одноместной комнатой в обычной общаге. Проходя к подъезду, я мельком глянула на аккуратные палисадники, будку охраны и дорогие машины, рядком стоявшие справа от парадной.
— Доброй ночи, — поздоровалась консьержка, женщина средних лет, протягивая Азару ключи.
— Доброй, — отозвался орк.
На полу, в коридоре, лежала красная ковровая дорожка, а в лифте, прямо напротив дверей, висела картина, на которой была запечатлена сцена из 'Серого палача' — дракон сражается с кевтом. Я вспомнила об Арельсаре.
Может, стоило обратиться к нему? Но где мне искать его сейчас? Я бросила взгляд на зеркало. В этот раз мне досталось чуть меньше — пара ссадин, разбитый нос и ещё щеку, кажется, прикусила.
В коридоре, у самого потолка, горели небольшие бра в форме лилий. Я шла за Азаром, разглядывая двери — здесь все они были разными — от резной деревянной до выкрашенной под зеленый мрамор.
— Глаза не свербит от такой роскоши? — спросила я, останавливаясь у квартиры номер сорок.
— Где ты здесь видишь роскошь? — Азар провел иденкартом по считывателю, и дверь отъехала в нишу.
— И, правда, где.
Квартира Азара оказалась довольно большой, но простой — без предметов антиквариата, лепнин, картин, оружия и всей прочей ерунды. Часть полок вообще пустовала.
Я замерла у двери в гостиную, рассматривая огромный тонкий телевизор с прозрачным экраном, по бокам которого высились внушительного размера колонки.
— Где ванна?
— За твоей спиной.
Ледяная вода обжигала лицо, но я раз за разом набирала пригоршни, пытаясь промыть разбитый нос. Закончив умываться, я вышла в гостиную, где сидел Азар. Он что-то вертел в руках, щелкая… затвором.
— Откуда у тебя пушка? — сжимая в руках полотенце, я присела на край огромного серого дивана.
— По наследству досталась, — Азар защелкнул барабан. — Знаешь, как снимать с предохранителя?
— Нет.
Орк протянул пистолет. Пушка оказалась довольно тяжелой, с толстым, коротким стволом. Я осторожно потрогала курок и вернула оружие орку. Но тот покачал головой.
— Посмотри на пружину чуть выше курка. Нажми.
Пистолет тихо цыкнул.
— Теперь он на предохранителе.
Я вытянула руки, прицелилась в экран телевизора и нажала на курок — тот не поддался.
— Мне взять его с собой? — пистолет был слишком тяжел, да и рукоять широковата.
— Нет, его возьму я.
Ещё чего не хватало. Я недовольно уставилась на орка.
— То есть ты с оружием пойдешь… хм… спасть Хельму?
— Рахиз тоже орк, Антея, я найду, что сказать. Я давно его знаю.
— Но Зир приказал никому не говорить. Что если…
— Без 'если'. Хельма — их козырь. Раньше времени они ей ничего не сделают, — Азар оставил пистолет на тумбочке и поднялся.
Найдет, что сказать. С пистолетом.
— А что, если…
— Асрах та! Я сказал, без 'если'!
— Я не просила у тебя помощи! — возмутилась я. — Я не допущу, чтобы с Хельмой что-то случилось из-за меня. Не хочу рисковать. Пойду одна.
— Зачем же ты пришла ко мне? — орк скрестил руки на груди. — Не потому ли, что я орк? Големы из дерьма умеют находить общий язык.
Я отвернулась, закусив губу. Пару-тройку часов назад мы сидели в общаге, попивая сок, а теперь, моим усилиями, Хельма неизвестно где, а я — в доме орка, у которого есть огромная пушка.
— Демоны. Извини.
— Мы всё сделаем правильно, поверь мне, — Азар не сводил с меня глаз. — Иди, поспи, иначе завтра не сможешь исцелять.
— Ты хотел сказать, прицелиться, — я грустно улыбнулась. — Когда я летела на Прэн, я и представить не могла, что вляпаюсь в бандитские разборки. Жаль Джефа нет рядом…
Как я могла о нем забыть. Он бы уж точно нашел выход и без пистолета, разумеется. Если бы он был здесь…
— Кто это? — в голосе Азара проскользнула нотка недовольства, но я не придала этому значения.
— Старший брат. Он сейчас в армии.
— Он вряд ли одобрил бы мою помощь, — фыркнул Азар, выпячивая челюсть.
— Нда, он не фанат орков.
Какое-то время мы смотрели друг на друга. Я первой отвела взгляд.
— Комната слева от ванной, — и опять меня насторожила интонация его голоса. Что-то ускользало от моего внимания.
— Спокойной ночи, — я забрала полотенце с дивана и вышла в коридор, чувствуя взгляд Азара у себя между лопаток.
С чего бы орку помогать мне?
Ещё только светало, когда мы вышли на улицу. Азар решил взять мотоцикл, но я лишь покачала головой — история развивалась будто бы без моего участия.
— Антея.
— А? — я растерянно уставилась на орка.
— Слушай меня, хорошо? Я всё улажу.
Я передернула плечами. Говорить мне не хотелось. Острое чувство тревоги держало сердце в тисках.
— Садись.
Мотоцикл Азара был огромен. Тот самый, на котором орк едва не переехал меня в день, когда я впервые ступила на Прэн.
— Мы ворвемся в гущу событий на байке? — спросила я, устраиваясь за спиной Азара. Орк что-то прорычал в ответ, но за ревом мотоцикла я ничего не услышала.
Солнце, по-весеннему теплое, играло лучами на поверхности озера, в воздухе пахло цветом и морем, и хотелось жить. Где-то в лесу выводил трели восточный дрозд, но сегодня его песня казалась мне печальной.
Несколько лет назад меня ударил отец. Он часто орал и унижал нас, но никогда не поднимал руку. Но в тот вечер всё пошло не так. Весь день после занятий я играла с полями на школьном дворе, поэтому домой вернулась поздно. Отец ждал меня у порога, скрестив руки на груди.
— Пила?
— Нет, — я скинула сумку с плеча прямо на пол.
— Трахалась?
Я устало вскинула голову.
— Пап, я занималась в школе, ты…
И тут-то он и ударил меня. С оттяжкой. По лицу. Меня повело в сторону, и виском я встретила стену. Поля в мгновение ока пришли на помощь, и я быстро поднялась на ноги. Даже чересчур быстро. Отец вытаращил глаза.
— Мало? — и ударил меня ещё раз.
Я ненавидела его. Джеф говорил, что до войны он был простым и общительным, любил мать и своего
