наконец выскочил в темный коридор. Акитада преследовал его.
Слаборазличимая фигура Окуры исчезла в темноте. Акитада устремился в том направлении, совершив ошибку, которая едва не стоила ему жизни. Он не видел Окуру во мраке, зато тот прекрасно видел Акитаду на фоне света из двери у него за спиной. Акитада двигался по коридору, нащупывая стену, как вдруг что-то просвистело у него мимо уха и ударило по плечу. Он метнулся вперед, намереваясь схватить Окуру, но уцепился только за шелковую ткань, которая с треском разорвалась под его тяжестью, когда он покачнулся и упал. Акитада ударился об пол подбородком так сильно, что на мгновение потерял сознание, а когда очнулся, то, пытаясь откатиться в сторону, очень удивился, что до сих пор не получил ножа в спину. Ползая в темноте, Акитада прислушался — тишина, потом какое-то тихое шуршание в стороне. Он поднялся и пошел на звук, стараясь ступать как можно тише. Минуты тянулись медленно, пока они оба на ощупь двигались в темноте, останавливались, прислушивались и снова двигались. Вдруг раздался громкий удар и крик боли — Окура натолкнулся на столб. Перепугавшись, он, к великому облегчению Акитады, помчался в его освещенный кабинет.
Акитада последовал за ним, и тогда Окура окончательно потерял контроль над собой. Размахивая ножом, он истошно орал:
— Убирайся от меня прочь, или я убью тебя!
Акитада метнулся вперед, намереваясь обогнуть его и преградить ему доступ к веранде. Он не сводил глаз с ножа, жалея, что у него нет оружия, и все надеясь, что Окура снова потеряет самообладание и тогда он выбьет у него нож. Но на этот раз Окура осмелился напасть: глаза его выражали убийственную решимость. Акитада поднял руку, прикрыв ею лицо, и, согнувшись, хотел ударить противника головой в живот.
В этот момент дверь у него за спиной открылась, и он упал на четвереньки, почувствовал какой-то толчок, потом услышал топот бегущих ног, звук удара и вопли Окуры.
Когда, шатаясь, Акитада поднялся на ноги, он увидел Тору. Тот, схватив Окуру за шиворот, тряс его, как котенка, пока мерзавец не выронил нож, после чего Тора швырнул его с такой силой, что он бухнулся обмякшей грудой на пол. Подобрав нож и сунув его лезвие под нос Окуре, Тора рявкнул:
— А ну не дрыгайся и заткни пасть! Если будешь ныть, я точно не выдержу и прикончу тебя!
Жалкий щеголь лишь что-то пискнул в ответ, потом, в ужасе тараща глаза, выплюнул выбитый зуб вместе с кровью и разразился рыданиями.
— А вы что здесь делаете? — спросил Акитада, переводя взгляд с Торы на Хитомаро и Гэнбу, которые все это время топтались за порогом, а теперь тоже вошли. Вид у них был явно довольный.
Тора улыбнулся:
— Ваша дама послала нас сюда. Она очень волновалась за вас. Увидев, что вы не один, мы спрятались под верандой, просто так, на всякий случай.
— Вас послала Тамако? — Акитада не верил своим ушам.
Тора кивнул.
Акитада задумался. Его вдруг посетила хорошая мысль.
— Вы слышали, о чем мы здесь говорили?
— Да, — сказал Тора. — Вот гаденыш, правда? — Он в сердцах пнул Окуру ногой, отчего тот снова захныкал. — Мы считали, что вы сами управитесь с ним, пока не услышали возню и крики.
Акитада покраснел. Мало того, что Тамако сочла необходимым послать ему помощников, так они еще и стали свидетелями того, как Окура одержал над ним верх. Но зато они слышали разговор, и это, возможно, убедит Кобэ взять Окуру под арест. А уж тогда-то жестокое обращение с заключенными вынудит Окуру сделать признание.
Денек выдался на редкость длинным и тяжелым, и Акитада вдруг почувствовал разбитость.
— Отведи его в полицию, — сказал он Торе. — Объясни Кобэ, что случилось, и передай ему: я надеюсь, что он предъявит Окуре обвинения в убийствах Оэ и Хираты.
— Правильно! — Тора усмехнулся, с удовлетворением оглядывая всхлипывающего Окуру.
— Не-ет! — Окура с мольбой воздел руки к Торе. — Если ты отпустишь меня, я дам тебе золота, много золота, так много, сколько ты никогда даже и не мечтал.
Он начал рыться у себя в поясе, но подбежавший Гэнба заломил ему руки за спину, после чего Хитомаро связал их веревкой. Окура обмяк и залился слезами.
Хитомаро о чем-то пошептался с Торой, потом тот спросил у Акитады:
— А что, если нам пойти вместе и раздавить на радостях бутылочку саке после того, как избавимся от него?
Акитада потянулся. Напряженное тело ныло от усталости. Предложение казалось заманчивым, но у него были другие дела. С улыбкой он покачал головой:
— Спасибо, но я, пожалуй, откажусь. Сейчас я мечтаю только о постели.
Тора усмехнулся, Гэнба и Хитомаро, отвернувшись, разглядывали небо. И тут яркая вспышка молнии прорезала кромешную тьму, осветив верхушки деревьев, крыши домов вдалеке и всю комнату. Вслед за ней послышался оглушительный раскат грома.
Тора покачал головой:
— Гроза, того и гляди, начнется. Я управлюсь с этим гаденышем сам, а Гэнба и Хитомаро пусть пойдут вместе с вами, хозяин.
— Нет. Я не доверяю Окуре, — возразил Акитада. — Вы поведете его втроем. И главное, Тора, не забудь передать мои слова Кобэ.
Они переглянулись, и Хитомаро сказал:
— Нам с Гэнбой нельзя в полицию.
Акитада смотрел на него, не понимая. За окном первые тяжелые капли застучали по доскам веранды. Наконец Акитада все понял.
— Вижу, польза, которую вы приносите, не выходит за пределы, доступные острому глазу полиции. Идите с Торой, пока сочтете для себя возможным, и убедитесь, чтобы он завел задержанного в стены полицейского участка. Обязательно дождитесь его и возвращайтесь домой вместе.
— Как вам угодно, хозяин, — уныло сказал Хитомаро.
— Ну ладно, тогда пошли! — объявил Тора.
Но Хитомаро все еще колебался.
— Хозяин, а нельзя ли мне пойти с вами? На улицах в этот час небезопасно.
— Нет! — Усталый и раздраженный Акитада даже не попытался скрыть гнев. — Делайте то, что велено, иначе я уволю вас обоих.
Они ушли, оставив его в пустой комнате, освещенной мигающим пламенем масляной лампы. Устыдившись своего выпада, Акитада уселся было за стол, чтобы закончить проверку сочинения, от которого его оторвал Окура. Но сосредоточиться уже не мог. К тому же его ждала Тамако. Отложив письменные принадлежности, он зажег от лампы фонарь и отправился домой.
Выйдя на крыльцо и запирая дверь, Акитада понял, что погода заметно изменилась. Похолодало, сырой ветер, налетая порывами, раздувал полы кимоно и мотал из стороны в сторону фонарь. Над головой клубились черные тучи, время от времени освещаемые вспышками молнии. Гром грохотал почти беспрерывно.
Во дворе ветер запорошил ему сырым песком глаза и сорвал с головы шляпу. Акитада поймал ее за тесемку, отвязал и убрал в рукав. Держа фонарь обеими руками, он согнулся и пошел против ветра.
Идя по опустевшим университетским дворам, Акитада перебирал в уме все свои попытки отдать трех убийц в руки правосудия. Хотя дела теперь были раскрыты и совесть, мучившая его из-за смерти Хираты, успокоилась, он все же не был уверен, что Окуре предъявят обвинения. Еще меньше надежд возлагал Акитада на то, что Сакануоэ накажут за его злодеяния. Только Курата получил свое, да и то в основном благодаря стараниям Торы.
Ну что ж, завтра он вернется к своим делам в министерстве и приложит все усилия к тому, чтобы
