Я смотрел на уютно устроившуюся парочку, которую вот-вот должна была разбить Хелен Милз.
– А что это за тип с Донной Альбертой? – спросил я.
– Ирод. – Тибольт состроил неприязненную гримасу. – По его приказу ей преподносят мою голову на подносе.
– Как его зовут вне сцены? – терпеливо продолжал я расспросы.
– Луис Наварре – мексиканский тенор. Эрл Харви лез из кожи, стараясь заполучить более известного тенора, но пришлось довольствоваться Луисом.
– Плохонький певец?
– У него красивый голос, – неопределенно сказал Тибольт. – Если он найдет опытного преподавателя, то, возможно, лет через десять будет в состоянии исполнить партию в «Саломее».
Он пристально посмотрел поверх моего плеча, и лицо его стало напряженным и жестким. Я повернул голову и увидел входящего в гостиную Касплина. За ним плелся еще какой-то тип.
– Импресарио и управляющий нашей знаменитой примадонны, – неприязненно пробормотал он. – Кто сказал, что лев не может лечь в постель с вошью? Думаю, вы извините меня, Бойд. Лучше уж беседовать с Хелен Милз! – Он поспешно направился к группе в дальнем углу, где, похоже, были расстроены, когда Хелен присоединилась к ним.
Касплин маленькими изящными шажками направился ко мне. В руках у него была трость из черного дерева с серебряным набалдашником. На нем был великолепный темно-синий костюм и отличная кружевная рубашка. Следом за ним, отстав шага на два, тащился все тот же тип, похожий на телохранителя.
– Вижу, вы пришли вовремя, Бойд. Познакомьтесь – Эрл Харви, наш импресарио.
Только рядом с Касплином Харви выглядел большим. На самом деле, он был среднего роста. Его длинные и гладкие волосы мышиного цвета падали на лоб, что, по мнению их хозяина, должно было производить впечатление молодости и невинности. Как бы не так! У него был большой нос и широкий рот с тонкими губами. Цвет глаз очень напоминал цвет Гудзона в дождливое утро. Одежда была небрежной, но дорогой. Все вместе это производило впечатление сводника, очень довольного тем, что он заставил девчонок пройти через тяжкое испытание просто ради собственной забавы.
– Касплин рассказывал мне о вас, – сказал он неприятным скрипучим голосом. – Вы, кажется, ведете следствие по делу об убийстве собаки?
– Не придирайтесь, – вежливо ответил я. – Вы ведь тоже заработали свой первый гонорар на блошиных скачках, не так ли?
– Сейчас все, кого ни найми, ведут себя совершенно по-хамски, – проскрипел Харви, покосившись на Касплина.
– У Бойда репутация детектива, распутывающего самые сложные дела. К сожалению, никто не назвал его тактичным человеком, – решительно вмешался Касплин. – Почему бы тебе не выпить, Эрл?
– Ничего другого не остается, – проворчал Харви. – Вы сказали им, что я не против, что они немного кутнут, но только без пения! Я заплатил им кучу бабок, чтобы они драли глотку на Второй авеню, и не хочу, чтобы они даром разбрасывались своими голосами направо и налево!
Касплин поморщился.
– Я сказал им, – чирикнул он наконец своим птичьим голосом. – Они могут пить, драться, блудить, но только не петь.
– Да? – Харви сердито смотрел на него, но учтиво бесстрастное лицо Касплина не выражало больше никаких чувств. – Ладно, тогда пойду выпью.
Он еще раз недоверчиво глянул на Касплина и решительно пошел к бару. Я разыграл из себя удивленного идиота:
– И этот тип – импресарио? Одаривает людей оперным искусством?
– Кошмар, правда? – с неожиданным оживлением согласился карлик-щеголь. – Впрочем, контракты подписаны, премьера через три дня – приходится делать все наилучшим образом.
– Когда-то я слышал, что он собирался арендовать «Гарден» для проведения международного первенства по борьбе. Команда русских с командой американцев. Ему отказали.
– Слава Богу, – прощелкал Касплин. – Схватка была бы вооруженной!
Его руки беспрерывно вертели трость из черного дерева, и только когда он достал свой серебряный нюхательный футляр, трость обрела относительную неподвижность. Пока Касплин, склонив голову набок, нюхал свой серый порошок, я закурил.
– Пол Кендалл еще не появлялся? – неожиданно спросил он.
– Кажется, еще нет, – ответил я. – Может быть, решил не появляться, когда узнал, что явился Харви?
Его большая голова слегка качнулась.
– Это для него недостаточно веская причина. Держу пари, что отсутствие Пола означает какую-нибудь его глупую шуточку. Поэтому не удивляйтесь, если всех нас сегодня арестуют за посещение публичного дома или еще за что-нибудь такое же несмешное. В душе Пол так и остался школьником-переростком с грязными мыслишками.
– Что вы имеете в виду?
– Все, что вы видели сегодня вечером, – медленно произнес он. – Марго Линн стала его любовницей с самого начала, еще когда только набирали труппу. Очень типично для Пола – до начала постановки ему необходимо переспать с одной из ведущих певиц труппы.
