рядом. Смотрит с ласковой усмешкой на Леся то из-за мраморной колонны, то из чащи дубняка, то из разрушенной бойницы в крепостной стене… Вот-вот выйдет навстречу. Может быть… это дедушка? Лесь хорошо помнит его… А может быть… тот молодой археолог, непонятно как исчезнувший в песках? Мама о нем говорила не раз…
А капитан бесшумно севшей летающей тарелки – он ведь тоже был совсем человек. Немного похожий на деда и на дядю Симу. Спокойный, все понимающий. Лесь ничуть не испугался, только стало немного грустно, когда тарелка исчезла в синеве…
Может, прилетит опять?
А иногда кажется – сейчас выбежит навстречу мальчишка, похожий на него, на Леся. Или… на Вязникова?
Ну что такое, никуда не денешься от этих мыслей!
После уроков Гайка подлизывалась и предлагала пойти искупаться. Но Лесь отговорился, что дома куча хозяйственных дел. И поскорее ушел.
Никаких особых дел дома не было. Он помог Це-це вымыть тарелки (чем несказанно умилил ее), потом сел доделывать флейту из бамбука. Зачем – сам не знал. Все равно, как ни крути, получалась писклявая дудка. Свистеть в нее было можно, а сыграть мелодию – никак (если бы даже Лесь умел играть на флейте)… А сперва-то ему казалось: поднимет бамбуковую трубочку к губам, дунет, нажмет прожженные каленой проволокой отверстия – и сам собою зазвучит мотив. «Анданте модерато». Нет, голубчик, это тебе не кузнечиков выводить…
Как там бедняга Велька после вчерашней скачки? Пора сбегать, проверить его. И… по пути заскочить к Вязникову. Неловко это, но все же лучше, чем томиться неизвестностью.
– Тетя Цеца, я погуляю!
И Лесь вышел из калитки.
И тут же увидел Вязникова. Тот бежал. Отчаянно, изо всех сил.
– Лесь! На твоего Вельку облава!
У Леси повисли руки. Пусто стало – и внутри, и вокруг.
– Какая… облава?
– Две машины поехали в Мельничную балку! С «лиловыми беретами»!.. Лесь, они ведь в объезд! Если напрямик, можно успеть увести Вельку!
Откуда он все знает? Неважно… Важно – напрямик!
Лесь кинулся… Нет, не по улице. Сперва – домой. Выдернул из-под кровати приклад с «лейденской» банкой. У «беретов» – автоматы, у него – солнечный излучатель!
Лишь бы не опоздать!
Нет, не к Вельке. Выскочить навстречу машинам. Пустить луч по одной, по другой – и люди в кузовах и кабинах опомнятся. Поймут, что нельзя стрелять по Вельке!.. Ни по кому нельзя! А по солнечному кузнечику – тем более: он хотя и большой, а совсем безобидный! Доверчивый! Ни в чем не виноватый!..
В излучателе еще много энергии. Лесь это чувствует по весу и теплу банки! Он берег эту энергию, чтобы сделать воздушное стекло, но теперь не до того. Главное – спасти Вельку сейчас! А дальше можно что-нибудь придумать…
Все эти мысли пролетали в голове у Леся, когда он мчался вверх по переулкам Французской слободки. Надо было пробежать через слободской холм и успеть к Мельничной балке раньше, чем туда извилистыми дорогами въедут транспортеры со «спаснацами» – гвардейцами Бригад национального спасения.
Лесь бежал один. Когда он выскочил за калитку, Вязпикова там не оказалось. И не было времени оглядываться, искать, звать…
Лесь дышал загнанно, кололо в боках. Но он не останавливался. Вот и улица Кипарисная на гребне холма. Теперь – легче. Вниз, вниз. По ракушечной лестнице, по переулку боцмана Демидова, через чей-то двор, где зашлась лаем кудлатая собачонка. Опять ступенчатый извилистый трап… И вот она – Мельничная балка. Слева, в конце ее, на дороге неторопливо пылят две военные машины…
Лесь понял, что успеет. Вон туда, где на дне балки через глинистую промоину перекинут мост. На нем – лучше всего. Там тяжелые машины замедлят ход.
Лесь через упругие кусты скатился вниз. Ободранный, всклоченный, но почти спокойный взошел на горбатый мост.
Это было решетчатое железное сооружение без перил. С поперечным настилом из досок. Доски были не опилены, разной длины. Некоторые торчали над промоиной далеко от края моста.
Машины приближались с тяжелым гулом. И теперь было видно, что идут они на большой скорости. Неудержимо. Лесю стало жутковато. Он ступил на самый край моста. А потом еще дальше – на упругий конец доски – она пружинисто качнулась под мальчишкой.
Лесь тоже качнулся. Но тут же понял, что у него удачная позиция. Он пропустит машины, а потом ударит лучом по ним вслед. А иначе – нет смысла: ведь кузова-то крытые брезентом, не видно, кто там и сколько их. А сзади брезент всегда откинут…
Вопреки ожиданию транспортеры не сбавили ход. За стеклом кабины Лесь увидел оскаленное лицо водителя: мальчишки, мол, тут еще не хватало! Нашел где играть, сопляк! И машина с воем, с ударом горячего бензинного воздуха пронеслась…
Но случилось, чего не ждали ни Лесь, ни водитель. Задние скаты тяжелого транспортера с маху проломили доску настила. Ту, на которой стоял Лесь! Середина доски ухнула вниз, а вздыбленный конец швырнул легонького Леся в воздух! Как цирковой снаряд швыряет акробата!
Лесь взлетел по дуге и грохнулся на четвереньки посреди моста. Уронил излучатель. А второй транспортер надвигался с нарастающим ревом.
Лесь не успел схватить излучатель. Оглушенный ударом и болью, он, спасая себя, рванулся к краю моста. И, падая с него, еще успел увидеть, как рубчатая шина сплющила «лейденскую» банку…
Лесь упал в промоину, на влажную глину, рядом с ручейком. Но боль и страх задержали его лишь на секунду. Он вскочил, шатнулся и кинулся к склону. Слышал за спиной вой тормозов и крики… Пусть! Хорошо, что остановились! Он выиграет время! Раз нет излучателя, остается одно – защитить Вельку собой. Не посмеют же они стрелять в него, в Леся!
Он рывками сквозь орешник и дубняк поднялся до середины склона. Здесь был земляной карниз, а на нем – намек на тропинку. И Лесь кинулся по этому карнизу к Велькиному укрытию.
И видел внизу – будто эпизод из кино. Машины остановились, из кузовов попрыгали дядьки в пятнистых комбинезонах и лиловых беретах. С черными короткими автоматами. И еще с какими-то непонятными штуками в руках. Встали цепью, махнули руками. И по балке разнесся рассыпчатый треск. Лесь понял, что у гвардейцев ручные трещотки – вроде тех, что бывают у болельщиков на стадионах. Видимо, охотники решили напугать шумом и выгнать из убежища «чудовище».
А Велька… большой, бестолковый, доверчивый Велька вылез навстречу. Вылез радостно, безбоязненно. Приподнялся над кустами на желтых пластмассовых ногах и затрещал в ответ. Зубчатые звуковые пластинки терлись одна о другую, наполняя балку шумным веселым стрекотаньем: «Вот он я! Здравствуйте!»
Видимо, бедняга решил, что его отыскали родичи – такие же солнечные кузнечики-великаны: трещат, зовут к себе!
– Велька, назад!
Но разве он услышит в этом шуме…
Цепь автоматчиков подымалась резво – обученные кадры. Впереди других скачками двигался вверх один – наверное, командир. В лихо заломленном берете, без трещотки, с автоматом на локте.
Лесь тоже рвался вперед без задержки: встать впереди Вельки, заслонить! Он же не хищник, не страшилище, он ручной! Потом вскочить на него: «Велька, вперед!» И не догонят. А стрелять побоятся!
Лесь был в пяти метрах от Вельки. Автоматчик – тоже, только ниже по склону. Он остановился. Лесь увидел его лицо. Гладкое, ленивое, со спокойными глазами. Со скошенным на сторону подбородком и кривыми губами – словно автоматчик жевал резинку. Может, и жевал… Он поднял черный маленький, будто
