— Неважно. С кем она разговаривала?
— С мистером Ларри Грейнджером. Они уговорились встретиться в пляжном коттедже днем в половине третьего.
— Она не спросила, в каком именно коттедже?
— Нет, она знала. Но мой человек проследит за ней, мистер Уинтерс. Мы все выясним.
— Нет, не надо. Можете отозвать своих людей. Больше мисс Долан меня не интересует. Представьте мне счет. Пусть в нем будет тысяча долларов — вы заслужили.
— Спасибо, мистер Уинтерс. Мы стараемся помочь. Вы уверены, что вам больше ничего не требуется?
Я так плотно сжимал трубку, что пальцы побелели.
— Да, уверен. Отзовите своих людей прямо сейчас.
— Хорошо, мистер Уинтерс. Мы всегда к вашим услугам.
— До свидания, — сказал я и положил трубку.
Значит, опять Ларри!
Речь, конечно же, шла о коттедже Вестал, где мы с Евой планировали и репетировали убийство.
Я посмотрел на часы. Половина первого. Времени еще более, чем достаточно. Я снял трубку и позвонил в «Атлантик».
— «Атлантик»? У меня послание для мистера Грейнджера. Вы можете ему передать?
— Мистера Грейнджера сейчас нет.
— Передайте ему следующее: «Ларри Грейнджеру; задерживаюсь; встретимся в половине шестого там, где условились; Ева». Записали?
Клерк сказал, что записал.
— Передайте это мистеру Грейнджеру, как только он появится. Не знаете, надолго он ушел?
— Нет, он недалеко и должен вот-вот подойти. Он возится с машиной.
— Прекрасно, — сказал я и положил трубку. Я шагнул к двери и вдруг замер, как вкопанный. Волосы на моей голове встали дыбом.
По аллее к дому приближалась бело-голубая полицейская машина. Я глазом не успел моргнуть, как машина резко затормозила и из нее выскочил Леггит. За ним выбрались Блейкстоун, Харджис и полицейский в форме.
Едва я притаился в темной нише между гостиной и кабинетом Вестал, как в парадную дверь позвонили.
Я мог бы незаметно выбраться из дома через дверь для прислуги, но меня вдруг разобрало любопытство — до чего докопался Леггит и зачем он прихватил с собой Блейкстоуна и Харджиса.
В дверь позвонили еще несколько раз, после чего она распахнулась и Леггит вошел в холл.
— Осмотри дом, Джонстон, — велел он полицейскому. — Не похоже, чтобы кто-нибудь здесь был, но все же проверь.
Он повернулся к Блейкстоуну.
— Пойдемте в гостиную.
Я увидел, как Блейкстоун с Харджисом последовали за Леггитом в гостиную, в то время как полицейский отправился осматривать комнаты прислуги.
— Вы заблуждаетесь, — донесся до меня голос Блейкстоуна. — Чед никогда не пошел бы на такое дело. Тем более, что он не покидал своего кабинета. Черт побери, я же не только слышал его голос, но и видел его самого!
— Вы видели только его руку на подлокотнике кресла, а не его самого. Это не одно и то же, мистер Блейкстоун, — сухо поправил Леггит. — Он легко мог ввести вас в заблуждение с помощью пиджака с набитым рукавом. Или вы видели еще какую-нибудь часть тела?
— Нет.
— А вы, Харджис?
— Нет, сэр.
— Мисс Долан не позволяла вам приближаться к нему?
— Да, сэр.
— Все равно, не верю, — пылко возразил Блейкстоун. — Да, он же говорил со мной!
— Мисс Долан управляла магнитофоном. Немного тренировки, и это все становится делом нехитрым, — сказал Леггит. — А запись была сделана заранее.
— Извините, я вам не верю, — упирался Блейкстоун.
— Ничего, суд присяжных поверит, — отрезал Леггит. — Кстати, если он здесь был и диктовал письма, то почему на магнитофонную ленту не записался телефонный звонок? Этого он предусмотреть не мог. Вы оба слышали телефонный звонок из соседней комнаты. Он должен быть записан, но его нет, следовательно, магнитофон воспроизводил, а не записывал.
Я вытер вспотевшее лицо носовым платком. Да, я явно недооценил этого полицейского. И не
