кремовым шелком, где начертаны неведомые письмена. Легкий шум заставил его обернуться.
***
В понедельник 27 марта Т. должен был присутствовать на деловом обеде в Сингапуре, поэтому они выехали из Кэмерон-Хайлендса на рассвете и отправились на юг через Бидор, Куала-Лумпур и Малакку. Остались считанные часы для отдыха.
Измотанный Т. был еще рассеяннее, чем обычно. Приехав 23 марта в аэропорт, он обнаружил, что забыл о налоговом сертификате, необходимом для выезда из Таиланда, а также о вакцинации, требуемой для въезда в Малайзию. Пасхальное путешествие не состоится? Напротив, и это послужит очередной иллюстрацией сказки о Самаркандском садовнике[29]. Снисходительный офицер санитарной службы сделал слабую прививку, а миссис М. подписала налоговое ручательство в пользу Т., тем самым сведя его бессознательную самозащиту к нулю. Мы устремляемся навстречу собственной гибели, безрассудно кружась в Пляске смерти.
Они решили поехать через Пенанг, где еще не бывали, — возможно, это предложение исходило от Т. Переночевав в Джорджтауне, они сели на паром до Баттеруорта, а дальше отправились на такси через Тайпинг, Куала-Кангсар и Ипох. Все очень просто.
Они остановились в отеле «Амбассадор», о чем Т. тотчас пожалел, как только заметил старый, облупленный «Ист-энд-Ориенталь» цвета зубного порошка, тихо покрывавшийся плесенью за пальмами и бомбардами, что наводившими жерла на пролив. Все трое проехались по городу на такси, взятом в аэропорту, но, поскольку Т. неожиданно захотелось подстричься, экскурсию пришлось сократить. Зачем терять в парикмахерской время, и так ограниченное, если в стрижке не было явной необходимости? Миссис М. с трудом подавила свое раздражение. Итак, они очень быстро проехали через «Змеиный храм», старый форт Кедах и христианское кладбище, сплошь заросшее зеленым бархатистым мхом, а затем Т. отправился в парикмахерскую, что казалось ему столь важным. После обеда в индийском ресторане друзья побродили под аркадами своеобразного городка — слегка прогорклой кондитерской среди искусственного мрамора колониальной архитектуры. На следующее утро, решив встретиться с местным розничным торговцем шелками Т., они обнаружили, что магазин закрыт, поскольку была Страстная пятница, а затем выехали из Джорджтауна около одиннадцати часов, чтобы поспеть в «Лунный коттедж» к чаю.
Паспорт лежал во внутреннем кармане куртки и внезапно исчез. Он упал (или был засунут) за сиденье такси. Паспорт утерян или умышленно выброшен, насколько понимала миссис М., Т. подосадовал, но казался удивленным и попросил миссис М. взять его паспорт к себе. Прежде чем положить документ в сумочку, она машинально взглянула на фото, на котором Т. был таким, каким она всегда его видела и каким его мог видеть каждый: человек с заурядной внешностью, без особых, запоминающихся примет, с высоким лбом, покатым и слегка полысевшим, светлыми глазами, впалыми и вместе с тем выпученными, правильным, но не слишком тонким носом и все еще смутной угрозой небольшого двойного подбородка.
***
— Рассказать вам, каким он был?.. Худощавый, среднего роста, немного изнеженный, хотя он много занимался спортом. Никто не знал, что творится у него в душе. Наверное, она была столь же противоречива, как и его осанка: энергичная, но при этом дефектная. Главное — не задавайте вопросов, если не уверены, что вам ответят.
***
Первый эпизод. Перед отъездом из Джорджтауна шофер останавливается перед каким-то зданием, быстро входит туда и возвращается через пару секунд с мужчиной, которого представляет как нового шофера. Второй эпизод. По прибытии в Тапах, местечко, за которым дорога резко поднимается к Хайлендсу, шофер ссылается на проблемы с карбюратором и заявляет, что машина не сможет преодолеть подъем и путешественникам придется взять другое такси. В том, что им предлагают, уже сидят двое китайцев, и миссис М. возражает, что они договаривались о приватном автомобиле. Они спорят, наконец водитель вынужден покориться, и двое китайцев выходят из такси, в котором Т. и миссис М. продолжают поездку. Говорили, что, не обладая необходимой лицензией, первый шофер просто уступил место коллеге. Говорили, что шоферы Пенанга и Куала-Лумпура, щадя собственные машины, пересаживают своих пассажиров в другие такси, стоящие в Тапахе. Говорили, что это была попытка похищения. За четверть часа до прибытия Т. и миссис М. пара слуг, прикрепленных к «Лунному коттеджу», встретили профессора Л., приехавшего на машине из Сингапура. Задержавшись по делам, миссис Л. прибыла лишь к восьми часам. Все легли очень рано.
***
— Вы, разумеется, знаете, что организация, называвшаяся во время войны УСС, позднее преобразовалась в ЦРУ. И, возможно, вам также известно, что за пару лет до дела «Пасха-67» Т. исчез на две недели и, проживая в Непале, предпринял одиночную экскурсию на склоны Гималаев. Он вернулся как ни в чем не бывало и не представил никаких объяснений. Возможно, об этом эпизоде не следует забывать.
***
— ...Но главное — не верьте слепо всему, что говорят. То, что вам рассказали вчера, лишено смысла. Официальные службы ЦРУ несколько раз категорически опровергали какое-либо сотрудничество с Т. Что же касается подпольной деятельности этой организации, о ней уже стало известно большинству, однако невозможно установить хотя бы малейшую связь с Т. Понятно?.. И выбросите из головы эту историю о двойных деньгах, а также уясните, что ни одно из многочисленных расследований не позволило заключить, будто бы Т. работал на коммунистов или мог сбежать в Камбоджу. Мнимое исчезновение в Гималаях?.. В действительности, это была экскурсия нескольких человек в сопровождении множества местных носильщиков, и они вернулись всего на несколько дней позже. Теперь вы понимаете?.. Плохо обладать слишком богатым воображением. Дело 1967 года вызвало неуместный шум, тогда как все объясняется теорией простого совпадения. К тому же, выйдя из магазина и направляясь в аэропорт, Т. попрощался лишь с теми, кто находился поблизости, и как бы между делом.
***
— Мы заблудились, — сказал профессор Л., подвернув о корень лодыжку. И зачем он только упомянул, что обнаружил тропинку, спускающуюся через джунгли к площадке для гольфа? Зная Т., профессор должен был догадаться, что тот не успокоится, пока не обследует новую дорогу. Оба собирались встретиться с женщинами около одиннадцати часов в клубе, но теперь окончательно заплутали в непролазных зарослях.
— Мы заблудились лишь на время, — поправил Т.
Попугай расхохотался, макака что-то тревожно выкрикнула, ветви хрустнули, словно стариковские пальцы, а невдалеке булькнула негромко вода. Т. прислушался, и мужчины двинулись к тому месту, откуда доносился звук. Серебристая лента с темными окислившимися пятнами теней ниспадала каскадом на гальку, откуда разбегались саламандры, и заливала густую траву, которую стрекозы украшали, словно для бала. Пьющая шпорцевая кукушка приподняла голову и не спеша взлетела, при этом ее оперение подернулось металлической зеленью. Профессор Л. побледнел, но приключение, казалось, приободрило Т. Следуя вдоль ручья, можно было дойти до реки, если, конечно, он не впадал в какое-нибудь затерянное озеро, но даже в этом случае оставалась возможность ориентироваться по небу... Если только его не заслонят заросли... Оба отправились в путь, раздвигая папоротники, переступая поваленные деревья и торчащие корни. У профессора страшно болела вывихнутая нога, он хромал, и вдруг, будто неожиданная смена декораций, перед ними выросли стены гольф-клуба. Друзья опоздали всего на добрый час, и мгновенное облегчение было похоже на взрыв, мощное извержение. Они оглушительно рассмеялись. Во второй половине дня говорили исключительно о розах, амариллисах да бугенвилиях. Казалось, все жили только садом. После
