– Вы действительно именно такая женщина, какой вас и считал Людвиг Янос, – медленно сказал я. – Лживая, двуличная и даже жестокая. Я уверен, что вы ездили к Эндерсону вместе с Чейзом, потому что он никогда бы не решился убить человека таким страшным способом. Но вот вам ничего не стоит перерезать человеку горло острым ножом. Я подозреваю, что это вам доставило удовольствие. Вполне возможно, что само убийство и пленяло вас больше всего.
– Если бы вы хоть на мгновение прекратили свои оскорбления, – сказала она, – и дали мне возможность высказаться, мы могли бы перейти к разговору по существу.
– Сейчас я перейду к разговору по существу, – пообещал я. – Вы считаете себя неуязвимой, и уверены, что никто ничего не докажет…
Она слегка улыбнулась, словно хотела сказать, что согласна с моими словами.
– Но вы забыли о Дэвиде Шепли! – При этих словах я развел руками. – Уж его-то сильным никак не назовешь!
– Это вы сейчас почувствуете на собственной шкуре! – раздался сзади знакомый голос, и я почувствовал холодную сталь на затылке.
– Вот это сюрприз! – заметил я. – Прежде чем приехать сюда, я нанес визит вашей супруге и узнал от нее, что вы уехали по делам службы. Правда, она высказала предположение, что за этим скрывается любовница, но потом подумала и пришла к выводу, что у вас для этого недостаточно энергии.
– Значит, вы догадались, что я здесь?
– А где же еще? – спокойно спросил я.
– И даже не попытались найти меня? – В его голосе слышалось недоверие. – Ведь вы очень многим рискуете!
– Послушайте, Дэвид, я уверен, что вы никогда в жизни не отважитесь убить человека. Для этого нужно иметь совершенно другой характер. – Я посмотрел в холодные голубые глаза Нины Янос. – Если хотите, спросите у нее. Она в этом разбирается.
– У нас нет времени вести праздные разговоры, – раздраженно сказала она. – Дэвид, мы должны быстро решить, что с ним будем делать.
– Он не сможет ничего доказать! – воскликнул Шепли. – Все, что он здесь говорил, пустая болтовня! Какая-то сумасшедшая теория и больше ничего! Кто, черт возьми, ему поверит?
– Возможно, прокурор, – заметила она. – А что касается тебя, то тут он прав. Ты – слабый человек. – Она глубоко вздохнула и перевела на меня взгляд. – Я восхищена, Уиллер! Как вы только смогли составить такую полную картину?
– Игра воображения, и больше ничего, – сказал я. – Вчера вечером я позвонил вам и сказал, что забегу на минутку. Судя по всему, вы ничего не сказали супругу, и сцена избиения, которую я застал здесь, была специально предназначена для меня. Как вам удалось довести его до белого каления? Можно смело утверждать, что вы сами сунули ему в руку хлыст.
– Я просто напомнила ему про хлыст, – сказала она почти весело. – А потом заявила, что если он настоящий мужчина, то должен хорошенько избить меня за все мои грехи. Какое-то время он не решался этого сделать, но я стала издеваться над ним, и тогда…
– И вы, и Людвиг вначале лгали, как по писаному, – сказал я, – но постепенно я стал понимать, что в его словах больше правды, чем лжи.
– Может, принести блокнот? – внезапно спросил Шепли.
– Зачем? – прошипела Нина.
– Если уж мы слушаем его мемуары, то с таким же успехом можем и записать их, – буркнул он.
– Ты прав, – сказала она. – Но в первую очередь нам надо окончательно решить, что же с ним делать.
– Он из полиции, – мрачно напомнил Шепли. – А ты знаешь, что бывает, когда убивают легавого? На его место тут же приходят другие легавые.
– Здесь другой случай, – сказала Нина. – Он обычно работает в одиночку. Не хочет ни с кем делить лавры.
– Хочешь покончить с ним и смыться, так что ли? А что мы выиграем от этого? В лучшем случае, опередим полицию на сутки.
– Думаю, что и раньше, когда вы разрабатывали свой дьявольский план, Шепли давал вам, Нина, дельные советы, – заметил я.
– Придержите лучше свой язык! – набросился на меня Шепли.
– Мы должны его убить, – медленно и четко сказала Нина. – Но мы никуда не побежим! Разве ты не слышал, что он сказал, Дэвид? Ведь я теперь стала единственной наследницей Людвига! И к тому же у нас изобретение Эндерсона! Все это нельзя бросать!
– Хорошо, – сказал он. – Согласен. А как быть с его трупом? Ты сделаешь из него чучело?
– Неплохо сказано! – заметил я. – В вас погибает большой комический талант.
– Дэвид! – внезапно с жесткой интонацией сказала Нина Янос. – Иди-ка сюда и встань рядом со мной.
Шепли повиновался, но в его водянисто-голубых глазах появилось беспокойство.
– Отдай мне револьвер, – приказала она.
Он протянул ей оружие. Она направила его мне прямо в грудь.
– В верхнем ящике кухонного стола лежит большой нож. Принеси его!
