куда-нибудь подальше. Например, в Кучинг. Куда он вскоре и вернулся. Осень прошла в экспедициях против группы охотников за головами - с неописуемой жестокостью грабивших население симанггангского района кочевников. Они обитали в лесах у речных порогов, и до них трудно было добраться. Во время одного из набегов туан муда со своим младшим братом Стюартом и двумя офицерами сумел окружить бандитов и захватил их врасплох с оружием в руках. Их было всего несколько человек - упрямых, непримиримых, с землистыми лицами.
— Немедленно расстрелять, - сказал Чарльз, а затем, ткнув в одного, прибавил:
— А этого бросьте на съедение муравьям.
Будто упавший в колодец камень, этот приказ вызвал долго не утихавшее эхо. Оно отдавалось целую вечность... Среди даяков поднялся ропот, а офицеры обменялись недоверчивыми, испуганными взглядами. Туан муда никогда не опускался до зверств. Вероятно, они неправильно поняли... Не может быть... Что это значит?
Губы Чарльза побелели под тонкими усами, и он холодно взглянул на побледневшего человека: вместо золотого ожерелья тот носил цепочку от часов.
В Сингапуре, в лакированной гостиной с плетеной мебелью, собрались трое джентльменов в белом, один из которых плакал и что-то бормотал.
— Ты написал мне письмо, представляющее акт открытого неповиновения и объявление войны. Ты бросаешь мне перчатку, обвиняешь в нарушении моих прав и цинично заявляешь, что согласен «взять на себя любые риски». Между тем я с некоторых пор рассматривал возможность бельгийского протектората и даже вступил, по твоей же инициативе, в предварительные переговоры с герцогом Брабантским, но ты официально сообщил ему от имени Верховного Совета об отказе передать полномочия Бельгии. Скрепя сердце, я вынужден идти на попятный - только представь себе мое смущение перед принцем. Не успел я испить эту чашу до дна, как ты бросаешь свой неслыханный вызов.
— Простите меня, дядя... Я писал в приступе гнева...
— Никакой гнев не оправдывает подобного акта неподчинения и вражды. Ты омерзителен, и все.
Брук отчаянно разрыдался. От стеснения Чарльз закашлялся. Хоть он порой не одобрял действий Белого раджи, малейшая критика с его стороны казалась бы вероломством, и потому он усматривал в поступках Брука Брука непростительную крамолу. Этот сдержанный, без лишней патетики выговор все же повлек за собой яростные письма Эммы. Джеймс оставался при своем мнении, поражаясь, как усердно мать очерняла его в глазах нежно любимой Ивлин.
Раджа схватил веер, чтобы обмахнуться, пока несчастный Брук путался в извинениях.
— Малярия... Подавленность из-за траура...
— Расскажи кому-нибудь другому!.. Вполне возможно, ты сам и загнал в гроб жену.
Брук громко вскрикнул и закрыл руками лицо.
— Нет, дядя Джеймс, - твердо сказал Чарльз, -это неправда!
Раджа намекал на вторую жену Брука Джулию, Умершую, как и Энни, от родильной горячки. Эта юная особа с меланхолическим темпераментом гладко причесывалась на прямой пробор, а больше всего на свете любила украшать цветами могилы. За пару дней до родов она получила извещение о разрыве, которое Брук Брук отправил ей несколько месяцев назад, еще не зная, что она отправилась в Азию: точно бомба замедленного действия или адская машина, письмо прибыло в Кучинг гораздо позже бракосочетания.
— Дело в том, - сухо сказал раджа, - что ты боишься за свое предполагаемое право наследования. Я еще не покойник, Брук, и могу пока принимать решения самостоятельно.
Брук слабо замахал руками. Он растерял все свое обаяние и уверенность.
— Простите меня, дядя... Я раскаиваюсь всем сердцем... Умоляю вас, скажите, что я должен сделать... чтобы искупить... дабы вернуть ваше уважение...
Джеймс уже смягчился.
— И прошу вас, дядя Джеймс, любезно принять мою отставку.
— Разумеется. В любом случае, после такого поведения оставаться на службе ты больше не можешь.
— Брук вложил значительные личные средства, - встрял Чарльз.
— Именно. Поэтому впредь ему будет начисляться ежегодная пенсия в размере пятисот фунтов стерлингов.
После этого Брук Брук вновь расплакался, но вскоре перестал рыдать и высморкался в шелковый платок.
Тронутый его раскаянием и покорностью Джеймс пообещал еще подумать, добавив, что через три- четыре года, возможно, пересмотрит свое решение. Однако он не упомянул, что перед отъездом из Лондона назначил единственной наследницей мисс Букварь - идеальный способ оздоровить финансы
— Чтобы обратить все в шутку, понадобится изрядное чувство юмора, - сказал Джеймс, - а у меня нет ни сил, ни желания. Брук Брук - подлец и кретин: если хочешь совершить государственный переворот, нужно действовать по всем правилам искусства и с пистолетом на изготовку.
— Как в Брунее, - с улыбкой подхватил Чарльз.
— Нуда, профессиональный риск. Лично я предпочел бы встретиться с племянником лицом к лицу во время поединка, нежели задним числом Узнавать о его жалких проделках.
Жалкие проделки двигались полным ходом. После прибытия Брука Брука в Лэкингтон-викиридж его как следует обработали родственники: он должен любой ценой защитить свои права.
— Джеймс сам действует без твоего ведома и при этом требует, чтобы его держали в курсе всех событий! Это неслыханно!
— Он неоткровенен!
— Его вечные противоречия!
— Его подозрительные небылицы!
— Он сам не ведает, что творит!
— Со всеми рассорился!
В бело-вишневой гостиной, в коридорах, на террасе и даже в кухнях потрескивали искры электрических разрядов. Эмма обвиняла не только брата, но и Чарльза, даже молодого Стюарта. Брук Брук грозился подать на раджу в суд, предъявлял письма, ссылался на обещания, указывал вложенные в совместные предприятия суммы, обращался с ходатайствами к влиятельным лицам и распространял памфлеты. Он так истерично отстаивал свои права, что только себя дискредитировал. Тогда он решил отступить и даже настойчиво просил о посредничестве мисс Букварь, которой на самом деле меньше всего хотелось идти ему навстречу. В любом случае, было уже слишком поздно, и 4 августа Белый раджа созвал Верховный Совет, дабы официально разжаловать беднягу, лишить его всех прав и навечно сослать «за преступления против Саравакского государства». Макдугаллы осерчали, ведь в Кучинге только они и стояли на стороне Брука Брука.
В июне 1863 года Совет во главе с Джеймсом сформулировал первые нормативные акты о земельной собственности. Хоть эта мера была вначале чисто теоретической, она все же стала первой вехой проведенных в правление Белых раджей реформ. Сохраняя верность так часто способствовавшим его популярности символическим актам, раджа выбрал для прощальной церемонии именно 24 сентября - двадцать вторую годовщину своего провозглашения. Он также помирился с епископом, и тот руководил
