее напряжение. За последние две недели он не давал втянуть себя ни в одну историю и предоставил себе полную свободу наслаждаться обществом своей прекрасной невесты, не обращая внимания на несколько навязчивую опеку со стороны Минготов. Но этот новый приказ миссис Мингот вызвал в нем внутренний протест. Итак, клан уже готов манипулировать им, как будущим зятем миссис Велланд? Роль, которую ему навязывали, раздражала его.
«Пусть этим делом займутся ее дяди», — предложил он.
«Они уже занимаются. Все семейство поставлено на ноги. Им не по душе эта мысль о разводе, но графиня тверда, как алмаз, в своем намерении начать бракоразводный процесс и оформить все законным путем через суд».
Молодой человек молча воззрился на пакет в своей руке: он в него еще не заглядывал.
«Графиня снова собирается выйти замуж?»
«Не исключено, хотя она это и отрицает».
«Тогда…»
«Не соблаговолите ли вы, мистер Ачер, первым делом просмотреть эти бумаги? А после, когда мы приступим к обсуждению самого процесса, я выскажу свое мнение».
Ачер медленно вышел из кабинета, держа в руке навязанные ему документы. С тех пор, как они с графиней виделись последний раз, он подсознательно пытался избегать всех дополнительных нагрузок, связанных с делами мадам Оленской. В тот час, который он провел наедине с графиней в интимном полумраке у камина, между ними на какое-то время установилась связь, основанная на взаимной симпатии, но она разрушилась в момент неожиданного вторжения князя Сан-Острейского вместе с миссис Лемюэль Страферс, когда графиня, не помня себя от радости, бросилась встречать их. А за два дня до этого он, Ньюлэнд Ачер, участвовал в комедии, которую они с матерью разыграли перед Ван-дер-Лайденами, чтобы защитить «бедняжку Элен Оленскую».
Но стоит ли, в самом деле, ломать копья ради особы, которая пренебрегает нью-йоркскими порядками, но зато прекрасно знает, как отблагодарить влиятельных стариканов, посылающих ей корзины с цветами? Нуждается ли она в утешении и защите такого скромного молодого человека, как он? Если взглянуть на это дело через призму собственного восприятия, то оно и гроша ломаного не стоит. Он не мог себе представить Мэй Велланд в подобной ситуации, выставляющей напоказ свои личные проблемы и не упускающей случая поплакаться в жилетку чужому человеку. Никогда еще Мэй не казалась ему такой прекрасной и лучезарной, как в те дни. Он даже смирился с мыслью, что их свадьбу отложили на долгий срок. Пусть так, если у Велландов на то есть свои причины. На все его мольбы приблизить долгожданный
