— Не с ней самой, но иногда бывшая теща до меня добирается. Мириам снова в коннектикутском санатории.
— Не позволяй этим стервятникам использовать себя, Квилл. Они и так неплохо живут.
— А ты как, Рози? Что-нибудь хочешь купить?
— Ищу рождественский подарок для Арча. Что твои коты?
— Отлично! Коко все умнеет. Он открывает двери, включает и выключает свет, проходит сквозь стены и учится печатать на машинке.
— Ты шутишь!
— Он трется подбородком о рычажки и отпускает каретку или меняет ширину полей — не всегда в самый подходящий момент.
— Это он чистит зубы, — объяснила Рози. — Наш ветеринар говорит, что так коты снимают зубные камни. Ты должен отвезти Коко к дантисту. Нашему серому толстяку только что делали профилактику… Слушай, у тебя есть жесть? Арчу бы это подошло.
Она нашла жестяную коробку для ножей, и Квиллерен — разрываясь между долгом и дружбой — виновато сбросил два доллара. Рози сказала:
— Твоя статья об аукционе — высший класс!
— Следующая будет еще лучше.
— Что ты имеешь в виду? Арч мне ничего не говорил. Он никогда мне ничего не говорит.
Квиллерен рассказал о ночи, когда погиб Энди.
— Не могу поверить, — сказал он, — что Энди просто оступился и упал. Чтобы так приземлиться на шпиль, нужно быть акробатом. В тот вечер к Гланцу должны были прийти покупатели, чтобы посмотреть одну люстру. Если он как раз тогда снимал ее с потолка, это значит, что они уже одобрили ее. Другими словами, они были там, когда он упал!.. Здесь явно что-то не сходится. Я думаю, они вообще не заходили в магазин. Мне кажется, этот несчастный случай был подстроен, а к приходу покупателей Энди уже погиб.
Во время рассказа глаза Рози раскрывались все шире и шире.
— Квилл, по-моему, мы с Арчем… По-моему, мы и были этими покупателями! Когда это случилось?
— В середине октября. Шестнадцатого, если точнее.
— Мы хотели повесить эту люстру перед вечеринкой на День всех святых, но я не хотела покупать ее без Арча. Он пришел домой, поужинал, и мы поехали в Хламтаун. Энди собирался специально для нас открыть магазин. Но когда мы добрались, магазин был закрыт и никого не видно. Я заметила симпатичную люстру в витрине Коббов, и мы купили ее.
— «Древности» были открыты в такое позднее время?
— Нет, но мы увидели, как кто-то поднимается по ступенькам, и попросили его позвать Коббов. Он сходил наверх и позвал миссис Кобб, и мы купили люстру. Только через пару недель одна знакомая рассказала мне про случай с Энди, но я и не думала…
— А кто поднимался к Коббам?
— Тоже антиквар. У него магазин «Немного старины». В сущности, хорошо, что мы купили люстру из крашеного олова у миссис Кобб; я потом поняла, что медная люстра Энди была бы слишком строгой для нашей столовой.
— Ты сказала «медная»?
— Да. Кажется, уильямсбургская.
— Не хрустальная с пятью хрустальными ветками?
— Что ты! Хрусталь слишком роскошен для нашей обстановки. Вот тогда-то Квиллерен и поцеловал Рози Райкер. Позже он добавил к списку еще несколько пунктов:
«Продал блюдо для индейки, $75.»
«Покупатель разбил кубок, я потребовал $4.50. Без всякого снисхождения.»
«Продал машинку для очистки яблок, ее переделают в лампу, $12.»
«Продал бронзовую решетку из театра „Гаррик“, $45.»
«Фотограф сел в кресло с расшатанной ножкой. „Ежедневник“ оплатит нанесенный ущерб.»
«ПРОДАЛ ШВЕДСКОЕ БЮРО, $750!»
Дама, которая ворвалась в магазин, требуя шведское бюро, не была опытной покупательницей антиквариата. Ее выдавал и напор, и респектабельность в одежде.
— В соседнем магазине мне сказали, что у вас есть шведское бюро, — задыхаясь проговорила она, — а мне оно необходимо до Рождества.
— То, которое у нас есть, сейчас используется в хозяйстве, — ответил Квиллерен, — и владелец очень не хотел бы расставаться с ним.
— Мне не важно, сколько оно стоит, — сказала она. — Мне важно, чтобы это было шведское бюро — и до Рождества. Я выпишу чек, и мой водитель заберет мебель с утра.
В этот вечер Квиллерен был весьма доволен собой. Он лично выручил для миссис Кобб почти тысячу долларов. Он получил от Рози Райкер сведения, подтвердившие его догадки насчет смерти Энди. Он закинул одну идею главному редактору «Бега», и она произвела большое впечатление; если сработает — а
