прямо на огромные ледяные зубы внизу.
Если лавина накрывает человека, найти его практически невозможно, пошевелиться в плотном снегу он не может. Если оказавшийся в таком положении начнет кричать и, естественно, сделает выдох, снег своей массой сдавит его грудную клетку — и все, вдох уже невозможен. Поэтому, чтобы избежать опасности в этот солнечный день, мы идем по гребню и ни в коем случае не ступаем на склон. И давай еще свяжемся веревкой для подстраховки.
Так мы и сделали. Я сразу стал послушным, реальность гибели здесь представлялась мне очевидной. Впрочем, уже не в первый раз.
Потянулись длинные часы борьбы с камнями, снегом и высотой, а еще — с нехваткой кислорода. В конце концов наше упорство было вознаграждено. Подходили к вершине мы с восточной стороны. Шли по гребню: слева — Солнце, справа — тень; даже через очки изображение было контрастное, чернобелое.
И вот — последний камень. Еще шаг!.. Урраа! Вершина, выше которой вокруг нет ничего!
Мы оба повалились на снег, раскинув руки. Глаза видели теперь только небо, а спина ощущала энергию и буквально «дрожь» гигантской горы. И не только ее вибрации, но и всей долины — нет, всей многокилометровой цепи каменных морщин на лице планеты Земля.
Зачерпнув в ладонь снега, мы вытерли пот со лба, отдышались и только потом огляделись вокруг… Окружающий мир, насколько хватало глаз, распростерся у наших ног — словно полет в синеве неба! «Весь мир на ладони, ты счастлив и нем…» Спасибо, незабвенный Владимир Семенович, за эти слова!
Наставник тоже был доволен. Мы обнялись. Я снял очки, выступили предательские слезы и побежали по щекам.
Мы — два маленьких человечка — стояли на самой вершине. А перед нами, словно огромный ковш, раскинулась долина с ледником и озером. Если поворачиваться по кругу, можно было увидеть и другие склоны, горы, каньоны. Вон Каменные люди и гора, в которой Кара Чукур. Вон гребень, за которым простирается зловещая тропа с мумиями, а дальше — водопад и наш лагерь.
Как все это далеко от нас сейчас… И как все это было давно! Правду говорят, что биологическое время связано не с часами, а с событиями.
Наставник, немного волнуясь, обратился ко мне, вернув меня на грешную землю.
— Время подходит, сейчас энергия этого места будет максимальной, да и твоя собственная тоже растет. Ты можешь проникнуть так далеко в Духовные области, как только пожелаешь. Будь бдительным и с уважением относись к Высшим Мирам. Сейчас проверь свои чакры, особенно Сердце, Муладхару и Венец.
С этими словами Учитель сел на самое высокое место, повернулся к Солнцу, выпрямил спину и закрыл глаза. Он молился: то еле слышно произносил незнакомые красивые слова, то проговаривал их громко, то надолго замолкал.
Я в это время пытался ощутить свои энергетические центры, мне было любопытно и страшновато одновременно. Вместе с тем я слушал Учителя и краем глаза наблюдал за ним, поэтому мне было очень трудно сосредоточиться на внутренних ощущениях: человеческая природа брала свое. Я очень волновался, потому что не хотел подвести Наставника.
Итак, Муладхара — ослепительнобелый цвет. Это нетрудно представить, ведь кругом блестел снег.
Дальше вверх — Свадхистана, ее заполняет фиолетовое сияние. В животе заурчало, там же было пусто, но есть совсем не хотелось.
Не отвлекаться! Следующий центр — Манипура — золото с рубинами, очень красиво и ощущение мира внутри.
«Особенно обратить внимание» на Анахату — глубокий розовый цвет вызвал потепление в центре груди и прилив чувства любви ко всему живому вокруг. Так и хотелось обнять все! Особенно моего дорогого Наставника, за которым я всетаки следил краем глаза.
Учитель продолжал чтото говорить на незнакомом языке, закрыв глаза и подняв лицо к Солнцу.
Собраться, немедленно сосредоточиться! Следующая чакра — Вишуддха — небесноголубая. Такого цвета здесь тоже было хоть отбавляй. Укрепляем волю, ничего не боимся!
Теперь Аджна — изумруднозеленый, стараемся не напрягать лоб. Пусть образ этого красивого цвета распространяется во все стороны. Концентрируем мысли на высоких материях. Лучше всего попытаться осознать понятие Бесконечности.
Я задумался и совсем забыл про последнюю чакру — золотую чакру Сахасрару.
Когда Наставник позвал меня, я открыл глаза. Он с большим трудом встал с камня, на котором молился. Вокруг этого Учительского трона в диаметре двух метров исчез снег. Не было его, растаял ровным правильным кругом. Ничего себе мощность у киргизского Целителя! Я сразу почемуто успокоился, от моего волнения не осталось и следа.
Мастер показал на свое место и заговорил охрипшим голосом, медленно произнося каждое слово:
— Встань сюда.
Я повиновался.
— Представь вертикальный столб ослепительнобелого чистого Света диаметром около двух метров, идущий от самых высоких сфер к центру Земли.
Только успел подумать, как свет тут же появился передо мной совершенно реально — такой же яркости, как дуга электросварки.
— Теперь обхвати его руками и прижмись к нему лицом, грудью, всем телом.
Я замер. Энергия Света этой колонны настолько сконцентрировалась, что можно было спокойно опираться на нее. Ощущение плотного потока, похожее на чувство погружения в теплую воду, не отпускало меня.
Будто издалека раздался голос Али Бабы:
— Сядь на камень и открой свое Сознание!
Мое тело повиновалось. Свет наполнил меня, переполнил и растворил, буквально вбросив в состояние экстаза, неописуемого восторга. Казалось, что каждая клетка в моем теле горит в потоке счастья. Я забыл себя. И тогда негромкий, спокойный голос, возникший из тишины и сияния, произнес: «Смотри».
