кажется, что некуда. Еще немного, может пару недель, и эту нашу 'шикарную усадьбу' снесут. Подорвут или разломают экскаватором. Тогда что ты скажешь? Что торопиться некуда?.. Кхм... Или предложишь поселиться в парке в октябре? Дак, ты же захочешь охотиться, а здесь и этого нельзя.
Волк долго молчал, глядя на огонь. На его лице сменялись тревога, задумчивость, разочарование, досада и наконец сосредоточенность.
-Значит, думать надо уже сейчас, - сделал он правильное заключение, - Какие у тебя мысли?..
-Пфф... В том и проблема, что никаких! А эти еще шастают тут и мешают думать. В любом случае, нам необходимы документы, а потом уже все остальное будет решаться. Только грабить паспортный стол - явно не вариант. Я не знаю, Берт... Есть по идее люди, которые могут достать что угодно. Но я снова не знаю - где их искать.
С тех пор, как мы выбрались из 'зоны отчуждения' (так теперь называли руины моего родного города и его окрестностей), прошло всего четыре дня. Поселившись в заброшенном ветхом домике, принялись анализировать все, что произошло, и гадать, что может случиться в дальнейшем. Девяностолетний барак стоял прямо посреди спального района, был бельмом на глазу чиновников и никак не вписывался в стройные ряды новостроек с подстриженными газончиками и свежеразмеченным асфальтом. Я сразу поняла, что времени у нас мало. Но вместо того, чтобы размышлять о будущем, я безнадежно погрязла в прошлом. Во-первых, я только что вернулась в свой мир, где все так знакомо и близко, и в то же время ничего родного здесь больше нет. И здесь я совсем чужая, в отличие от Зордании, где за полгода я умудрилась обзавестись немыслимым количеством знакомых, в чьей жизни успела поучаствовать, врагов и даже друзей... большая часть из которых уже на том свете. Здесь у меня нет даже врагов. Одни воспоминания - о школьных друзьях, о маме, о войне, о гибели брата на моих глазах, о первой настоящей любви и о встрече со Смертью. Эта подруга тогда почему-то отпустила меня, а теперь ей и вовсе 'доступ запрещен'. Я (по милости Берта) - оборотень, волчица черт возьми. Из всех существ, с кем мне довелось познакомиться за годы войны, меньше всего я хотела бы быть оборотнем. Я боялась и ненавидела их. Может за нечистоплотность и заурядность, а может ненавидела потому что боялась?.. как бы там ни было - это уже лирика, и теперь оставалось лишь принять сей факт, принять самою себя и познать заново.
Еще я думала о Грэге. Это самое страшное, жестокое и мерзкое существо из всех, кого я знала. Даже бывший император Зордании, трахающий свою дочь, уступает в подлости этому ублюдку. Подобные эпитеты прочно держались на поверхностном уровне сознания. Вот только из глубин неосознанного лезли змеями мои истинные чувства к нему. Не позволяла себе надолго уходить в воспоминания, но стучались они в мое сознание часто и назойливо. Тогда разгорался настоящий бой между сердцем и разумом, отчего я становилась ужасно злой. Эта борьба за три года успела меня иссушить.
Спровадив любопытных детей, я молча обошла дом, тщетно пытаясь упорядочить свои мысли и утихомирить чувства. Задумавшись попала в обгоревшую часть здания. Эта квартира выгорела дотла. Здесь все еще пахло сыростью и золой. Но я почувствовала облегчение, успокоение и даже вдохновение именно здесь! Где от черных стен несло смертью и запустением, гибелью надежд. Я погрузилась в прошлое, ведь в моем городе большинство домов были заброшены, и большинство квартир выглядело именно так. Вот ведь странная штука человеческое сознание. Казалось бы, мне должно быть плохо в таких местах, а я... была почти счастлива. Все потому, что на несколько минут мне удалось вернуться в ту часть своей жизни, где многие были еще живы, в воздухе витала надежда, а я была совсем другой... маленькой, глупой и слабой... Странно, но именно такой Грэг меня навсегда запомнил и полюбил.
-Заблудилась?..
Внутри все сжалось, хотя я по запаху уже определила, что это Берт. Да и голос его сильно отличался от хриплого баритона старого пирата. Я стиснула зубы, беззвучно злясь на волка и на себя за эту глупую мысль. Молча прошла мимо Берта, стоявшего на пороге этого кладбища надежд. Волка такой игнор задел. Он вообще с трудом меня понимал последние два дня, не знал, что со мной происходит.
-Я что, со стеной разговариваю?! - взбеленился он, вмазав кулаком наотмашь по дверному косяку, отчего тот переломился пополам.
Я остановилась. Страх?.. Нет, скорее совесть. Обернулась к нему... Широкоплечий, смугловатый, зеленоглазый парень стоял неподвижно, ожидая моих оправданий. Глядел из-под длинной челки, пижонски зачесанной набок. Квадратный лоб и высокие скулы делали его взгляд строгим и даже угрожающим, но мне было заметно тепло в зеленых глазах, морщинки в уголках глаз. Я непроизвольно улыбнулась и тут же виновато потупила взгляд.
-Прости, любимый. Я ушла в себя. Просто... пойми, у меня море эмоций сейчас. Воспоминания... - выдохнула, вроде бы даже с облегчением, найдя себе оправдание.
-О нем?.. - неожиданно холодно, сквозь зубы процедил волк.
Я вскинула на него глаза. Вот теперь я перестала узнавать того мальчишку, с которым делилась переживаниями, с которым было легко и весело и... безопасно, не смотря на то, что я всегда знала, на чьей он стороне.
-Почему сразу о нем?.. - вполголоса продолжила я, прищурившись, - Мне есть о ком вспомнить помимо Грэга. Например о тех, кого больше нет. О моей семье, о школе, о Праведных, которые приютили меня и научили сражаться, о моем учителе... Морлоке... - в горле пересохло от этого имени, и я запнулась.
Берт молчал, но на мой прямой взгляд отвернулся, сдавая позиции. Я сглотнула и продолжила, чтобы закрепить.
- О моей жизни, в конце концов. Ее тоже больше нет, и никогда не будет, той прежней беззаботной жизни. Вернувшись сюда, я в полной мере осознала, что стала совсем другим человеком. И ту, прошлую Верити я не помню и не знаю.
Чуть ранее. Военная база близ Зоны отчуждения.
-Во время проведения дежурства в квадрате Б19 вверенной нам территории, патрулем обнаружены и задержаны два гражданских лица, - рапортовал сержант своему начальству, глядя однако не на полковника, а на крышку его стола.
-Говоришь, Б19?.. - нахмурился полковник, не сводя с подчиненного уставших глаз.
-Так точно, товарищ полковник! - выпрямился сержант, выражая крайнюю серьезность и сосредоточенность.
-А ты... ничего не напутал, сержант?.. Гражданские? Что... искатели наживы дозиметры дома забыли? Или где-то раздобыли костюмы?
-Никак нет. Костюмов на них нет, товарищ полковник.
-Тогда, надо полагать, эти двое уже ожидают утилизации? Чего ты мне тогда рапортуешь тут?! - выдохнул полковник, склоняясь к документам на столе, теряя всякий интерес к докладчику.
-В том то и проблема... товарищ капитан, - возразил сержант, понижая голос почти до шепота. Капитан поднял глаза от стола.
-Какая... проблема?..
-Они живы и... состояние почти в норме.
Пожилой офицер вскочил из-за своего стола в гневе.
-Сержант, ты хоть понимаешь, что ты несешь?! После прогулки по квадрату Б19 без защит-костюмов от этих двоих у тебя в ушах должно трещать без Гейгера!
Молодой лишь развел руками, не найдя слов в свое оправдание, не зная, как убедить капитана, что он говорит истинную правду.
-Ну и где они сейчас? - выдохнул капитан снисходительно.
-В изоляторе, товарищ капитан. От медицинской помощи отказались...
Над зоной садилось солнце. В тесном помещении проходной за столом из бывшей школьной парты
