можно было видеть весь сад.
Бартелеми посмотрел туда.
Он был пуст.
Флибустьер весело потер руки, потом отворил дверь, находившуюся против балкона, и очутился на площадке лестницы.
Капитан спустился вниз, отворил другую дверь и вошел в комнату, почти такую же, как наверху, но еще больше заставленную всякого рода хламом.
С трудом пробравшись между вещами, Бартелеми убедился, что дверь в сад заперта на ключ.
Для большой предосторожности он подпер ее изнутри двумя толстыми кольями, потом опять вернулся наверх, вышел на балкон, затворил за собой решетчатый ставень, соскочил на землю, выдернул веревку и весело направился к Картахене, куда прибыл часам к восьми утра, не замеченный решительно никем.
Следующей ночью началась высадка флибустьеров.
В тот день, когда дон Торибио прибыл на шхуну «Санта-Каталина» и между ним и капитаном Бартелеми состоялся вышеприведенный занимательный разговор, план Медвежонка Железная Голова уже начал приводиться в исполнение.
Мина была подведена.
Флибустьеры ждали только сигнала своего предводителя, чтобы начать атаку.
Сигнал не заставил себя ждать.
ГЛАВА XX. В которой дон Торибио замечает, что предчувствия его не обманули
Едва достигнув пристани, дон Торибио отправился во дворец губернатора.
Доверенный камердинер дона Хосе Риваса де Фигароа тотчас вышел сообщить дону Торибио, что господин губернатор долго ждал его, но в конце концов предположил, что мексиканец был чем-нибудь задержан, и решил отправиться в свой загородный дом, куда просил приехать как можно скорее и сеньора дона Торибио Морено, потому что собирался сообщить ему весьма важную новость.
Дон Торибио Морено велел оседлать для себя лошадь и тотчас поскакал вслед за доном Хосе, надеясь догнать его, так как, по словам камердинера, он выехал из Картахены не более двадцати минут назад.
Между тем в голове мексиканца роились мысли одна другой мрачнее.
О каких важных известиях собирался сообщить ему дон Хосе?
Неужели ему уже стало известно о прибытии флибустьеров к картахенскому берегу?
Он мчался во весь опор; уже невдалеке от Турбако дон Торибио был вынужден на крутом подъеме несколько умерить аллюр лошади и машинально бросил взгляд на море, простиравшееся справа от него обширной голубой равниной, уходящей за далекий горизонт. Вдруг он вскрикнул от изумления и остановился, весь бледный, растерянный, дрожащий.
В трех пушечных выстрелах от берега под всеми парусами шел великолепный фрегат.
Прежнему буканьеру было достаточно одного взгляда, чтобы узнать его.
— «Задорный»! — пробормотал он в ужасе, отирая пот, выступивший на его бледном лбу. — «Задорный», фрегат Медвежонка Железная Голова! Бартелеми обманул меня! Это Медвежонок Железная Голова, он сам возглавляет экспедицию! Но откуда же он может знать, что я здесь? О, мои предчувствия! Прочь все колебания, надо во что бы то ни стало опередить их. Я погиб, если не погублю их!
И с яростью вонзив шпоры в бока лошади, которая заржала от боли, бывший буканьер понесся во весь дух к Турбако.
Однако как ни быстро мчалась лошадь, мексиканец доскакал до загородного дома губернатора, так и не догнав его.
Входя во двор, он увидел несколько лошадей, которых держали под уздцы слуги-негры.
Дон Торибио соскочил наземь.
— Паломбо, — спросил он невольника, — здесь сеньор губернатор?
— Здесь. Только что приехал с сеньором полковником доном Лопесом Альдоа.
— И полковник тут?
— Так точно, сеньор кабальеро.
— Странно, — пробормотал дон Торибио Морено сам с собой. — Где они, Паломбо? — спросил он вслух.
— В гостиной сеньорит.
Мексиканец бросил поводья чуть ли не в лицо негру и опрометью кинулся к дому.
Он уже отворял двери гостиной, когда почувствовал на плече чью-то руку.
Быстро оглянувшись, он вдруг увидел склоненное к нему насмешливое лицо Бартелеми, которого никак не ожидал встретить.
— Ты здесь? — вскричал он.
— Почему же нет, когда ты тут? — откликнулся буканьер.
— Что я тут делаю — понятно, но ты? Объясни мне?..
— Сейчас, любезный друг, сейчас, — ответил Бартелеми, все также продолжая посмеиваться, — но что же мы стоим у дверей! Входи, есть много новостей.
— Вот тебе и на! Видно, сегодня у всех есть новости.
— Должно быть, — равнодушно заметил Бартелеми.
И не дожидаясь более дона Торибио, он сам распахнул двери с двусмысленной улыбкой на лице, которая имела свойство бросать в дрожь мнимого мексиканца.
Они вошли.
Среди комнаты стояли губернатор и комендант картахенского гарнизона, дон Лопес Альдоа. Они беседовали с Эльминой и Лилией.
По-видимому, разговор был очень оживлен, в нем даже слышались угрозы.
При виде дона Энрике Торибио Эльмина быстро обернулась к нему.
— В присутствии этого человека, — вскричала она, — когда случай или, лучше сказать, Господь привел его сюда, я объявляю вам, отец, что никогда не соглашусь быть его женой!
— Берегись! — с гневом топнув ногой, перебил ее дон Хосе.
— Сеньорита, умоляю вас! — прошептал дон Торибио Морено. — Да что же тут происходит?.. Я только сейчас прискакал… Мне ничего не говорили…
— Молчите! — крикнула на него девушка в порыве негодования. — Как вы смеете возвышать здесь голос?
— Довольно, донья Эльмина! — вскричал дон Хосе. — Вы будете женой дона Торибио, я так хочу.
— Нет, отец, — вскричала Эльмина еще смелее, — я скорее умру, чем сделаюсь женой этой презренной твари!
— Сеньорита! — опять вскричал дон Торибио, совсем озадаченный внезапным нападением и не зная, как себя держать.
Бартелеми исподтишка смеялся над жалким видом приятеля.
Донья Лилия старалась ободрить кузину и защитить ее от гнева отца.
При последних словах доньи Эльмины дон Хосе пришел в такую ярость, что чуть не бросился на дочь.
— Несчастная! — вскричал он. — И ты осмеливаешься не покоряться моей воле?
— Не хочу идти за этого человека, — произнесла она разбитым от скорби голосом.
— Ты выйдешь, говорю тебе, или…
— Убейте же меня на месте! — воскликнула девушка в невыразимом отчаянии.
— Повторяю тебе, — кричал дон Хосе, сильно сжимая ее руку, — ты выйдешь за дона Энрике Торибио Морено!
Внезапно дверь гостиной с шумом распахнулась и на пороге появился человек в сопровождении двух громадных собак и двух кабанов.
