предположениями пестрят и многочисленные сайты в интернете. Представитель правых Борис Немцов заявил, что власти более чем выгодно исчезновение опального олигарха. Он также заявил, что именно агенты власти организовали покушение на человека, который раздражал их, даже находясь в тюрьме.
Вчера, выступал в эфире Русской службы новостей известный политик Владимир Ждановский заявил, что в администрации президента готовился указ о помиловании именитого заключённого. И его побег перечёркивает все усилия президента по гуманизации исправительной системы. Он также не исключил того, что к загадочному исчезновению владельца печально знаменитой нефтяной компании «ЮНИС» причастны иностранные спецслужбы.
Версии об организованном побеге придерживаются и в руководстве Забайкальского края. Так, депутат Законодательного Собрания края Федор Бежин напомнил об истории с английским дипломатом. Действительно, три месяца назад этот дипломат нанёс визит в Читу. Напомним, что британский подданный подвергся тогда нападению неизвестных. Теперь этот визит связывают с подготовкой похищения знаменитого узника.
Сегодня читинские правозащитники провели пикет у прокуратуры Забайкальского края. Пикетчики в количестве 11 человек требовали от прокуратуры предоставить сведения о местонахождении красноозёрского узника. Несанкционированный пикет был разогнан, при этом были задержаны три человека, среди них М. Савватеева.
Такой же пикет был проведён в Москве. Протестующие потребовали от властей достоверной информации о странном происшествии со знаменитым узником, а также немедленного освобождения всех политзаключённых.
На подъезде к Первомайскому вертолётчик, по устоявшейся привычке, съехал на обочину и заглушил мотор. Настало время для очередного инструктажа? Но нет, спасатель молча открыл бардачок, вытащил какой-то пакет и достал очки, большие такие, в тёмной пластмассовой оправе.
— Зараз примем меры предосторожности и поедем дальше. Надо трошки замаскироваться. Ты примерь, примерь, — совал он в руки компаньона очки. А у беглеца сразу стёрло улыбку с лица и упало, не успевшее приподняться настроение.
«Всё понятно! Спасатель сам боится… Ещё бы! После того как во всеуслышание было объявлено о побеге… Он ещё не знает, что меня опознала Нина… А ещё минуту назад он был готов поверить в вертолётную храбрость… Нет, надо расставаться»!
— Ну, як окуляры, подходят? — теребил его Анатолий.
— Да какие окуляры! Ты что, не понимаешь: всё очень серьёзно, не просто серьёзно, а опасно. Для тебя опасно! — И беглец принялся доказывать: надо расстаться, он не может больше принимать его помощь, не имеет права втягивать в свои дела, эти дела настолько безнадёжны, что даже кружка воды, поданная ему, аукнется человеку. Как это называется? Затаскают? Да, именно так — затаскают!
Он говорил долго и путано, и когда когда выдохся, вертолётчик, развернувшись к нему, заботливо спросил:
— Всё сказал? А теперь слушай сюда: шо ты всё предупреждаешь? Та мне по штуцеру, шмайсеру и балуну, шо там будэ! Ферштейн? Это ещё надо посмотреть, кто из нас больше боится? Кто там кипяточком сикает, а?
— Ты… ты на что намекаешь? — вспыхнул беглец. — Да если тебе всё по этому… штуцеру, то мне — тем более!
— И по балуну? — отчего-то развеселился Анатолий.
— Ну, и… по балуну! — с готовностью подтвердил компаньон. Знать бы только что это такое.
— О как! Ну, наконец-то! А то ходил, шатался, ножки-ручки болтаются, головка трясется и, шо характерно, голосок тихий, тихий, и глазки так: блым-блым…
— Мог бы и промолчать, — буркнул беглец. Он что, в самом деле, так выглядел или выглядит?
— Мог! Только должен ведь я отметить положительную динамику в вашем, сэр, состоянии, — старательно копировал кого-то вертолётчик. — Вот мы уже и материться пробуем. Ты хоть сам понял, шо сказал?.. Ой, извини, я забыл, где ты недавно был. Впечатляет, конечно! Но тебе не личит, не, не личит, — скривил он гримаску. — Ты лучше скажи, угадал, нет, с очёчками? Давай, давай примеривай, не капризничай…
И пришлось примерить: как и следовало ожидать — линзы были не отцентрованы и глаза разъезжались. Да это совершенно невозможно носить!
— Ну, и як оно? — допытывался настырный спасатель.
— У тебя там парика и накладной бороды не найдётся?
— О! Мы уже и шуткуем, уже и парик нам подавай. Скажи спасибо, что очёчки не на китайке приобрёл.
— Где, где не приобрёл?
— Рынок так называется в Чите — китайка. Эти из аптеки. Не сильно жмут? Ладно, не будем отвлекаться… А шо это у тебя, а? Откуда волдыри кровавые? С горки катался — ручками тормозил? А поцарапанный, поцарапанный! И шрам откуда? — схватил он компаньона за руку.
— Порезали… в драке…
— Ё! Колюня! А ты, оказывается, фулюган? И не дёргайся! Зараз обвяжу, и такой хороший раненый из тебя получится…
— Не надо! — упирался тот, но вертолётчик, не слушая, наматывал и наматывал бинт.
— Тебе как, простой узелок или бантик завязать? Вачишь, хорошо ж получилось! Это на всякий случай! Везу тебя из больницы. Из какой? В зависимости от того, где остановят, там поблизости и больницу назовём. Тебя побили! Покажешь спину, она произведёт впечатление… Слушай дальше: побили, документы украли. Понял? Никогда не говори в милиции, шо документы потерял, только украли… Короче, прикинешься рогожкой: ничего не знаю, ничего не видел…
— Не надо этого… этого маскарада! — сбросил в раздражении беглец очки. Всё выглядит таким жалким…
— Ну, не надо, так не надо, — стал вдруг подозрительно покладистым компаньон. — Но у меня такое предложение…
«Что, новый залихватский план?» Но Анатолий начал скромно:
— Напролом у нас не получилось. Давай попробуем по-другому, огородами. Сначала рванем на юг, потом на восток, к Валею, а оттуда опять на север, к железной дороге. Надо совмещать осторожное с полезным. Правильно? — замолк он, ожидая одобрения.
Интересно, что в его интерпретации вертолетного шофера осторожное, гадал беглец.
— А подробнее нельзя?
— Подробности я зараз покажу, — вытащил вертолётчик новую карту и стал разворачивать её на всю ширину кабины.
— У тебя ведь аппарат хороший, разве там нет навигатора?
— Эти степи навигации не поддаются. И не отвлекайся! Ехать нам, токо не смейся, опять по той же дороге, какой ты добирался сюда… Бачишь, Чирон, а это переправа у Телешуя, дальше грунтовка на Макаров. Не боись, не растрясёт! От Ундино асфальт пойдёт. А после Балей завернем обратно к Транссибу. От такой план по эвакуации и спасению. Ферштейн?
«Ну, да из Москвы в Тулу через Владивосток», — вяло отозвался на предложение беглец. Направление мыслей инженера Саенко показалось совершенно дурацким, но было ещё одно обстоятельство, и оно было гораздо хуже всех вертолётных планов. И об этом должен знать тот, кто так настойчиво набивается в компаньоны.
— Меня, кажется, узнали. И Борис Федорович и Нина… Нина Васильевна…
— А шо ты хотел! — весело отозвался компаньон. — Надо лицо другое иметь, тогда и узнавать не
